Алексей Корепанов - Бардазар

– Я летаю! – сообщил он. – Причем без расхода бантина!

– Возвращайтесь на стоянку, коллега, – посоветовал Стимс Дышкел. – Иначе могут возникнуть проблемы с полицией.

Арди Крух целеустремленно шагал по пустому коридору. Судя по схеме у лифта, до кабинета номер семнадцать оставалось еще три поворота. О встреченных при входе в университет двух подвыпивших военных он уже не думал. Он думал о фенктанах, угловых квалфиях и прочих специфических понятиях, находящихся в сфере его научной деятельности. Три года назад Арди Крух окончил Дьемерский университет, ему предложили остаться там работать, и он воспользовался этим предложением. Он был молод, амбициозен, уверен в себе и полон исследовательского рвения. Он знал о Зале славы союзной Академии наук и не сомневался в том, что там будет и табличка с его именем. Непременно будет!

Возле семнадцатого кабинета Крух остановился, поправил сумку на плече и прижал ладонью курчавый островок на макушке – впрочем, это было все равно что пытаться пригладить торчащие пружины. Оставив прическу в покое, он решительно открыл дверь, шагнул в кабинет и сказал, налегая на «д»:

– Добрый вечер! Арди Крух прибыл!

Эти слова были адресованы двум девушкам. Одна из них, черноволосая красавица в строгой коричневой кофточке и коричневой же юбке, сидела прямо на столе. Вторая, шатенка с короткой стрижкой и вздернутым носиком, одетая в серый свитер и серые брюки, расположилась на полу. И это при том, что в кабинете хватало стульев. В воздухе перед девушками висели виртуальные листы, заполненные текстом, формулами и графиками. На другом столе, среди бутербродов, стояли бутылки – судя по форме, предназначенные для сока. Несмотря на поздний час, Эннабел Дикинсон серьезно и тщательно готовилась к симпозиуму, а Уля Люма ей помогала.

Эннабел отвела взгляд от формул, коротко кивнула дорхуту и вновь, шевеля губами, погрузилась в чтение.

– Привет, Арди! – помахала рукой Уля. – Что-то долго ты от порта добирался. Заблудился, что ли?

– Мне пришли в голову кое-какие соображения насчет нижнего порога коэффициента продавливания метрики при отклонении вектора, и я решил сразу сделать прикидку, – ответил Крух, уже направляясь к девушкам. Он не уточнил, что эти соображения пришли к нему после прибытия на Лабею, в туалете космопорта «Прибрежный». – Сел в зале ожидания… и, судя по всему, заработался. Порог-то проседает не зеркально, а почти по принципу Даулана.

– Почти? – заинтересованно повернулась к нему Эннабел. – Это что-то новенькое! Нужно обсудить. И проверить твои расчеты.

– Мои расчеты не вызывают сомнения, – заявил мбоканийский ученый, остановившись у стола.

– А мы и не сомневаемся, Арди, мы просто проверим, – сказала Уля и поднялась с пола.

Крух заинтересовался цикломатрикой еще в студенческие годы, Толчком тут послужил фильм «Пропавшие в бездне» с непревзойденной Танали Лейвар в главной роли. Он записался на спецсеминар и с головой погрузился в науку, созданную мудрым берсийцем Циклориендасом Матрикандиленди. Из-за острой нехватки информации каждый шаг в изучении космоворотов давался с большим трудом – и тем не менее мбоканийский ученый кое-чего добился и подготовил сообщение на квамосский симпозиум. И тут пришел ноябрьский номер «Вестника Академии наук» с коротким материалом «К вопросу о возникновении космоворотов». Авторами материала значились некие Э. Дикинсон и У. Люма. Арди Крух внимательно прочитал каждое слово, все более волнуясь и ощущая болезненные уколы – это страдало его самолюбие. Неизвестные ему исследователи, судя по статье в «Вестнике», добились того, чего никак не удавалось добиться ему. А когда он узнал, что написали все это не маститые ученые, а студентки, ему стало совсем плохо. Перспектива заполучить собственную табличку в Зале славы таяла просто на глазах! Не теряя времени, он связался с университетом имени Химаила Монолоса и вскоре уже разговаривал с Эннабел Дикинсон и Улей Люмой. И попросил принять его перед симпозиумом, чтобы ознакомиться с материалами девушек, обговорить проблемы в узком кругу и согласовать выступления. Тогда он, мол, внесет коррективы в собственное сообщение, и участники симпозиума получат многостороннюю достоверную информацию. Что послужит стимулом для их дальнейшей научной деятельности и будет способствовать развитию цикломатрики. Девушки возражать не стали, и Арди Крух заблаговременно отправился на Лабею. До этого он еще пару раз связывался с Эннабел и Улей, и как-то само собой получилось, что они перешли на ты.

Более того, Арди Крух поймал себя на мысли о том, что ему нравится Уля Люма. Безусловно, Эннабел Дикинсон была красивее, но именно поэтому дорхут и не строил насчет нее никаких планов, понимая, что шансов у него тут нет. А вот с Улей могло получиться. Впрочем, все эти мысли если и присутствовали у него в голове, то лишь на самом дальнем плане. Главным на данном этапе было узнать, как далеко продвинулись квамосские студентки в изучении космоворотов. И незаметно, исподволь подвести девушек к мысли о том, что для цикломатрики будет гораздо лучше, если они станут работать вместе с ним, очень перспективным ученым Арди Крухом.

Дорхут очень не хотел расставаться с мечтой о Зале славы.

Не тратя время на пустопорожнюю болтовню, молодые цикломатрики приступили к работе. Эннабел с Улей принялись проверять расчеты Круха, а дорхут взялся за чтение доклада, над которым корпели студентки. И чем глубже мбоканиец вгрызался в текст и графики, тем больше понимал, кого заслуженно увенчают лаврами на грядущем общесозном симпозиуме. Несомненно, не имеющие никаких ученых званий девушки открывали новую страницу в цикломатрике! Сквозь череду случайностей начинала проступать закономерность возникновения космоворотов в разных частях Галактики.

– А откуда данные о таком количестве космоворотов? – пробормотал Крух, рассматривая очередной график и копаясь пятерней в своих кудрях. – Я что-то не встречал таких сведений. Кто это наблюдал и когда? И как появилась вот эта константа?

– Данные предоставил мой дядя, – пояснила Эннабел. – Дальше будет ссылка. И константу вывел тоже он.

– Что за дядя? – встрепенулся дорхут. – Откуда дядя?

– Хорригор Тронколен, – ответила черноволосая красавица. – Ученый, маг, мутант, бывший властелин нашей Галактики.

Арди Крух посмотрел на нее таким диким взглядом, словно сама Эннабел Дикинсон только что превратилась в космоворот. Сосредоточившись на цикломатрике, он не следил за тем, что сообщают средства массовой информации, и ничего не знал о Хорригоре и Аллатоне.