Владимир Корн - Везунчик Леонард. Черный Корсар

– И что, никак простить его нельзя?

– Нельзя! – сказал как отрубил Алавир.

– Мне вот какая мысль в голову пришла. – Рейчел выглядела смущенной.

– Какая? – Оба мы посмотрели на нее.

– Потенциально бедняга Райан может быть вашим родственником.

– Родственником?!

– Ну да. Если его предок соблазнил сестру вашей бабушки, вполне возможно, что у нее родился ребенок. Или он не настолько серьезно ее соблазнил? Что об этом говорят ваши семейные предания?

– Ничего не говорят. Разве что… – Тут он всерьез задумался.

– Что «разве что?»

– Предания-то ничего не говорят, но теперь мне стало понятно, почему в нашем роду сплошь черноволосых вдруг появились рыжие.

Невольно я посмотрел на верхушку мачты, где горела огнем шевелюра Райана.

– Интересно, кем он мне приходится? – Судя по всему, Алавир окончательно уверовал в то, что Райан действительно его родственник. – Внучатый племянник?

– Это у нашего навигатора необходимо уточнить, – посоветовал ему я. – Он из благородных, а у тех родство прослеживается до какого-нибудь там семнадцатого колена. Соответственно виконт должен разбираться во всяческих там шуринах, дядях и прочих свекрах с золовками.

– Лео, – потянула меня за рукой Рейчел, видя, что Алавиру не до нас, – знаешь, какое дело?

– Какое?

– Крыса в полу еще одну дырку прогрызла. Прямо под нашей кроватью.

– Идем посмотрим!

Возможно, все не так плохо, возможно, из палубной доски просто вывалился сучок, а Рейчел приняла образовавшееся отверстие за норку.

– Райан, – послышался за нашими спинами ласковый голос Алавира, – продрог, наверное, наверху? Спускайся, – и тут же – его рев: – Гайат, быстро наверх! Нам что, без впередсмотрящего теперь оставаться?!

Его выбор был понятен без слов: Гайат единственный, кто не встал рядом со мной во время атаки галеры.

Сомнений не оставалось – дырка в полу была творением рук человеческих, и никакими выпавшими из досок сучками тут даже не пахло.

– Как ты ее обнаружила? Снова Мэри кофе пролила?

На этот раз вонзать в отверстие саблю я не стал, опасаясь, что опять поврежу что-нибудь ценное. Удовлетворился тем, что пошевелил в нем пальцем: оно явно было сквозным.

– Нет, я перстень уронила. Полезла его искать и наткнулась. Да и нет у нас уже кофе.

В этом Рейчел была права: кофе у нас закончился еще неделю назад. Жаль, конечно, что Мэри не пролила кофе, как в прошлый раз. Или ту бурду, которая теперь вместо него. Тут ведь разницы нет, главное, чтобы жидкость была погорячее. Устроил бы на корабле аврал, осмотрел команду в прямом смысле по горячим следам!

– Лео, может, крысоловку под кровать поставить? Пока еще не поздно. Знаешь, как быстро крысы плодятся! Не успеешь оглянуться, как они уже во всех углах.

«Поставлю! – мрачно подумал я. – Самую эффективную из всех, которые можно придумать! Сам в трюме спрячусь, с саблей. И как только эта крыса в очередной раз проберется туда, чтобы подслушивать, что происходит в капитанской каюте между мужем и женой, тут-то крысоловка и сработает!»

Немного остыв, я эту мысль отринул. Недаром же говорят, что корабль – это стеклянная деревня, где все обо всех знают и все видят. И потому невозможно будет пробраться в трюм тайно. Не тайно – смысла нет. Ведь тогда у всех возникнет недоумение, чего это капитан так надолго там пропадает. И только у крысы – понимание. Немного подумав, я отринул и другую мысль, которая советовала: «Лео, сделай люк в трюм прямо из капитанской каюты!» Пилить толстенные доски самому не хотелось, а приказать – это снова вызвать у команды недоумение. И догадку – у виновника.

«Скорее всего, Гайат, – размышлял я. – Больше некому».

Логика моя была проста. Утверждают, что, если человек талантлив, он талантлив во всем. Так не справедливо ли это утверждение и для подонков? Гайат – трус, и тогда все сходится.

– Или яду туда накидать, – не успокаивалась Рейчел, – через дырочку.

– А он у тебя есть? – живо поинтересовался я.

Это был вариант!

– Нет. Но я могу его изготовить. Сильный не получится, но на крысу его действия должно хватить.

– Делай! Только обязательно, чтобы жидкий. И побольше.

Сильный мне и не нужен. Мой план сложился сам собой. Занимаемся мы с Рейчел любовью или даже просто спим, малейшие подозрительные звуки внизу – и я тут же вылью в отверстие дозу ядовитой жидкости. Как следствие – чих или вскрик, ну а дальше уже все просто. Остается только убедить Рейчел спать не на краю постели.

– Рейчел, я тут вот что подумал…

За дверью вдруг послышался частый топот, затем стук, а после чего – крик:

– Капитан, там купец в одиночестве, без всякой охраны! К тому же изрядно потрепанный штормом – одной мачты нет. Лакомый кусочек! Все вас ждут.

«Ну и боги бы с ним! Тут и без того есть чем заняться», – решил я, но затем одумался. Коль скоро я еще не открыл свое вынужденное самозванство, мне необходимо поддерживать образ свирепого корсара. И потому я взревел:

– Где он?! Почему сразу не сообщили?!

После чего как был – босиком, в расстегнутой рубахе, но с обнаженной саблей в руке бросился на мостик.

– Вот он! – Мостик встретил меня лесом протянутых рук.

Хотя я и сам прекрасно видел серьезно покалеченный штормом парусник. Он лишился грот-мачты, а взамен приобрел сильный крен на левый борт.

– Явно от каравана отстал. Вот удача-то! – Головешка радовался как ребенок при виде новой игрушки. – Интересно, что он везет?

– На абордаж его не взять – там команда около сотни, не меньше. Тут надо хитростью, – веско сказал шкипер, и все дружно посмотрели на меня.

Сам я никакой удачи во всем этом не видел. Наоборот – проблему. И чтобы ее решить, придется найти уважительную причину, по которой мы должны оставить несчастный корабль в покое.

– А чего тут хитрить? – Головешка хмыкнул. – Мы и без всяких хитростей с ними справимся!

– Как?

– Да как в случае с дикарями. Подойдем поближе, направим гибмет, после чего гаркнем пару раз, и они сами с корабля в воду бросятся. Ну, может, и не пару раз – полдня орать придется, но сработать должно обязательно.

Все посмотрели на меня снова.

– А ведь неплохая идея, капитан! – торопливо сказал Стерк, видя, что я перекинул саблю из руки в руку, и приняв это действие за знак того, что без абордажа не обойтись. – Главное, без лишней крови!

Сам я тоскливо осмотрелся вокруг: других кораблей нигде не видно? Ведь тогда можно будет сказать, что риск излишний. Но нет, горизонт был чист. Как была чиста и моя голова от мыслей, позволявших бы мне выкрутиться из этой ситуации.

– Алавир, чей это корабль?

Трепыхавшийся на ветру четырехцветный флаг был мне незнаком. Если установить государственность, возможно, какая-нибудь мысль появится. Но меня ждало еще одно разочарование.