Илья Крымов - Злом за зло (Драконоборец - dark edition)

— Мне все равно.

— Она шутит, — улыбнулся дворянин, — Беатрис очень надеется на удачное…

— Мне все равно, монсеньор. Когда аудиенция?

— Сегодня.

— Значит, устроить аудиенцию с королем не так сложно, если просто взяться за дело и не отвлекаться на глупости?

— Вы знаете больше королей, чем я, вот и скажите. Беатрис, представляешь, сей скромный муж является доверенным лицом Бейерона Карторена и его дочери Хлои. У него серьезные связи при двух королевских дворах западного мира, а также друзья среди высшего дворянства. Говорят, он сражался на войне против зуланов плечом к плечу со знаменитыми Волтоном Галли и Адрианом Оленвеем.

— Какое мне дело до зуланов? — буркнула женщина.

— Зря ты так, Беатрис, ривы сделали большое дело — вновь спасли Вестеррайх от нелюдей из Дикой земли, а человек, сидящий с нами за этим столом, — герой.

— Ривы только на то и нужны, чтобы торчать на западе и отбиваться от всякой гадости, прущей оттуда. Они только это и умеют делать правильно, орать про свои "Врата" и рубить нечисть. Что их за это, реверансами забрасывать?

— Простите мою сестру, мэтр, — Мерат выглядел расслабленным и веселым, — у нее плохо с настроением в последнее время. Наверное, опять запор.

— Паскаль! — возмутилась Беатрис, впервые теряя самообладание и краснея, чем вызвала у брата приступ гомерического хохота. — У меня сломалась игрушка, и ты это знаешь!

— Но в одном она права, — продолжил шеф архаддирской разведки, отсмеявшись, — защищать западные рубежи — это ваше призвание на протяжении веков. Нет более закаленных защитников, чем ривы, это известно всем. Шехверцы — отчаянные рубаки, диморисийцы — вечные пахари, марахогцы — плутоватые пройдохи и так далее. У нас, архаддирцев, тоже есть своя стезя, помимо того что мы торговые люди, нам также не чужда любовь к секретам. Мы…

— Сплетники, — предложил Тобиус.

— Да. Любим тайны, умеем ими распоряжаться. Тайны — это пикантно и опасно.

— Мне кажется, вы несете чушь, монсеньор.

— Ну, я же говорил, Беатрис, он герой, настоящий мужчина, не погрязший в болоте куртуазных манер. Он говорит то, что думает…

— Я говорю, то, что знаю, то, что видел. Например, я видел диморисийца, который прошел через множество войн и стал настоящим рубакой. Ему не нравилось, когда его принимали за землепашца. А если обобщать, то эта беседа кажется мне настолько пустой, что я чувствую, как глупею. Прошу, скажите прямо то, что хотите сказать.

На несколько мгновений Тобиусу показалось, что он перегнул палку, ибо архаддирец перестал улыбаться, но тот все же не выказал никакого недовольства.

— У меня есть подозрения, мэтр Тобиус, что экселлент захочет предложить вам трудную и опасную работу. Будучи наслышанным о ваших альтруистских привычках, я хотел бы заранее попросить вас отказаться от нее.

— Не желаете конкуренции? — наугад бросил Тобиус и понял, что попал в точку.

— Это всего лишь просьба, я ни на чем не настаиваю. Если вы готовы, то можете отправляться прямо сейчас, Дези вас ждет.

— Так и поступлю. Благодарю за приятную компанию, монсеньор, мадемуазель.

В прихожей действительно ждал человек, тот самый, что спал за столом прошлым утром. Он уже был готов к выходу, а потому при появлении мага сорвал с головы широкополую шляпу и изобразил сложный поклон, подметая пол ее пером.

— Разрешите представиться, сеньор! Дези Мигель Пио Энрике Палома Марсиаль де Рахальеза к вашим услугам!

— Тобиус, — кивнул Тобиус.

— Простите, просто Тобиус?

— Для вас — чар Тобиус.

— Что ж, будем знакомы.

— Мне нужно собраться.

Вскоре, вернувшись в прихожую, магистр уверенным шагом направился к парадной двери, но был окрикнут:

— Куда вы, сеньор? Нам вот сюда.

Дези де Рахальеза дернул один из настенных канделябров, и рядом в стене открылся потайной проход.

— Как же мне надоели все эти шпионские штучки.

Винтовая лестница вела глубоко под особняк, в отделанные грубо обтесанным камнем помещения. Некоторые были закрыты, в других на виду громоздились горы какого-то хлама вроде мебели, укрытой тканью, старинных картин или куч истлевшей одежды. Дези провел Тобиуса по небольшому лабиринту и вывел в длинный прямой коридор с одинаковыми обитыми железом дверьми. Каждая имела свой номер.

— Это тюремные камеры?

— Верно, сеньор, здесь мы держим тех, кого нужно подвергнуть допросу. Обычно, из города сюда переправляют только самых опасных или важных преступников, а руководит допросом сеньорита Беатрис.

— Под "допросом" подразумевается пытка?

Дези дернул усом, явно не желая отвечать, но взгляд стылых желтых глаз был тверд, как выточенный из алмаза гномский резак.

— Это конченые люди, сеньор. — Он подошел к первой камере и открыл смотровое окошко. — Этот, к примеру, похищал и продавал маленьких девочек. Работорговля в Вестеррайхе карается смертью, но благодаря сестре монсеньора мы узнали, как он переправлял их на север, к портовым городам, и кто из капитанов увозил их на Шейный архипелаг, откуда детей увозили в Вольные Марки. Маленькие девочки — дорогой товар, особенно если какой-нибудь кровосос пожелает себе на ужин деликатес.

Тобиус приблизился и взглянул на невзрачного человечка, забившегося в угол и закрывшего лицо руками.

— У вампиров в Вольных Марках достаточно крови, в том числе и молодой, так что в пищевых рабах извне они не нуждаются.

— Наверное, вы правы, но участи их все равно не позавидуешь. Во второй камере у нас оказался людоед. Однажды он спьяну прирезал соседа-собутыльника, а потом вдруг решил его съесть, дабы надежно скрыть следы. Вошел во вкус. Когда мы его выловили, в погребе дома обнаружились останки четырех разных людей и даже одного гнома. Благодаря сеньорите Беатрис мы точно знаем, кого и когда он убил.

Внутри находился заросший бородой лысоватый мужик, на чьем голом теле виднелись свежие следы пыток.

— В третьей у нас любитель женской ласки, настолько переполненный любовью индивид, что просто не может держать ее в себе. Мы точно знаем, что он изнасиловал и убил семнадцать женщин разного возраста и положения.

Тощий высокий мужчина в обносках стоял посреди камеры и с наглым вызовом смотрел на Тобиуса сквозь окошко.

— В четвертую мы поселили одну занятную сеньору, которая травила посетителей своего трактира. Сначала решили, что все было ради наживы, но сеньорита Беатрис помогла установить, что жертвы подбирались случайно, ради самого отравления. Их имущество было лишь полезной мелочью — не причиной.

Толстая растрепанная матрона стояла к двери боком, упершись лбом в холодную стену, и казалось, что она не замечала ничего вокруг.

— В пятой у нас ждет допроса член одной из банд, расплодившихся в последнее время. Они распространяют один сильный наркотик, недавно появившийся в стране, красный песок, не слышали?