Алекс Кейн - Хроники вечной жизни. Проклятый дар

– Велите немедленно найти мадемуазель де ля Беродьер дю Руэ и препроводить в мою библиотеку! Глаз с нее не спускать!

Екатерина подошла к бюро и мельком просмотрела лежавшие в беспорядке бумаги. Недоставало письма от папы! Ну ладно, она ей устроит!

Немного успокоившись, королева обернулась к Диане:

– Что вы желали показать мне, мадам? И почему именно здесь, в моей спальне? Уж не то ли, что мы увидели?

– Ваше величество, – Диана изобразила растерянность, – я не верю своим глазам… Я имела в виду совсем другое, мелочь… Не могу в это поверить. Возможно ли, чтоб одна из ваших фрейлин решилась на такое?!

– Оставим это, – прервала ее Екатерина, – расскажете позже. Мне нужно идти, сейчас приведут дю Руэ.

Диана многое бы отдала, чтоб присутствовать при буре, которая вот-вот разразится над головой фрейлины, но перед дверью библиотеки Екатерина велела оставить ее, и Великой сенешальше пришлось вернуться в бальную залу. Ее величество едва успела сесть в кресла, как дверь распахнулась, и Луиджи Аламанни, почтительно поклонившись, объявил:

– Мадемуазель де ла Беродьер дю Руэ.

Луиза шагнула в комнату и присела в реверансе, подобрав подол своего бледно-желтого платья. Королева жестом велела ей приблизиться и, еле сдерживая гнев, воскликнула:

– Как это понимать, мадемуазель?!

Растерянная девушка долго не могла взять в толк, в чем ее обвиняют, а когда поняла, разразилась слезами.

– Ваше величество, – лепетала она, – клянусь вам… это ошибка, поверьте… я ни в чем не виновна пред вами.

– Стыдитесь! – гремела королева. – Я видела вас, а вы имеете дерзость говорить, что не виновны! Если бы вы признались, покаялись и вернули письмо, я, возможно, забыла бы о вас, и вы могли бы спокойно жить где-нибудь вдалеке от двора. Но ваше упрямство, мадемуазель, и ваше предательство вынуждают меня применить к вам строгие меры. Вы будете арестованы и пробудете в Шатле до тех пор, пока не выдадите мне письмо и ваших сообщников.

Как ни умоляла Луиза, как ни отрицала свою причастность к преступлению, королева не желала ее слушать. Тем не менее она решила предпринять последнюю попытку получить признание добром. Подойдя к девушке, Екатерина почти спокойно проговорила:

– Прошу вас, мадемуазель, одумайтесь, отдайте мне письмо. Иначе мне придется приказать, чтобы вас обыскали.

Несчастная фрейлина упала на колени:

– Умоляю, сударыня, смилуйтесь, поверьте мне! Это какая-то интрига… клеветники…

– Клеветники?! – вскричала королева. – И вы смеете говорить мне о клеветниках?! Мне, которая видела вас своими собственными глазами! Так получите же то, что заслужили.

С этими словами Екатерина дернула шнур от звонка, дверь немедленно распахнулась.

– Позовите капитана Монтгомери.

– Ваше величество, он здесь, – с поклоном ответил мажордом, – и с ним шевалье де Романьяк. Он умоляет ваше величество срочно принять его.

– Попросите шевалье подождать. А мне пришлите капитана.

Но Франсуа уже появился в дверях библиотеки:

– Ваше величество…

Несмотря на родственные чувства, которые Екатерина питала к «кузену», она разозлилась.

– Я занята, шевалье! – в бешенстве крикнула она.

Франсуа поклонился и вышел. В библиотеку вошел капитан королевской шотландской гвардии.

– Арестуйте эту даму, капитан.

Монтгомери поклонился и щелкнул каблуками. Луиза, рыдая, встала.

– Капитан, вы ждали меня? – спросила королева вслед. – Что вы хотели?

