Юрий Арис - Бог из воды

Так что на него решили устроить засаду и зачем-то привлекли нас. Все озера в городе находились под суровой, демонстративно многочисленной охраной — все, кроме этого, отдаленного, скрытого в густом старом парке. Несложно догадаться, куда он со своей добычей сунется.

Оставалось только дождаться! Дело затягивалось, я был против этого плана с самого начала, потому что не понимал его. Но кому-то наверху взбрело в голову, что это хорошая идея, и вот я здесь.

Девушку псих похитил примерно неделю назад, мы дежурили возле озера уже третью ночь, но пока и тени убийцы не видели. Хорошо хоть ночи выдались теплые, могло ведь быть и хуже.

Сейчас я валялся на животе в нескольких шагах от озера. Мог бы ждать в воде, там хоть размяться можно, но Лита упросила меня остаться на берегу, потому что ей скучно — иронично, не так ли? И вот теперь мы скучали вдвоем.

Лита постелила рядом со мной одеяло и улеглась на него.

— Эй, ты же сказала, что нам нельзя этим тут заниматься! — хмыкнул я.

— Озабоченный, — закатила глаза моя смотрительница. — Я поближе хочу быть, чтобы мы поговорить могли! А то орем на весь парк…

Мы не орали, это только в тишине так кажется. И вообще, я почувствую его прежде, чем он сможет нас услышать, так что ворчит она не по делу.

— Как думаешь, он придет сегодня? — спросила Лита.

— Понятия не имею. Действия людей угадать невозможно — логики нет. О чем ты хотела поговорить?

— Да ни о чем конкретном… Неужели для нас не нашлось работы посущественней?

Полностью согласен, задание мелковато. Тут мог бы справиться и зверь первой серии, даже если не учитывать, что это вообще не наша степь. Работы хватало, но она в последнее время проходила мимо нас. Такое ощущение, что в Совете снова появился какой-то мелкий хорек, старательно затачивающий на меня зуб — такое уже бывало, и это сказывалось на моей работе и репутации.

Надо будет обсудить все с Лименко.

— О, придумала! — Лита чуть не подпрыгнула, отвлекая меня от размышлений о диверсии. И это она требовала тишины! — Расскажи мне, как ты жил там, в лаборатории доктора Стрелова!

Я удивленно моргнул. Раньше она никогда не затрагивала эту тему. Я не был уверен, что хочу говорить.

— Там много чего было. И хорошего, и плохого.

— Мне не следовало спрашивать?

— Все нормально. Это было давно… уже не болит.

Там действительно произошло многое, оттуда начинается моя осознанная память. Да и моя жизнь, если задуматься! Мне что, все это пересказывать теперь?

— Ну, что было самым ярким впечатлением? — Лита не отставала. Похоже, она доскучала до стадии, где можно забыть о тактичности.

— Первый вдох… — признал я. — Это было странно. Необычно… Долгое время это было самым необычным чувством для моего тела.

— Долгое время? А что потом? Было что-то более впечатляющее, чем дыхание?

Я многозначительно подмигнул ей. Она как-то умудрилась заметить это в темноте и стукнула меня по руке, надув губки в притворном гневе:

— Нет, ну ты точно извращенец! Теперь, чтобы вымолить прощение, тебе придется рассказывать, как все было!

Последний раз позволяю себе находиться рядом с ней без брони! Хотя ее угрозы — ерунда, угомонить ее было бы несложно. Вот только… рано или поздно нам пришлось бы обсудить это. Почему бы не сейчас? Тот псих, которого мы ловим, возможно, снова не придет, или не придет вообще никогда, а перед нами вся ночь.

— Ну, если ты настаиваешь…

Я приходил в себя медленно. Это было не похоже на пробуждение: при пробуждении чувства возвращаются быстро. А я будто выбирался из пропасти и никак не мог дотянуться до света.

Понемногу я начал чувствовать собственное тело, попробовал пошевелиться; тело подчинялось. Это хорошо, значит, если я и ранен, то не сильно. Хотя почему я должен быть ранен? Где я вообще? И… кто я?

Я попытался вспомнить, кем являюсь, но результат был невпечатляющий. Я знал, что я хищник, и знал, что я в воде. Это все, прошлого не было.

Я приоткрыл глаза, чтобы понять, где нахожусь. Свет отозвался болью где-то в затылке, и я зажмурился, но быстро взял себя в руки. Я уже чувствовал, что что-то не так, до меня стали добираться далекие звуки окружающего меня мира.

Вторая попытка осмотреться оказалась более удачной. Я понял, что нахожусь в воде, но пространство вокруг меня ограничено. Дальше, за водой, — прозрачный стены, а за ними — совсем другой мир. В этом мире сновали туда-сюда странные создания; прислушавшись, я начал различать их голоса.

— Пульс ускорился, это необычно.

— Доктор, вот новая доза лекарства! Ввести ему?

— Давайте быстрее, он просыпается!

— Нет! Не нужно новую дозу, дайте ему прийти в себя.

Последний голос несколько отличался от остальных, и не только звучанием, но и интонацией. Голос того, кто привык командовать.

Меня удивляло, что я понимаю, о чем они говорят, все это было странным. Я не знал ничего о своем прошлом, но уверен был лишь в одном: раньше все было не так! Что со мной?

— Доктор, что-то происходит…

— Посмотрите, он открыл глаза!

Я почувствовал страх внутри себя. Не перед этими существами, естественно, потому что они и сами меня боялись. Меня пугала неизвестность, чуждость всего происходящего. Это не мой мир, меня забрали, заперли, лишили чего-то важного… Почему?…

За что?

Я попробовал двинуться, но обнаружил, что клетка очень тесная. Страх во мне перерастал в панику, смешивался с яростью. Никто не смеет управлять мной!

Я рванулся вперед, налетел на прозрачную стену, но боли не почувствовал. Напротив, этот удар еще больше разозлил меня, придал сил. Я начал кидаться на преграду снова и снова, а она понемногу поддавалась…

— Он стекло разобьет!

— Надо что-то делать, вызовите охрану!

— Не нужно никого вызывать, — голос их главного оставался спокойным. — Разве мы не этого ждали?

— Но, доктор Стрелов!..

— Я прошу вас не мельтешить. В противном случае в пересмотрю свое решение о принятии вас в проект.

Наконец проклятая стена поддалась, разлетелась на осколки. Сначала я обрадовался, но триумф длился недолго: я никак не ожидал того, что произошло дальше.

Вместе с водой меня понесло вперед, я упал куда-то, но едва почувствовал это, потому что на меня навалилась тяжесть. Бесконечная, огромная тяжесть, заставившая меня сжаться в комок. Мне нечем было дышать, жабры бессильно бились, стараясь найти воду, но воды не было. Меня начинало колотить, потому что я понимал, что умираю…

Я не знал, что так давит воздух. Это я понял намного позже — и все равно не смог бы объяснить людям. Им-то кажется, что воздух легче воды! Но когда ты не умеешь им дышать, реальность меняется.

А потом сквозь пелену боли и тяжести прорвался знакомый уже голос, звучавший теперь совсем близко: