Пол Андерсон - Антология мировой фантастики. Том 4. С бластером против всех

Головы повернулись к вошедшему Хольту, и мгновенно в помещении повисла тишина. Глаза и лица обратились к пленникам, Хольт не видел в них ни тени жалости.

— Добро пожаловать, капитан, — сказал Ногара приятным баритоном, когда Хольт вспомнил, что следует поклониться. — Новости с Фламланда?

— Ничего особо важного, сэр.

Одетый в официальный костюм мужчина, сидящий справа от Ногара, наклонился вперед над столом.

— Без сомнения, великий траур по последнему губернатору?

— Конечно, сэр. — Хольт узнал Микала. — И сильное предвкушение нового.

Микал откинулся назад, цинично улыбаясь.

— Уверен, мятежное население с нетерпением ожидает моего прибытия. Девушка, ты жаждала встретить меня? Подойди, милашка, к столу, сюда. — Когда Люсинда медленно повиновалась, Микал жестом подал знак обслуживающим устройствам. — Роботы, поставьте стул для человека… там, в центре. Капитан, вы можете возвращаться на свой корабль.

Филипп Ногара с уважением относился к своему закованному в кандалы старому врагу Джанде, и трудно было сказать, что у него на уме. Но, казалось, он доволен распоряжениями, которые отдавал Микал.

— Сэр, — сказал Хольт Микалу. — Я бы хотел видеть останки Йохана Карлсена.

Это привлекло внимание Ногара, который кивнул. Обслуживающая машина отдернула траурные драпировки, открывая альков в одном из концов зала. В огромном алькове находился гроб.

Хольт не особенно удивлялся. На многих планетах было привычкой пировать в присутствии мертвого. Он поклонился Ногара, повернулся и отдал честь, подойдя к алькову. За спиной он услышал лязганье от движения закованного Джанды и его дыхание. Шепот пронесся вдоль стола, а затем внезапно стих, даже пульсирующая музыка прекратилась. Вероятно, Ногара жестом разрешил идти Джанде, желая посмотреть, что тот будет делать.

Хольт достиг гроба и застыл над ним. Он с трудом смог заставить себя смотреть в сторону замерзшего лица внутри гроба и пятна гипермассы в большом смотровом окне, едва слышал шепот и бормотание собравшихся. В его голове была только картина экипажа, в беспокойстве томящегося в смертельной хватке берсеркера.

Машина, замаскированная в плоти Джанды, подошла сзади, и ее рецепторы обратились вниз, ко льду. Фотоизображение сетчатки глаз позволило берсеркеру сравнить результат со старыми записями, чтобы решить, был ли этот человек Карлсеном.

Слабый вскрик заставил Хольта оглянуться на стол, где он увидел Люсинду, вырывающуюся из рук Микала. Микал и его друзья смеялись.

— Нет, капитан, я не Карлсен, — бросил ему Микал, заметив выражение лица Хольта. — Но, думаете, я жалею об этом? Перспективы Йохана были блеклыми. Он был заключен в скорлупу ореха и недолго мог считать себя королем необъятного пространства.

— Шекспир! — подобострастно воскликнул кто-то из подчиненных, выказывая восхищение литературной эрудицией Микала.

— Сэр. — Хольт сделал шаг вперед. — Могу я теперь забрать пленников обратно на корабль?

Микал неверно истолковал беспокойство Хольта.

— Ого-го! Я вижу, ты ценишь некоторые вещи в жизни, капитан. Но, как знаешь, каждый ранг имеет свои привилегии. Девушка остается здесь.

Он ожидал этого. Для нее было лучше остаться здесь, чем возвратиться к берсеркеру.

— Сэр, тогда… можно увести мужчину? В тюремном госпитале на Эстиле он сможет поправиться…

— Капитан, — голос Ногара не был громким, но он установил тишину за столом, — не препирайтесь здесь.

— Да, сэр.

Микал покачал головой.

— В мыслях я еще не простил своих врагов, капитан. Ведь они могут вновь заняться тем же… — Он снова добрался до руки Люсинды. — Знаешь ли ты, капитан, что ненависть — истинная пряность любви?

Хольт беспомощно посмотрел на Ногара. Холодный взгляд лорда говорил: еще одно слово, курьер, и ты очутишься в застенках. Дважды я не предупреждаю.

Если бы Хольт крикнул теперь берсеркеру, устройство в оболочке Джанды могло бы убить всех в зале раньше, чем его смогли бы остановить. Он знал, что оно слушает его, следит за каждым движением.

— Я… я возвращаюсь на корабль, — пробормотал он. Ногара глядел в сторону, и никто не обращал на Хольта внимания. — Я… вернусь… через несколько часов. Чтобы отправиться на Эстил.

Голос Хольта оборвался, когда он увидел, что группка гуляк окружила Джанду. Они сняли наручники с омертвевших членов пленника и, возложив рогатый шлем на голову, дали ему щит, копье и одежду из меха, экипировав его как древнего скандинавского воина Земли — того, от кого происходит ужасное имя «берсеркер».

— Гляди, капитан, — смеялся Микал. — На нашем маскараде мы не боимся судьбы принца Просперо. Мы доставили подобие ужаса снаружи внутрь корабля!

— По! — закричал в хмельном угаре все тот же лизоблюд.

Имена Просперо и По ничего не значили для Хольта, и Микал выглядел разочарованным.

— Оставьте нас, капитан, — сказал Ногара, указав жестом на дверь.

— Идите, капитан Хольт, — спокойным, мягким голосом сказала Люсинда. — Мы знаем, что вы хотели бы помочь всем, кто находится здесь в опасности. Лорд Ногара, будет ли капитан Хольт обвинен в том, что здесь произойдет, когда он уйдет?

Удивление вспыхнуло в глазах Ногара. Он отрицательно качнул головой в подтверждение.

И Хольту оставалось только вернуться назад к берсеркеру с доказательствами и присоединиться к своему экипажу. У него все еще впереди, если только останется без последствий шутка пирующих с тем, кто, по их мнению, был Джандой.

Хольт вышел. Ему даже в голову не пришло, что Карлсен всего лишь заморожен.

Рука Микала была на ее бедре, она стояла возле его кресла, и его голос сверлил ее:

— Зачем так дрожать, красотка… правда, меня возбуждает, что такая хорошенькая девушка дрожит от моих прикосновений. Да, это делает все еще более трогательным. Ведь теперь мы не враги, да? Если же враги, то я буду суров с твоим братом.

Она дала Хольту время покинуть «Нирвану» и стала вырываться изо всех сил. От удара голова Микала дернулась, вздыбились аккуратно причесанные седые волосы.

В Большом Зале повисла тишина, а затем раздался взрыв смеха, когда ее схватили за руки и стали держать. Она расслабилась, пока не почувствовала, что хватка ослабела, а затем вырвалась и сжала в руке столовый нож. Новый взрыв смеха, и Микал по-утиному отскочил от нее, а кто-то сзади снова схватил Люсинду. Другой пришел ему на помощь. Вдвоем, с улыбками, они отобрали нож и силой заставили ее сесть в кресло возле Микала.

Губернатор заговорил тихо, подрагивающим голосом, хотя и старался казаться спокойным.

— Приведите сюда мужчину, — приказал он. — Пусть сядет там, за столом перед нами.

Пока выполняли распоряжение, Микал обратился к Люсинде с сочувствием в голосе: