Роман Глушков - Сорвавшийся с цепи

— Этот долбанный беспредельщик еще и стебется над нами! — вскипел Культяпый, прочтя адрес и послание на «посылке». — Да что за гнида так измывалась над Дубаем? В чем он перед нею провинился?

— Ни в чем, — ответил Мизгирь. — Кирюха не бредил, когда заикнулся про Папу Карло. Действительно, похоже на его рук дело. Сачок, там возле прибитого к косяку сердца буква «М», случаем, кровью не написана?

— Была, ага. Здоровенная такая, на полдвери, — подтвердил чулымец, убирая проклятую коробку с глаз долой обратно под стол. — Эй, а ты откуда узнал?

— Неважно, — отмахнулся комвзвод. Но поскольку чулымцы внезапно стали его союзниками в войне с Мороком, он счел должным посвятить их в некоторые подробности. — Этот монстр не впервые пускает чью-то кровь за последние дни. Кажется, от землетрясения у Папы Карло напрочь сорвало крышу и он взялся за старое. Ты, вижу, не в курсе, что до того, как загреметь в Острог, этот тип был известен в здешних краях под кличкой Морок. И что Семен Мотыга считал его своим лучшим мокрушником.

— Вот так новость! — Культяпый присвистнул и переглянулся с Сачком. — Расскажи мне ее другой стрельбан, в жизнь бы не поверил. Но раз ты в этом убежден… Короче говоря, наш старик со шрамом всего лишь прикидывался ветошью, давая вытирать о себя ноги, да?

— Не таким уж он был тихоней, — возразил Мизгирь. — Вспомни букву «М» возле трупа Дерюги-младшего. Никто не придал ей особого значения. А зря. Ведь это был знак Морока, хорошо известный здесь четверть века назад. Да только ни вы, ни братья Дерюжные о нем не слышали, а иначе сообразили бы, с кем имеете дело.

— Ну лады. — Громила придвинул к себе стул и оседлал его, хмурый и озадаченный. — Чертов Морок вернулся и замочил Дубая, чтобы не платить ему долг. И еще перебил всех «святых», раз их тут нет, а к двери их хаты приколото чье-то сердце. К «святым» у Морока, поди, тоже давние счеты — кому в Остроге эти твари не встают поперек горла? То есть это что получается — Чулым тоже под угрозой, раз он наехал на Морока и поставил его на «бабки»?

— Сам-то как думаешь? — хмыкнул Мизгирь. — Морок добрался до одного из Дерюжных, потом замел следы и ему это сошло с рук. Насколько ты уверен в охране своего босса? А Петьку, надо полагать, стерегли получше, чем Коляна.

— Поганый расклад, — согласился Культяпый. — Надо срочно рвать когти домой. И сигналить братве, что в городе завелся безбашенный мокрушник, которому ни законы, ни авторитеты не указ. Куда он мог смыться после того, как изрубил Кирюху, есть соображения?

— А в какой угол курятника бросится лиса, если она уже начала резню? Да куда угодно. — Капитан не стал добавлять «в том числе и к нам». Вместо этого признался: — Тут еще кое-что не дает мне покоя. Дубай сказал, что его сначала отравили газом, а уже потом искалечили. Если это правда, то откуда у Морока взялся газ?

— Братаны, сидевшие в Остроге, говорят, что «святые» подавляют там бунты усыпляющим газом, — ответил чулымец. — Его закачивают в вентиляцию из баллонов с китайскими иероглифами. Газ безвредный, только башка от него потом болит, как с похмелюги, но с ног валит махом. Пару раз вдохнул — и в отключку на целый час.

— И на кой черт «святым» в Погорельске газ?

— Я же сказал: у них здесь был пункт для сбора пожертвований. А кто бы еще подогнал им такую химию, если не китайцы?

— Что-то я не нашел у них на складе эти баллоны, — почесал макушку Сачок. — И лекарств там не видно. Может, они того… кинуть нас хотели с таблетками?

— Вроде раньше за ними такое не водилось, — усомнился Культяпый. — Наверное, это Морок стащил отсюда все ценное. Сколько дней он тут проторчал?

— Не меньше трех, — прикинул Мизгирь. — На следующий день после землетрясения Морока видели близ нашего поселка. Но прибитое к косяку сердце начало разлагаться, так что его вырезали из тела явно не вчера.

— Пропади всё пропадом! — всплеснул руками чулымец. — Ежели так, выходит, это не святоши, а Морок базарил с нами насчет «колес»!

— Вы что, не видели, с кем договаривались?

— Нет. Нам отвечали через дырку в досках. Но ты сам прикинь: с чего бы вдруг мы заподозрили, что в конторе чужак?

— Оба-на! — воскликнул Сачок, открыв дверь чуланчика и обнаружив за ней огромный сейф, куда при желании поместился бы даже мотоцикл. — Слышь, Культяпый, кажись, я нашел тайничок святош!

— Он заперт? — поинтересовался громила, поднимаясь со стула. Ему не хотелось возвращаться к боссу с одними плохими новостями. Доставленная Чулыму коробка с лекарствами обещала подсластить для него «пилюлю» дурных вестей.

— Ключ торчит в двери, — ответил Сачок. — По ходу, Морок и тут покопался. Но ведь он не двужильный, чтобы утащить отсюда всё. Что-то здесь наверняка осталось.

— Погоди, не открывай! — всполошился Мизгирь. — Морок жил здесь три дня. Мало ли какую подлянку он мог устроить тому, кто… А, черт возьми!

Предостережение безнадежно запоздало. Сачок к нему не прислушался и, потянув за торчащий из скважины ключ, открыл дверь сейфа. Вот только обнаружил внутри совсем не то, что хотел.

Раздался металлический щелчок, бандит отшатнулся от двери… и схватился обеими руками за торчащий у него из солнечного сплетения, арбалетный болт. Который он, видимо, хотел выдернуть, но не смог, поскольку силы уже оставили его.

— Что за на?.. — только и вымолвил Сачок, после чего его глаза закатились и он рухнул навзничь. Прямо в размазанную по полу, чужую кровь.

— Сачок, твою мать! — Культяпый подскочил к корешу, но, как и в случае с Дубаем, тоже ничем не смог ему помочь. Короткая стрела вошла в тело Сачка почти целиком, а ее наконечник торчал у него из спины.

«А ведь я его предупреждал!» — хотел сказать Мизгирь, но деликатно промолчал. И дождался, пока у Культяпого минует приступ бешенства. Кратковременный, но яростный. Схватив стул, громила размолотил его в обломки о стену, затем перевернул стол и напоследок пнул печурку, видимо, собираясь опрокинуть и ее. Но та устояла, и чулымец лишь отбил себе ногу.

— Долбанная чугуняка! — Морщась, Культяпый оперся о стену и затряс ушибленной ступней. — Слышь, Мизгирь: если здесь и остались лекарства, они все в этом долбанном сейфе. Иди проверь, если они тебе позарез нужны. А мне уже осточертели трупы и подлянки.

— Хорошо, — не стал спорить комвзвод. После чего подошел к сейфу, встал так, чтобы не нарваться на еще одну стрелу — маловероятно, но кто знает, — и посветил внутрь фонариком.

Нехитрая ловушка с арбалетом была в сейфе одна. Но Морок мог припрятать второй убийственный сюрприз среди коробок. Продолжая стоять сбоку от двери, Мизгирь кинул внутрь сначала один обломок стула, а затем еще парочку. Так, чтобы они толкнули штабель из коробок и заставили ловушку сработать.