Оливер Боуден - Assassin's Creed. Единство

Мы с Арно шли, а мои мысли переносились от графа де Мирабо к человеку, захватившему власть в моем ордене.

– Ты всерьез думаешь, что мы сможем его найти? – спросила я.

– Удача не будет вечно ему улыбаться. Франсуа Тома Жермен считал Лафреньера…

– Как ты сказал? Франсуа Тома Жермен?

– Да, – ответил Арно. – Серебряных дел мастер, который привел меня к Лафреньеру.

Меня обдало холодной волной возбуждения.

– Послушай, Арно. Этот Франсуа Тома Жермен когда-то был ближайшим помощником моего отца.

– Тамплиер?

– Бывший. Его исключили из ордена, когда я была совсем маленькой. Насколько я слышала, из-за еретических взглядов и Жака де Моле. Возможно, я что-то путаю. Но Жермен должен быть мертв. Он давно умер.

Жермен. Жак де Моле. Эти мысли я оставила на потом. Возможно, мистер Уэзеролл объяснит мне, что к чему.

– Для трупа этот Жермен очень уж деятелен, – заметил мне Арно.

Я кивнула:

– До чего же мне хочется порасспросить его кое о чем.

– И мне тоже. Кстати, его мастерская находится неподалеку отсюда, на улице Сен-Антуан.

Обозначившаяся вдали цель заставила нас ускорить шаги. Улица, окаймленная деревьями, выходила к площади. У нас над головой на легком, по-летнему теплом ветерке раскачивались флажки. Над витринами магазинов и окнами кофеен уже были натянуты навесы от солнца.

Следы волнений были заметны на улице и сейчас: опрокинутая телега, горка разбитых бочек, закопченные булыжники. И конечно же, повсюду висели трехцветные флаги, кое-где – с отметинами сражений.

Во всем остальном улица казалась вполне мирной, какой и была в дореволюционные времена. Прохожие торопились по своим повседневным делам. Почти не верилось, что здесь, как и на других улицах, происходили события, которые иначе как катаклизмами не назовешь и которые изменили жизнь нашей страны.

Миновав еще несколько улиц, мощенных булыжником, мы остановились возле ворот, открывавшихся во внутренний двор. Это было большое здание, где, по словам Арно, помещались мастерские ремесленников. Здесь мы рассчитывали разыскать серебряных дел мастера по фамилии Жермен. Человека, распорядившегося убить моего отца.

– Когда я приходил сюда в прошлый раз, у ворот стояли караульные, – сказал Арно.

Почему-то их отсутствие его насторожило.

– Как видишь, теперь здесь никого.

– Конечно, за это время много чего могло случиться. Караульных могли попросту снять.

– Или причина в чем-то другом.

Мы толкнули створку ворот и сразу же насторожились. Теперь мы говорили почти шепотом. Рука сама собой легла на эфес меча. Пистолет за поясом вызывал приятное ощущение и придавал уверенности.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – крикнул Арно в пустоту двора.

Ответа не последовало. За спиной шумела улица, но впереди была только тишина. На нас молча, немигающим взглядом смотрели окна.

Мы решились войти внутрь. Дверь оказалась незапертой. Нас встретил пустой вестибюль. Мы поднялись по лестнице. Арно вел меня туда, где находилась мастерская серебряных дел мастера. Судя по всему, ее покинули совсем недавно. Внутри остались инструменты и приспособления, необходимые для работы по серебру. И никаких признаков хозяина мастерской.

Мы огляделись и, поначалу осторожно, затем все смелее, принялись рыться в бумагах. Полки были завалены разными предметами. Мы рылись и там, сами не зная, что́ ищем. Мы заглядывали во все углы. Теоретически внешне смиренный серебряных дел мастер Жермен вполне мог быть тамплиером высокого ранга. Мы надеялись отыскать хоть что-то, подтверждающее нашу теорию.

Если наши предположения верны, получалось, что этот якобы простой ювелир убил моего отца и теперь прилагал максимум усилий для разрушения всего, что составляло важную часть моей жизни.

У меня сжались кулаки. Сердце окаменело при мысли о том, сколько боли этот Жермен принес семье Ла Серр. Никогда прежде мысль о возмездии не была для меня такой реальной, как сейчас.

Со стороны двери послышался странный шум, похожий на шуршание легкой ткани. Звук был очень тихий, однако он заставил нас обоих насторожиться и повернуться к двери.

– Нам только ловушки не хватало, – вздохнул Арно.

– А это и есть ловушка, – ответила я.

Мы едва успели переглянуться и вытащить мечи. В комнату ввалились четверо угрюмого вида мужчин. Они сразу же отрезали нам путь к отступлению. Все четверо с нескрываемой злобой смотрели на нас. Чувствовалось, они намеренно надели потертые шляпы и грязные сапоги, чтобы придать себе устрашающее обличье революционеров и избегнуть всякого рода случайностей на улицах. Однако их мысли были далеки от свободы, равенства или…

Один из этой четверки так и пригвоздил меня взглядом. У него были глубоко посаженные глаза, казавшиеся вдавленными в высокий лоб. На шее болтался красный шарф. Держа в одной руке кинжал, другой он вытащил из-за спины меч. Лезвие меча стремительно прочертило в воздухе дугу и нацелилось на меня. (В этом движении было что-то показное.) Его спутник проделал то же самое. Рука второго (я видела ее тыльную сторону) замерла чуть выше, чем грань меча. Будь они настоящими революционерами, решившими ограбить или изнасиловать меня, они бы сейчас хохотали во все горло, не зная, с кем имеют дело, и не подозревая, что эти мгновения – последние в их жизни. Но они не были революционерами. Они были убийцами из ордена тамплиеров и уже знали, что Элиза Де Ла Серр – отнюдь не легкая добыча, а потому их ждет сражение.

Тот, кто держал меч вертикально, двинулся ко мне первым. Теперь его лезвие чертило зигзаги, целясь мне в живот. Он упирался правой ногой, перенеся на нее всю тяжесть тела.

Зазвенела сталь. Я парировала удар, оттолкнув его меч в сторону, а сама переместилась чуть влево, верно предугадав одновременную атаку Красного Шарфа.

Я не ошиблась. Он атаковал. Его меч я встретила нисходящим ударом своего. Выбранная тактика позволяла мне сдерживать обоих противников. Пусть подумают и убедятся: то, что им рассказывали обо мне, – правда. Я была опытной, хорошо обученной противницей, прошедшей подготовку у прекрасных учителей. И сейчас я чувствовала себя сильнее, чем когда-либо.

Справа от меня Арно скрестил меч с двумя другими противниками. Там тоже звенела сталь. Раздался крик, и голос не принадлежал моему союзнику.

В то же мгновение Плоский Меч допустил первую ошибку. Он тоже слышал крик товарища и решил взглянуть, что с тем стряслось. Его взгляд оторвался от меня всего на полсекунды. Всего на мгновение он утратил сосредоточенность, за что и поплатился.

Я нацелилась, устремилась вперед, пригнулась и из этого положения ударила вверх. Легкий поворот руки, и меч полоснул ему по горлу.