Виктория Шваб - Эта свирепая песня

– Август! – надавил Лео.

– Она догадалась, что я многое скрываю.

Лео оглянулся на него.

– Но она еще не в курсе, братец?

Август пожал плечами.

– Пока нет.

– Хорошо, – отозвался Лео. Его бесстрастность могла довести до бешенства.

– И что тут хорошего?

– У каждого из нас есть тайны. Это норма.

– Лео, среди моих секретов нет ни одного нормального. – Август сунул руки в карманы куртки. – Мне нужно бросить Колтон.

– Нет.

– Но…

Лео застыл как вкопанный.

– Если ты внезапно исчезнешь из школы, они станут допытываться, что к чему. Твое прикрытие будет утрачено. Я не желаю менять вероятность возникновения проблем на их гарантию.

– Она не перестанет копать, – сказал Август.

Лео двинулся дальше.

– Если Кейт Харкер кое-что выяснит о тебе, она сама станет искать твоего общества, Август. Нам это выгодно, поэтому ты будешь продолжать ходить в школу.

– А если она надавит на меня?

– Вот тогда и будем разбираться.

Его тон заставил Августа занервничать.

– На ней нет вины.

Лео устремил на него взгляд своих угольно-черных глаз.

– Есть. Она – Харкер.

Вернувшись домой, Кейт не включила музыку.

На сей раз ей не хотелось заглушать собственные мысли. Кроме того, ей требовалась максимальная сосредоточенность. Поэтому Кейт прямиком направилась в свою спальню. Заперев за собой дверь, она положила телефон экраном вниз, вытащила из сумки флакон с таблетками и ринулась к компьютеру.

«Сунаи, сунаи – так сладко поет, глаза будто уголь, а сердце как лед. Споет он и душу твою украдет», – повторяла она про себя.

Что же ей известно о третьей разновидности монстров?

Увы, очень и очень немногое.

Сунаи… От одного этого слова другие твари лезли на стену, а ее отец начинал злиться. И не только. Сунаи гораздо более редки, чем корсаи или малхаи, однако даже упоминание о них заставляло Харкера нервничать. Вероятно, причина заключалась в том, что именно выступало катализатором. Похоже, корсаи возникали в результате насильственных действий, не повлекших за собой смерть, а малхаи произрастали из убийств. Сунаи же, как гласила молва, появлялись из самых тяжких преступлений: подкладывания взрывчатки в людных местах, массовых расстрелов, других случаев бойни. В общем, катастроф и трагедий, отбирающих сотни человеческих жизней.

Смерть и боль сплавлялись в нечто воистину ужасное, приводящее в итоге к рождению нового сунаи.

Так или иначе, но не было ничего хуже, чем встретить сунаи в ночи.

Дело осложнялось тем, что в Южном городе работала собственная фабрика слухов. Одни твердили, будто Флинн держит сунаи на поводке, как бешеных боевых псов. Другие – что он обращается с ними как с членами семьи. Третьи – что монстры скрываются в рядах ФТФ.

Имелась и совсем дикая теория, приверженцы которой считали, что монстры способны менять облик. Контролировать чужой разум. Заставлять людей забывать о встрече с ними… если, конечно, кто-то переживал подобное «рандеву».

Сунаи садисты. Сунаи злы и неуязвимы.

А еще они выглядят как люди.

Вся информация, известная Харкеру про сунаи, исходила от одного монстра. Единственного, которого им удалось заснять.

Кейт подключилась к личному каналу отца и набрала в поисковой строке имя.

Лео.

Он был участником первоначальной схватки и правой рукой Флинна двенадцать лет назад, когда Харкер пытался полностью подмять город под себя.

Лео не был стеснительным. Кейт прокрутила больше дюжины уменьшенных изображений роликов. Их засняли незадолго до заключения договора. Они делились на две категории: «Лео_музыка» и «Лео_пытки».

Кейт поколебалась секунду и кликнула по ролику из раздела «Музыка». Его отсняли десять лет назад при помощи скрытой камеры и под странным углом, но Лео находился в кадре. Он не крался среди теней и не прятался в глухом переулке – он восседал на стуле в каком-то баре. На колено он примостил гавайскую гитару, освещенную прожектором.

Кейт подивилась тому, как он высок, светловолос и красив. Если не считать глаз, превращающихся в черные линии всякий раз, как он переводил взгляд в сторону, ничего в Лео не выдавало монстра.

Но это и делало его столь опасным.

В ролике отсутствовал звук, но когда Лео заиграл, Кейт поймала себя на том, что повернулась здоровым ухом к экрану. Несмотря на низкое качество записи и сумрачное помещение, Кейт видела публику, сидящую впереди.

Внезапно бар перестал быть темным. Сперва Кейт решила, что включили верхний свет, но потом осознала, что начали светиться сами зрители. Но сами люди, кажется, не заметили никаких перемен. Они оцепенели, и Кейт предположила, что ролик встал на паузу. Но нет – пальцы Лео продолжали летать по струнам гитары.

Кейт уловила краем глаза движение: двое мужчин встали со своих мест и направились к Лео. Видимо, они были в трансе: шагали они неторопливо и чуточку неестественно, как будто двигались сквозь толщу воды.

Их сияние показалось Кейт каким-то подозрительным и нездоровым.

У них шевелились только губы – в остальном черты их лиц окаменели.

Когда они приблизились к сцене, Лео перестал играть.

Он встал со стула, отложил гитару и спустился навстречу двум своим «поклонникам».

А потом взял обоих за горло.

Они не сопротивлялись и не дергались, даже когда Лео вздернул их вверх и их ноги принялись болтаться в воздухе. Кейт завороженно наблюдала за тем, как свет под их кожей замерцал и стал перетекать в Лео, наполняя сунаи странным свечением.

Вскоре все было кончено, и глаза жертв почернели и иссохли. Но Лео не отпустил их. Он запрокинул голову и блаженно зажмурился, ну а мужчины обмякли в его руках, как тряпичные куклы, превратившись из живых людей в пустые оболочки.

Лео отпустил тела, позволив им упасть, и вернулся на сцену – забрал свою гитару и удалился.

Сияние, исходящее от зрителей, померкло, и люди постепенно, один за другим, начали шевелиться, пробуждаясь от чар: сперва медленно, а мгновение спустя суматошно – когда они увидели трупы на полу.

У Кейт к горлу подкатил ком. Ее задело не убийство как таковое – убивали и монстры, и люди, – и даже не леденящая безмятежность сунаи. Ее потряс тот факт, что Лео уничтожил их звуком. Они стали мертвы с той самой минуты, как он начал играть. Он управлял ими, как марионетками на ниточках.

Кейт вспомнила про скрипку Фредди и вдруг почувствовала, что благодарна ему за отказ играть, хоть и не знала, чем он руководствовался. Пытался пощадить ее? Или просто ждал команды от Флинна?

Она посмотрела на монитор. Нет, она не такая, как те двое, нашедшие свою смерть. У нее есть преимущество. Она видела своего монстра в лицо и знает, каково его оружие. Теперь остается лишь отыскать его слабость.