Илья Крымов - Злом за зло (Драконоборец - dark edition)

— Он прибыл в Вестеррайх с архипелага Кнута, где был рабом-гладиатором. Годлумтакари сражался так хорошо, что получил свободу из рук самого Харула Мягкосердечного, а это все равно что получить помилование от голодного дракона, — шепнул серый маг серому магистру и продолжил уже в полный голос: — Акселтар из Гьельна и Улькио Кайдериваль, которого мы все зовем Кардамоном — наемный стрелок, чье искусство достойно восхищения, и воин чести, решивший служить достойному королю Радовану. Один кладет пули без промаха, а второй может разрубать их на лету.

Хиллфолк, звавшийся Акселтаром, сочетал в себе качества двух видов, которые некогда слились и породили совершенно самостоятельный народ. Он был выше среднего гнома, но ниже среднего человека, плечистый, сбитый, коренастый. Как и все хиллфолки, этот ходил босым в любую погоду, но, вопреки распространенной привычке своего народа, не носил бороды. Волосы его были светло-серыми, с необычным слюдяным блеском, глаза походили на кусочки кварца, а широкое лицо казалось в меру простым и открытым. Хиллфолки обитали в основном в горах Драконьего Хребта, где и процветали, постоянно нанимаясь на службу в войска тысяч враждующих племен, родов, княжеств, крошечных королевств, городов-государств, которые были рассыпаны по горной империи гномов гуще, чем болячки по телу больного кровавой чумой. А нанять хиллфолка желал всякий правитель, ибо не могло быть более искусных стрелков из порохового оружия, чем они. Хиллфолки также встречались в армиях всех предгорных королевств, а в папском войске из них даже пытались создать большое подразделение, но потерпели неудачу — эти существа обладали безумно независимым нравом и предпочитали действовать в одиночку.

Улькио Кайдериваль, как и все хомансдальфы, имел ярко выраженные эльфские черты лица и особенности фигуры. Высокий, поджарый и тонкокостный шатен, с заостренными ушами, острым же подбородком и аккуратной бородкой. От эльфов представители его народа получали долгую по меркам людей жизнь, нечеловеческую гибкость, скорость реакции и острое зрение, а вот людская кровь подарила им лишь способность отращивать растительность на лице да печально короткий по меркам эльфов срок в двести — двести пятьдесят лет. Кроме того, хомансдальфы были совершенно неспособны творить магию, в отличие от их чистокровных родичей. В землях Заозерья, там, где метисы сего рода редкостью не являлись, хомансдальфы прославились как великолепные воины и телохранители, никогда не нарушающие слова. В основном из них формировались личные гвардии правителей Сорша, Людатели и Вельзави.

— Вилезий Вильтгрин, наш следопыт, много раз спасал гвардию от искусных засад, — продолжал представлять своих друзей маг, — и Вадильфар из Криксенгорма, мастер ставить любого врага на колени путем отрубания ног. Я бы рассказал, что за удивительная судьба привела этих двоих в Риден, но из уважения к их желаниям не стану.

Сверкнула острозубая улыбка гоблина, который, по обычаю сумеречных родов, спасал глаза от слишком яркого света при помощи глубокого капюшона-колпака, а не широкополой шляпы. В нем мало что могло притянуть взгляд — все скрывал пятнистый плащ защитной зелено-серо-бурой окраски. Нечто подобное Тобиус уже когда-то видел на рыцаре по имени Рихард Хосс. А вот гном казался любопытным типом и был первым встреченным Тобиусом гномом с гладко выбритым лицом, а еще с бритвой регулярно встречалась задняя часть его черепа. Короткие волосы, выкрашенные в ярко-красный цвет, росли спереди, и их граница пролегала наискосок от уха до уха через макушку. По короткой толстой шее, кое-где становясь заметной, тянулась красная татуировка в виде ленты гномского традиционного орнамента, в который были вплетены руны.

— Сир Хью Малеткиэс по прозвищу Вдовец, — Октавиан указал на некрасивого долговязого мечника, — но лично мне больше нравится Рыцарь Меланхолии!

— Ха-ха, — скорбно выдал лысый и лопоухий сир Хью, которого природа наделила столь скошенным подбородком, что за таковой впору было принять огромный кадык, снующий туда-сюда по длинной шее. — Я никогда не был женат, это все враки. И я с самого начал знал, что ты упомянешь обо мне в последнюю очередь, Октавиан. Никому нет дела до несчастного бедолаги Хью.

— Сегодня на твоей улице праздник, ведь напоследок я оставил самое сладкое! Райла, поднимись, поприветствуй чара Тобиуса!

Человек, которого рив со спины принял за поджарого мужчину, втянул голову в плечи, после чего все же неохотно послушался.

— Чар Тобиус, познакомьтесь с Райлой Балекас, светом моей жизни.

— Райла! — выпалила она, выбросив руку вперед.

— Тобиус Моль, магистр Академии Ривена, — проговорил он, пожимая узкую, но мозолистую и сильную ладонь.

— Вот и познакомились.

— Райла была впечатлена вашими магическими умениями, чар, и, послушав ее, я бы тоже не отказался увидеть все эти невероятные заклинания, которые вы демонстрировали.

— При случае обязательно, — продолжая смотреть на женщину, ответил Тобиус, после чего будто сморгнул наваждение. — Было очень приятно познакомиться с вами поименно. Наверняка в будущем эти знания будут мне невероятно полезны, а теперь позвольте откла…

— Еще один момент, — Октавиан позволил себе взять Тобиуса под локоть и заговорил тише, — очень важный. Мне бы перекинуться с вами парой слов, но в сторонке, вдали от лишних ушей.

Рив временно отказался от идеи освободить свою руку путем причинения боли руке собрата по Дару и позволил отвести себя в один из боковых коридоров, соединявшихся с пиршественным чертогом. Пройдя мимо нескольких дверей, за которыми, судя по звукам, уединились гости, тяготевшие к возлияниям и танцам меньше, нежели друг к другу, волшебники остановились, и Октавиан несколькими пассами воздвиг вокруг них Стену Глухоты.

— Простите, что надоедаю, но у меня катастрофически мало времени. Почти все съедает служба, а в замке небезопасно.

— Если так, то я должен поспешить обратно к ее высочеству.

— Нет-нет, — остановил Тобиуса риденец, — как раз ей-то ничего не грозит, но вот мне… не суть важно. Я хотел поговорить о подарке, который послал вам, надеюсь, что он поможет…

— Каком подарке?

— Что значит "каком"! — опешил риденец. — Вам что, много подарков дарили в последнее время?

— На удивление много. Вот этот плащ и вот эта рука были подарены мне моим старым наставником. А до этого король Бейерон… тоже сделал мне очень щедрый подарок. А еще раньше вот эту куртку, сапоги, штаны, а еще запас отличного табака и новую трубку мне подарил один диморисийский купец. Так что да, много.

Октавиан Риденский приоткрыл рот и словно впал в прострацию. По молодому лицу блуждали сложные, тяжелые мысли, и смотрел он куда-то в пустоту. Тобиус же следил за тем, как к ним приближалась Райла Балекас. Она переступила через незримую границу заклинания, и Октавиан вздрогнул, почувствовав это.