Тот повернулся, снова поклонился и сообщил:

– Шевалье де Романьяк привел даму, ваше величество. Он утверждает, что она выкрала у вашего величества какие-то бумаги. Дама сопротивлялась, шевалье приказал арестовать ее и послал за мной.

Королева непонимающе смотрела на капитана, потом перевела взгляд на Луизу. В глазах той засветилась робкая надежда.

– Позовите шевалье, – коротко бросила Екатерина.

Монтгомери вновь щелкнул каблуками и вышел, через мгновение вернувшись вместе с Франсуа.

– Прошу вас объясниться, шевалье. О какой даме говорит капитан?

– Сударыня, около десяти вечера я вышел прогуляться в парк, так как в бальной зале было душно, – начал Франсуа заготовленный заранее рассказ. – Вдруг, к своему изумлению, я увидел, как из бокового выхода, того, что ведет в ваши покои, сломя голову выбежала какая-то дама. Я окликнул ее, дама подбежала ко мне и отдала вот эту бумагу, при этом говорила что-то вроде: «Скорее, сударь, пока королева не опомнилась и не послала за нами погоню». Я, поняв, что это какой-то заговор против вашего величества, приказал ее задержать.

Сказав это, Франсуа поклонился и протянул королеве бумагу. Та взглянула на нее и кивнула:

– Да, это самое письмо было похищено недавно из моей спальни. Но его украла… Я ничего не понимаю.

– Если вашему величеству угодно, указанная дама находится в соседней комнате под охраной.

– Приведите ее.

Гвардеец пропустил в библиотеку девицу в мятом бледно-желтом платье и в сбившемся на сторону белом парике, который точно копировал прическу мадемуазель де ля Беродьер. Королева растерянно переводила взгляд с нее на Луизу. Наконец она усмехнулась и проговорила:

– Так вот в чем дело! Маскарад. Вам придется рассказать, милочка, кто вас послал.

Девица поджала губы и уставилась в пол.

Увы, для Екатерины этот случай закончился очередным унижением. Воровка по ее приказу была арестована, но спустя неделю Диана смогла уговорить короля ее помиловать. Девица была освобождена, и королеве пришлось с этим смириться.

Для Франсуа же эта история стала началом бурного, головокружительного романа. Чувство, которое он ранее подавлял, наконец встретило понимание со стороны благодарной Луизы, хлынуло, словно прорвав плотину, и затопило их совершенно. Опьяненный любовью, Франсуа как безумный бросился в омут страсти. Он был пленен красотой и грацией фрейлины, и она, сраженная его бурным натиском, отдалась ему, к бесконечному восторгу их обоих.

Хотя Франсуа давно жил во дворце, квартиру на улице Святого Тома он сохранил за собой, и теперь она стала гнездышком для влюбленных. По настоянию Луизы они скрывали свою связь: королева не одобряла романов фрейлин. Несмотря на это, весь двор знал об их любви, и дамы часто подшучивали над Франсуа:

– Ах, дорогой де Романьяк, я слышала, вы одержали большую победу в турнире Венеры?

– Весь двор, шевалье, судачит о счастливчике, которому некая белокурая нимфа благоволит сверх всякой меры.

– Говорят, мессир, вы собираетесь жениться? Что ж, на брачном ложе спится мягче.

От этих намеков Франсуа краснел, бледнел и… чувствовал себя бесконечно счастливым.

Диана де Пуатье пребывала в гневе. Мало того, что этот негодяй Романьяк когда-то разоблачил Буланжери, приставленную ею к королеве, теперь он сорвал такой прекрасный план и не позволил ей опорочить красотку Руэ! Не говоря уже о той давней истории с веером, за которую, впрочем, следовало сказать ему спасибо: после того случая все придворные дамы приобрели складные опахала, и они оказались незаменимы при летней жаре. «Хорошо, веер ему еще можно простить, но теперь он перешел всякие границы. Он умен и хитер, я должна придумать, как его обезвредить».