Виктория Шваб - Эта свирепая песня

«Прости, Кейт, но ты не пуп Земли».

У нее застучало в висках.

«Если честно, я думал о тебе лучше».

Да кем он себя возомнил?!

«К сожалению, я ошибся».

Кто он?!

Она выскочила к воротам, но черного седана не было. Кейт принялась мерить шагами школьную парковку, стараясь дышать поглубже. Не помогло. Натянутые нервы дребезжали, как мелочь в кошельке. Кейт примостилась на скамейку, достала сигарету из пачки, сунула в рот и начала наблюдать за учениками: они разбегались в разные стороны, как муравьи.

– Мисс Харкер! – окликнул ее администратор, когда она потянулась за зажигалкой. – На территории Колтона курение строго запрещено!

Кейт мрачно посмотрела на него. Она была не прочь подраться, но ее разум признал, что это будет неверно.

– Давайте угадаю, – предложила она, пряча сигарету обратно в пачку. – Это вредит…

Она хотела сказать «здоровью», но неожиданно заметила что-то краем глаза.

Они втроем пересекали лужайку: Фредди, его приятель-коротышка и какая-то девчонка. Парень и девица о чем-то болтали, а Фредди делал то, что обычно делают люди, когда хотят притвориться, будто внимательно слушают – время от времени он улыбался и кивал.

А затем девчонка забежала вперед, развернулась и щелкнула парней на свой телефон. В последнее мгновение Фредди вскинул руку, заслоняя лицо ладонью. И хотя он растягивал губы в улыбке, было в его жесте нечто странное. Девушка, дразнясь, попробовала сделать еще кадр, и тогда Фредди зажмурился и отвернулся.

Как на школьном фото.

Какая, в сущности, мелочь!

Но Кейт уже не сомневалась: он запаниковал.

И вдруг ее осенило.

В ее сознании возник ответ.

Монстр.

Нелепость, абсурд, паранойя, бред – а может, и нет. Мысли Кейт вернулись к размытой фотке в школьном личном деле, к полному отсутствию снимков в Сети, к его псевдониму, к замечаниям, сделанным на полях тетради… А еще к чрезмерно опекающим родителям, к украденному медальону, к его отказу играть для нее… к отповеди, которую он ей закатил, к тому, как он на нее смотрел – будто у них имелась общая тайна.

Конечно же, он хранил от остальных свой секрет.

«Сунаи, сунаи – так сладко поет, глаза будто уголь, а сердце как лед. Споет он и душу твою украдет», – пронеслось у Кейт в голове.

Кейт потянулась за телефоном. Та девица все еще пыталась сделать фото, но Фредди спрятался за своего приятеля, потом помахал на прощанье и зашагал прочь.

Кейт не колебалась ни секунды. Она включила камеру и нажала кнопку.

Кейт успела сделать несколько снимков.

Засигналила машина. Приехал черный седан.

Кейт забралась в салон с бешено колотящимся сердцем, крепко сжимая телефон. Она не стала проверять снимки. Не сейчас. Она подождет.

Когда седан помчался по улицам и мир за стеклом превратился в смазанную картинку, Кейт осторожно посмотрела на экран и начала пролистывать фотки.

В глубине души она почему-то надеялась, что не обнаружит ничего особенного.

На первых фотографиях он смотрел в сторону. Кейт дрожащими пальцами запустила ускоренную перемотку – и докрутила до момента, когда он повернул голову.

Ее взгляд зашарил по фотографии – по форменным брюкам, по накрахмаленной рубашке, по сумке на плече, по темным волосам, ниспадающим на щеки… а затем все закончилось.

Глаза Фредди были не серыми.

Они вообще отсутствовали – на лице темнели лишь два угольно-черных пятна.

Кейт откинулась на спинку сиденья.

Фредди Галлахер не был обычным учеником.

Он не был человеком.

«Кто ты такой?»

Голос Кейт преследовал Августа все время по дороге домой – и когда он трясся в вагоне метро.

«Никакой ты не Фредди».

И когда шел по улицам города.

«Я собираюсь это выяснить!»

И когда ехал в кабине лифта.

Поднявшись на верхний этаж компаунда Флиннов и обнаружив, что дома никого нет, Август почувствовал облегчение. Он кинул сумку на кровать, где нежился Аллегро, и плюхнулся в кресло.

Он никак не мог сосредоточиться.

«Прости, Кейт, но ты не пуп Земли».

Почему он это ляпнул?

«Если честно, я думал о тебе лучше».

Что он наделал?

«Не взрыв, но всхлип».

Вопрос.

«Кто ты такой?»

«Кем бы ты ни был, я собираюсь это выяснить!»

Август сорвал с шеи железный медальон и швырнул его об стену. Удар был настолько сильным, что в штукатурке осталась вмятина. Кулон покатился по полу. Август обхватил голову руками.

«Кто ты такой?»

«Кто ты такой?»

«Кто ты такой?»

В дверь постучались. Август встрепенулся. На пороге возник Лео, заполнив собой весь дверной проем.

– Бери куртку, – велел он. – Пора.

Август посмотрел в окно и, к своему потрясению, понял, что солнце уже зашло.

– Куда? – промямлил он.

Лео показал листок бумаги.

– А ты как думаешь?

Август потер глаза.

– Я не голоден.

– Меня не волнует твой аппетит, братец. Филлипс в тяжелом состоянии, а Харрис вышел из строя, поэтому сегодня со мной дежуришь ты.

Раньше Август бы возликовал – еще бы, ведь он заслужил внимание Лео! Но теперь он ничего не хотел. Нет. Только не сейчас.

Кстати, в том, что касалось охоты, у Лео была… своеобразная репутация.

– Тебя же знают в лицо, – пробормотал Август, пытаясь увильнуть. – Если я пойду с тобой…

– Все решат, что ты мой подчиненный. Давай вставай.

Август сглотнул и поднялся на ноги. Он потянулся за скрипкой, но Лео заявил:

– Не надо.

Август удивленно моргнул.

– Почему?

– Она тебе не понадобится.

Август заколебался. Брат тоже не взял с собой инструмент.

– Лео!

– Живо, – приказал брат.

Пальцы Августа скользнули по скрипичному футляру. Плетясь следом за Лео, Август озирался в надежде увидеть Генри или Эмили, ухватиться за руку помощи. Пусть их кто-нибудь остановит! Но родителей дома не было, а дверь в комнату Ильзы оказалась заперта.

Август не спрашивал у Лео, куда они направляются. Прочь от Линии и центра города – это ясно. Куда-то в паутину темных улиц и полуразрушенных домов, которые никто не пытался ремонтировать. Пристанище наркоманов и бывших преступников, скрывающихся и от ФТФ, и от сунаи.

– Ты помалкиваешь, – заметил брат. – О чем размышляешь?

Август терпеть не мог, когда Лео начинал задавать подобные вопросы, не оставляя простора для маневра. В голове у Августа царил кавардак, и последний, с кем он хотел бы делиться, был его старший брат, но ответ все равно сорвался с губ.

– О Кейт Харкер.

– А что с ней?

Август прикусил губу. Что он может сказать Лео?

Сперва события развивались просто отлично, а затем что-то пошло не так, все зашаталось и рухнуло. Зачем вообще кому-то требуется нарушать тишину, задавая вопросы? Правда гибельна.