Валерий Цуркан - Операция «Странник» [тетралогия; СИ]

И жрец оставил императора одного в этой роскошно убранной комнате. Клай подёргал дверную ручку — заперто. Пленник. Пленник жрецов. Узник бунтовщиков.

Ночью он не спал, ждал рассвета. Когда в окне забрезжил бледный свет, забылся коротким и тяжёлыми сном. А потом заявился отец Васидо.

— Господин император, вы уже готовы передать нам доступ к Стреле Азнура?, — поинтересовался верховный жрец. — После инсталляции она принадлежит вам, и только вы сможете ею распорядиться. Или использовать в качестве оружия, или передать мне.

— Ни за что!, — категорично ответил Клай. — Вы, видно, не представляете, какую опасность таит в себе эта штука? Вы весь мир ею угробить можете.

Священник терпеливо выслушал тираду императора и сказал:

— Прекрасно представляю, господин император. И умею ею пользоваться. Чисто теоретически, конечно. На практике применять не приходилось.

— Зачем вам это нужно?, — разозлился Клай. — Чего вы хотите? Власти?

Отец Васидо продолжил уговаривать императора.

— Я хочу спасти империю. Для этого мне необходимо овладеть Стрелой. Вы ведь отказываетесь начать войну?

— Отказываюсь, — решительно сказал Клай. — И уже объяснял причины отказа.

— Если император отказывается спасать империю, то мы вынуждены взвалить это на свои плечи.

— Вы должны отпустить меня, — заявил император. — Никто не поверит, что я уединился в храме ради молитв. Я никогда не отличался набожностью, это знают все мои друзья. Они поднимут шум.

— Бросьте, господин император! Мы объявим, что вы приболели. И молитесь вместе с нами о собственном выздоровлении. Народ будет каждый день приходить к храму и молиться о вашем здоровье. А друзья… Что друзья? Сегодня они друзья, а завтра нет.

Клай мысленно усмехнулся. «Ну да, — подумал он. — Друзья — они всегда друзья. Эти, если надо, всю империю на уши поднимут». Но вслух ничего не сказал, не стал разубеждать священника.

— Надеюсь, пытать вы меня не станете?, — спросил император.

Жрец округлил глаза.

— Ну что вы, господин император. Мы ведь не в Страшные Времена живём. Пытать мы вас не будет. Но в то же время сделаем всё, чтобы получить доступ к Стреле. Империи нужна свежая кровь.

— Свежая кровь?, — мрачно повторил за ним Клай. — Собственная или чужая?

— И собственная тоже, господин император, если понадобится её пролить, — убеждённо отчеканил священник. — Но империи необходима новая кровь. Династия Рагила себя давно изжила. Не родятся среди потомков первого императора сильные духом.

— И кем вы хотите меня заменить? Уж не собой ли?, — спросил Клай и напрягся в ожидании ответа.

Отец Васидо глухо рассмеялся.

— Ну что вы, господин император! Разве жрецам положено становиться во главе империи? Нет и ещё раз нет. Но ведь править можно и за спиной венценосной особы. В этом случае я даже могу вернуть вас на трон. Как вам эта сделка?

Император задрожал от переполнявших его чувств.

— Стать вашей марионеткой? Передать вам доступ к Стреле и молчать о перевороте? Ни за что!

— Тогда боюсь, что я вас огорчу, — так же кротко проговорил отец Васидо. — Император Клай никогда не выйдет из этого храма.

— Вы убьёте меня? О, вы на многое способны!

— Ну что вы, господин император! Мы объявим, что вы серьёзно больны и ваше состояние требует постоянно присмотра. И в один прекрасный момент — император умер! Да здравствует император. Я вам даю ещё один день, господин император. Подумайте над моим предложением.

Отец Васидо оставил императора. Клай в бессильном бешенстве сжимал кулаки и шептал проклятия, вонзив горящий взгляд в портрет Свена Мудрого на противоположной стене. Как же отец не разглядел в этом жреце предателя? Нужно было казнить его ещё двадцать лет назад! Но сейчас уже поздно.

Императора, если и не убьют, то никогда не выпустят из храма. А что сделают с наставником, об этом и подумать страшно. Ведь если император священникам ещё может пригодиться, то от Стила Дорта они избавятся при первой возможности. Если уже не избавились.

Каждый вечер новобранцев загоняли в тренажёрный зал. После дневной работы, тренировок на плацу и прочих солдатских развлечений — это настоящее мучение. Хуже только ночная чистка клозетов. После таких нагрузок хотелось упасть пластом и лежать, но нет, молодых солдат загоняли в спортзал и заставляли тягать железо и бить боксёрские груши и мешки. Все тренажёры снабжены электронным таблом, обмануть не получалось. Стоило отпустить штангу раньше времени или ударить по боксёрской груше слабее обычного, как табло начинало верещать: «Слабый удар! Не завершён комплекс упражнений!». И сразу подбегал сержант, добавлял нагрузки и заставлял повторять упражнения не один раз.

Очередное утро Слойна и его товарищей началось не как обычно. Никакой утренней пробежки, никто не заставлял маршировать по плацу. Десять человек вывели из строя и приказали подойти к орбитальному транспорту, который ещё с вечера был готов к старту. Это говорило о том, что и в тренажёре их пытать не станут — ведь солдат отправляют в боевое дежурство, а там такими глупостями не занимаются.

Со Слойном отправили лейтенанта Викента и двух солдат с Истира. Остальных он не знал, все из другого взвода, и виделись только на построениях. Да и призывались с каких-то отдалённых миров, о которых Слойн до недавнего времени никогда и не слышал.

Загнали всех в транспорт, рассадили в противоперегрузочных креслах, и через несколько минут они уже висели на орбите. Ещё через десять минут их доставили на боевую орбитальную станцию, распределили по местам и вскоре все заступили на боевое дежурство.

На станции в полную силу работали генераторы тяготения, и вес солдат практически не отличался от того, к которому все привыкли. Слойн и здесь весил свои семьдесят килограмм.

После просторного плаца и огромного тренажёрного зала тесные коридоры станции, казалось, могли привести к клаустрофобии. В самых узких местах можно было коснуться противоположных стен, расставив руки. Слойн и ребята с Истира к таким помещениям привыкшие, а новобранцы с аграрных миров, много времени проводившие в полях под открытым небом чувствовали себя не в своей тарелке.

К молодым солдатам приставили инструкторов, и те принялись объяснять, как и что делать в различных ситуациях. Сначала провели общий инструктаж. Ходить только там, где разрешено — то есть практически нигде. Без разрешения старших по званию не покидать помещений. Приказ командира — закон, каким бы диким он ни казался.

— Всё ясно?, — спросил капитан, инструктирующий их.

— Так точно!, — дружно ответили новобранцы.

Слойну досталось лучевое орудие дальнего боя. Расчёт такой пушки — четыре человека. Казалось бы, зачем так много, ведь не древняя пушка, снаряды таскать не надо. Но нет, здесь тоже требуется много народу. Два оператора наведения, двое техников, следящих, чтобы не случалось никаких сбоев и готовых в любой момент кинуться в аппаратную и перепроверить все клеммы. При штатной работе они практически ничего не делают, но стоит случиться заминке, приходится проделывать много работы за очень короткие сроки.