Сергей Юрченко - Время для Инженера Времени

– Эти ублюдки были слишком быстры, – улыбка оборотня совсем погасла. – И они хорошо умели прикрывать друг друга и взаимодействовать. Я метался между ними, получая всё новые и новые раны от проклятого эльфийского оружия. Только то, что я смог опереться спиной на дверь, мешало им окружить меня и добить. Но и так кровь хлестала из меня, как из зарезанного кабана, и с ней уходили силы. Я понимал, что скоро не смогу уже даже просто удержаться на ногах… И тут у четвёртого эльфа, весь бой простоявшего в стороне, видно, взыграло ретивое. Наверное, завидно стало, что другие добывают себе славу, а он так и останется зрителем. Забыл, гадёныш, что троим даже очень хорошим бойцам четвёртый неумёха – не помощь, а только помеха. Придурок сбил с атаки старшего, толкнул одного из товарищей и сам практически рухнул мне в лапы, столкнувшись с другим. Признаться, я порадовался уже тому, что отправлюсь в Чертоги Древних владык не в одиночестве… Думал, успею порвать этого… и меня добьют-таки. Но тут мне повезло. То ли эльфёныш был знатный, то ли старший – не таким мудрым и опытным, как это ему самому казалось. То ли слишком полагался на своих младших. В общем, мелкого он у меня вытолкнул прямо из-под лап, зато сам подставился. И тут уж я своего не упустил. Кровавая пелена уже застилала мне глаза, так что шансы старшего вырваться без помощи со стороны были… Наверное, они были… но он ими так и не смог воспользоваться. Тем более, я не стал медлить, и пока эти трое придурков застыли столбами, я перервал ему горло. Зубами. Кровь врага хлынула мне в рот… Я уже почти не мог шевелиться, ослабев от незаживающих ран, нанесённых проклятым эльфийским оружием. Оставшиеся эльфы могли легко добить меня. Но они испугались. Видя, что старший погиб, они сначала просто застыли на месте, а потом… Потом они схватили не в добрый час вернувшуюся Энни и сбежали. А я не мог даже подняться. Я выл. Я пытался встать. Я орал им в спину, что они отродья младшей жрицы Паучихи [46] Паучиха – имеется в виду Ллос, богиня тёмных эльфов, дроу. , прижитые в греховной связи с гоблином-мусорщиком… Они так и не вернулись. Даже чтобы добить меня за оскорбления.

Я кивнул. Теперь всё сходилось. Удивительной в этой истории была разве что трусость младших, не сумевших ни выручить своего ведущего, ни отбить тело. Впрочем, похоже, Юкио правильно их определила: золотые мальчики, что, в принципе, отнюдь не является синонимом для «ребёнка из богатой или знатной семьи», но характеризует их именно как избалованных детей, впервые отправившихся на сколько-нибудь серьёзное задание после долгих лет просиживания дома под защитой семейных воинов и магов.

Зато тактика эльфов не удивляла совершенно. Имея расовый штраф на выносливость и не впечатляющую Силу, эльфы-мечники делали ставку на зашкаливающую ловкость, мечи, наносящие незаживающие раны, и навыки, позволяющие ещё усиливать эту способность и даже навешивать кровотечение обычными клинками. Не пытаясь нанести критические повреждения, выносящие противника в один удар, они кружили вокруг врага, стараясь не подставляться под его атаки, и ждали, когда его силы иссякнут, подточенные десятком навешенных ДоТов. Подобная тактика хорошо работала в лесу, где строй разрывался, бой распадался на десятки локальных схваток, а подвижность противника, в отличие от самих эльфов, падала. Но на равнине, когда возникала необходимость сходиться грудь в грудь в плотном строю, искуснейшие мастера меча частенько уступали даже пехотинцам и еретикам, бойцам более низкого ранга, просто потому, что их привычная тактика уже не работала. Так что не стоило удивляться, что эльфы называли безлесные степи «землями, противными Матери».

Я кивнул Фабрису, показывая, что внимательно выслушал его историю. Теперь осталось только раздать указания остающимся, и можно выступать.

– Фома, – позвал я старшего над отступниками. – Оставь десяток своих на разборке руин, а с остальными начинайте подбирать место для поселения, строить дома и разбивать поля. Для строительства можете использовать то, что добудете в руинах.

Конечно, это снизит поступление ресурсов. Но дерево мне уже идёт «планово», да и железную шахту феечки обнаружили, остаётся её захватить. Конечно, с камнем дела хуже, и надо мне его много… но деньги нужны сильнее.

Фома отсалютовал и отправился к своим подчинённым. Я же, приказав еретикам и оборотню готовиться к походу, пошёл будить феечек.

Впрочем, когда я вошёл в тронный зал, оказалось, феечки уже проснулись и весело гоняли по залу крохотный комок шерсти с зубастой пастью, живо напомнивший мне героя фильма «Лангольеры», только уменьшившегося и обросшего шерстью. Смятый плед был отброшен в угол. Комок шерсти ловко маневрировал в воздухе, уклоняясь от радостно пищащих феечек.

– Что тут у вас творится? – спросил я.

– Я… – Иша виновато потупила глаза, – я спала, и мне снился… Вот… А потом я проснулась… А он всё равно есть! Такой милый! Можно мы его себе оставим?

– Оставляйте, – вздохнул я, сообразив, что именно произошло. – Но боюсь, что часов через десять он вернётся к себе домой.

– Ура! – закричала феечка, кажется, совершенно пропустив мимо очаровательных ушек вторую часть моего высказывания. – Пушистик!!!

Меховой комочек спрятал зубы, сжался и отлетел в верхний дальний угол зала. Видимо, он осознал, что затискивания ему не избежать. А если не повезёт и у феечек найдётся хоть одна ленточка… Накаркал. Ленточка немедленно нашлась.

Так что, когда мы выступили, над нашей походной колонной реяли феечки и пушистик, получивший гордое имя Ланголинг, на розовом поводке, завязанном в бантик.

Однако перед выходом я обратился к Джонасу и его коллеге Вальтеру, попросив их булавы. Мне было интересно, что получилось из заклинаемых мной предметов вооружения. Н-да. Священная булава полностью утратила волшебные свойства, став снова обычным начальным оружием. А вот аура ужаса превратилась в сгустившуюся ауру ужаса. Теперь булава отнимала у носителя не 2, а 6 единиц устойчивости к откату, делая для него колдовство практически невозможным. Зато и страх на того, кто не смог его преодолеть, то есть того, у кого ментальная выносливость была меньше 22 (моей силы магии на момент создания заклятия), накладывал штраф не в 2, а в 4 единицы урона и отнимал единицу морали. Правда, радиус этой ауры был настолько крохотным, что всё вышесказанное относилось только к тому, кто атаковал носителя булавы в ближнем бою, либо подвергался атаке этой самой булавой. Но и так неплохо получилось. Для незамеченного в колдовстве еретика минусы зачарованной булавы будут несущественны, а вот аура ужаса может спасти жизнь. Как построенная кузница произведёт новую партию булав, надо будет попробовать ещё раз. Аж самому любопытно, что получится.