Юрий Арис - Бог из воды

Конечно, на базе меня не похвалят за то, что я сейчас сделаю. Но другого выбора у меня нет.

Я поднялся к поверхности еще на глубине, так, чтобы меня увидели. Послышались крики, вопли ужаса, люди начали в панике выбираться из воды. Я же двигался нарочито медленно, чтобы дать им время свалить подальше. Им казалось, что я иду по воде, хотя на самом деле я плыл… но они этого не поймут, ведь люди так не могут!

Они выбирались на пляж, но не убегали, толпились там. Они были похожи на стайку перепуганных рыбок, которые неожиданно поняли, что хищник здесь и что бежать, в принципе, некуда. Я был еще далеко, но мой обостренный слух уже выхватывал из общего испуганного шепота отдельные фразы:

— Бог из воды!

— Он сам вышел!

— Ему не понравились жертвы…

— Он заберет нас!

Все правильно, детки, бойтесь меня… Сейчас как пойду всех подряд крошить! Так что будьте паиньками.

Кажется, от страха они даже протрезвели.

Когда я вышел на берег, толпа застыла, будто скованная льдом. Я прекрасно знал, что выгляжу впечатляюще: я выше любого из них, черная чешуя блестит ртутью, хвост с угрожающим шипом лениво двигается по волнам, когти выпущены, глаза темные, пустые. Я не хотел быть похожим на человека, только не сейчас.

Молчание затягивалось. Я чувствовал напряжение, знал, что если сделаю еще хоть шаг в их направлении, они с криками и воплями разбегутся по лесу. Посмотреть на это было бы забавно, но я сдержал себя. У меня есть цель… Давайте же, остолопы, говорите!

Наконец девица — совсем мелкая — спросила:

— Вы… вы кто?

И тут же сжалась, будто ожидала, что я кинусь на нее и порву на куски. Привлекательная, конечно, идея… нет, сначала работа. Развлечения потом.

— Я тот, кого вы зовете богом из воды.

Косяк, конечно, что я с ними по-русски говорю… но спишем это на то, что бог из воды может все.

И вот как раз к этому моменту до пляжа добрался Аристарх. Сначала его сопровождали два рослых помощника, но, увидев меня, испуганно остановились. Он же и не думал пугаться, шел прямо на меня; дурноватые глаза пылали возмущением.

— Кто ты такой? Ты не бог из воды! Я знаю бога из воды, а ты не он!

Вот оно что… Знает он, хорек, что в этом острове сидит! Но откуда? Ладно, это выяснять буду не я.

Дождавшись, пока он подойдет ко мне вплотную, я ударил. Сильно ударил, почти не сдерживаясь. Аристарх отлетел назад метров на двадцать, несколько раз кувыркнулся в песке, оставляя за собой багряный след, и застыл. Может, я и убил его… Не важно. Его было за что убить, хоть это и не входило в мои планы.

Толпа теперь не просто боялась, толпа была в ужасе. Они на полном серьезе поверили, что я бог из воды. Что ж, настало время для поучительной речи…

— Я не понимаю, почему вы так удивлены, увидев меня. Сколько раз за эти дни вы упоминали мое имя. Сколько раз вы смеялись над моим существованием. Вы думали, я не слышу? Вы вторглись в мой дом, осквернили его и верили, что я останусь слеп и глух? Я терпел долго, даже слишком долго, но более терпеть не могу. Вы принесли в мой дом грязь, от которой я намерен избавиться.

— Но жертвы… — промямлил кто-то.

— Жертвы… Вы считаете, что эти жертвы вас спасут? Что убийство себе подобных делает вас лучше? Нет. Их кровь была платой за то, что вы в моем доме, и я принял эту плату, но теперь ее недостаточно!

Устремленные на меня глаза были полны паники, и я впервые увидел, что передо мной не низшие существа, потерявшие человеческий облик. Передо мной дети — только очень глупые и бесполезные.

Я много чего хотел сказать им. Что поиск какого-то мистического рая — дело неблагодарное. Может, реальная жизнь кажется скучной, и для ее улучшения требуются усилия, но все равно она значит больше, чем этот остров. Что не нужно строить из себя центр вселенной, чтобы доказать свою значимость. Этим богатеньким, избалованным деткам не мешало бы услышать многое…

Но я не стал говорить все это. Во-первых, потому, что они не поймут. Сейчас они все выслушают и даже послушно покивают, а потом все равно забудут. Не все здесь присутствующие безнадежны, некоторые из них оправятся и станут сильнее, но они сделают это без моих нравоучений. Во-вторых, богу из воды просто не пристало строить из себя мудрого наставника!

Так что я решил перейти к делу:

— Я больше не хочу видеть вас здесь. Мне плевать, что с нами будет теперь, чем вы займетесь, что сделаете со своей жизнью. Я хочу, чтобы вы покинули мой дом до заката. Ночью я вернусь и буду убивать всех, кого встречу. Если кто-то выживет, я приду следующей ночью, и так до тех пор, пока мой дом не будет чист!

Нужен был достойный финал, так что я дотронулся хвостом до пенистой воды и высвободил ток. Электричество во мне восстановилось не полностью, но результат все равно получился шикарный: по волнам с шипением разлетелись сотни искр. Ух ты, а я и не знал, что так могу!

Толпа ахнула, попятилась к лесу. Но я не хотел больше тратить на них свое время и начал отступать. Те, кто поумнее, уберутся отсюда в течение следующего часа, а остальные… не могу же я беспокоиться обо всех на свете!

Погружаться в воду пришлось медленно и величественно, как и подобает богу из воды. Зато, скрывшись от их немигающих взглядов, я набрал полную скорость.

Лита ждала меня на берегу. Не знаю, как она сумела добраться сюда… Лучше бы сидела на месте! Вот, порез опять кровоточит! Как меня угораздило влюбиться в такую дуреху?

Моя смотрительница улыбалась:

— Я все видела! Правда, не слышала, но зрелище было шикарное! Ты просто супер!

Может, она не такая уж и дуреха.

— Нам пора, — я подплыл ближе. — Подожди, сейчас я тебя заберу…

— Ай, не надо! Лучше лови!

И она прыгнула ко мне.

— Почему ты ни о чем не спрашиваешь? — полюбопытствовала Лита, потягиваясь.

Я только усмехнулся. Ну как ей сказать, что мне не хотелось портить момент? Мы ведь не были вместе больше двух недель. К тому же, она почти никогда не позволяла мне остаться в ее постели до утра — а речь всегда шла о ее постели, потому что я-то сплю в бассейне. Обычно после того, как все завершалось, меня выставляли за дверь и желали спокойной ночи. Я возмущался, но про себя, потому что иначе можно было нарваться.

Однако сегодня Лита не просто позволила мне остаться — она удержала меня, когда я по привычке хотел уйти. Это что-то новенькое, но, вне всяких сомнений, приятное. Я ведь не мог не отметить, что в ее отремонтированном кабинете установили двуспальную кровать. Интересно, как она объяснила это остальным? Правду не сказала, это наверняка! Правды она стесняется, и я ее не виню.

Девушка устроилась у меня на плече, закинув одну перебинтованную руку мне на грудь. Лежать полностью без брони было как-то непривычно, но такое уж она поставила условие.