Михаил Попов - Спальный район Вселенной (сборник)

– Ну а куда?

– Ну вот хоть в заповедник к Анне!

Кувшинкин задумался.

– Нет, Маш. Ты давай-ка лучше учись, борись за работу. Поставь цель – пусть тебя назначат вот хоть на место Стеллы. Ну зачем нужна заповеднику обезьяна в настройках? А я уж тогда с тобой.

* * *

Однажды на людной улице, направляясь с Кувшинкиным в парк, Маша заметила нелепую фигуру в синей шляпе с плюмажем и длинном зеленом пальто. Высокая дама преклонных лет шагала, энергично помахивая худыми руками.

– Тетя Лара! – крикнула Маша и бросилась к ней навстречу.

Дама вздрогнула и завертела головой в шляпе.

– Тетя Ларочка! Что с тобой? – подбежав и обняв тетку, воскликнула Маша. – Почему ты без костюма?

В заснеженном парке, куда отправились все втроем, тетя Лара отряхнула перчаткой скамью, присела и, подняв на Машу взгляд, скорбно проговорила:

– Маха, я устала бояться! Хочу скорее слиться со всем этим страхом, со смертью. Хочу с ней обняться! Даже в беспощадные древние века люди не знали свою дату смерти. А теперь что! О чем они только думают?! – и покосилась на Кувшинкина. Тот стоял возле скамейки с суровым лицом, плечом привалившись к дубу.

– Тетя Ларочка, зачем же ты сняла настройки? – чуть не плача, спросила Маша. – В прощальный год врачи ведь разрешают включать радость. Почему ты не хочешь?

Тетя Лара развела длинными руками и снова сложила их на коленях.

Кувшинкин поглядел на Машину тетку и, стиснув зубы, стукнул кулаком в дуб.

– Ну, с другой стороны, может быть, это и справедливо, – обернувшись к нему, сказала тетя Лара. – Планета перенаселена… Маха, а это кто?

– Это Николай Родионович. Он теперь безработный пожизненно из-за нас с мамой, – сказала Маша и, взяв кулак Кувшинкина, отряхнула с покрасневших костяшек пыль дубовой коры. – Мы хотим уехать. Только не знаем, куда.

Не менее получаса, продрогнув снаружи, но разгорячившись в душе, они обсуждали имеющиеся варианты. Сказать по правде, выход был всего один, оставалось взвесить его плюсы и минусы.

– Ладно, согласен, – наконец сдался Кувшинкин. – Все же место там пустынное, трансляции сигналов слабые, народу нет никого, две кукушки в настройках – и всё. Так что сразу не найдут. А с Анной я договорюсь.

– Тетя Ларочка, вот видишь, ничего не бойся! Ты будешь еще долго-долго жить! – погладив старуху по шляпе, сказала Маша и с волнением обернулась на Кувшинкина.

– Сначала долго-долго, а потом еще и вечно! – буркнул тот, с сочувствием взглянув на Машину тетку, и вдруг улыбнулся: – Милые дети, скажите, вы что-нибудь слышали о Боге?

– Бога исключили из настроек два века назад, – заметила тетя Лара.

– Ерунда! Он туда и Сам не захаживал! – возразил Кувшинкин. – Так вот я это к чему? Вчера перед сном мы с Ним разговорились. Ну, в мыслях, конечно. Я спросил: Господи, куда же мне отсюда свалить? И Он сказал: свалить тебе, Коля, некуда. Но ты живи, а я прикрою!

– Так и сказал? – покосилась тетя Лара.

– Николай Родионович, это та самая ваша тайна? – с жалостью спросила Маша.

Кувшинкин почесал нос и виновато взглянул на Машу.

– А еще там, тетя Ларочка, есть пес Пегас! – сказала Маша, потеребив тетку за рукав пальто. – Я уже соскучилась, хочу посмотреть, как там зажила его рана. Только у Анны, конечно, тесно… Николай Родионович, вот где там жить? Может, возьмем для тети Лары жилой прицеп?

Пока спорили о прицепе, лиловые тучи принесли нового снегу. Тетя Лара в осеннем пальто замерзла и, отругав молодежь за глупость и романтизм, пошла по заснеженной аллее к дому – зеленой елкой, каких не росло на Земле уже лет триста.

* * *

– А я, Маш, Ему так и говорю. Ложусь спать и прямо так и прошу: „Господи, выбери утро!“ И Он выбирает. То одно выберет, то другое. Сегодня вот видишь – снег! – говорил Кувшинкин, провожая Машу домой. – А в первый раз знаешь, когда попросил? Вот как раз накануне того твоего звонка. Я лег, и так мне было мутно! Ну и рискнул. Так и сказал: „Выбери Ты мне утро нормальное, наконец!“ Сплю – и вдруг слышу вызов. Думаю, что за черт, а это, Маш, ты звонишь! „Николай Родионович, приезжайте, сняла настройки!“ Вот так вот, а вы говорите!..

Маша шла по заметенной снегом улице, приникнув к плечу Кувшинкина. Время от времени его голос относило метельным порывом в сторону, и она не различала слов. А он все говорил, придумывая на ходу, как бы прожить в этом мертвом царстве счастливую жизнь без настроек. Иногда он дергал Машину руку, чтобы она слушала внимательно, – это все-таки и ее касается! Пока они шли, в бесцветном потоке пешеходов им пару раз встретились живые люди, одетые смешно и ярко. Дикие цветы, пробившиеся между серых камней.

Арти Д. Александер

Феномен Гангарама

„Неважно, что именно ты делаешь, важно, чтобы все, к чему ты прикасаешься, меняло форму становилось не таким, как раньше, чтобы в нем оставалась частица тебя самого. В этом разница между человеком, просто стригущим траву на лужайке, и настоящим садовником“.

Р. Брэдбери

Ну вот опять мой день начинается со звонка коммуникатора. А я надеялся, что он уже окончательно разрядился и заснул с миром где-то на пересадке между Индорой и Матунгой. Я даже подальше засунул и забыл зарядное устройство для него. Пора уже писать сатирический рассказ о моей жизни в этом маленьком городке на планете Новая Индия, куда я приехал отдыхать от моего театра и шума старого Ченная. Пусть я здесь не очень известный артист, не то что легендарный Амитабх Баччан, и голос у меня не как у Латы Мангешкар, в антикварных энциклопедиях прозванной „золотой соловей XX века“, попробуйте усидеть на месте и немного послушать…

– Мистер Винод?

– Да, – автоматически ответил я, слишком поздно сообразив, что в принципе было бы неплохо ответить „нет“.

– Мы очень рады приветствовать вас на нашей земле и надеемся, вы выступите у нас сегодня вечером. Билеты уже проданы. Мы благодарим бога, что такой известный человек посетил наш город! Мы начинаем в пять часов по местному времени. Не беспокойтесь, за вами приедут, это будет замечательный флайер представительского класса, кожаные сиденья с подогревом и массажем, ультразвуковые очистители и прочие радости жизни. И не волнуйтесь – всего один вечер, а после вас ждет отель на озере Дал, где вы сможете прекрасно отдохнуть и больше никого не видеть, точно так, как вы и хотели, прилетев на эту планету.

Было слышно, как на том конце связи, произнеся все это единым махом – не давая ни единой возможности вставить хоть слово или возразить, говорящий наконец вдохнул немного воздуха, чтоб вконец не задохнуться от неимоверных усилий, и расслабился.

Тут надо сказать, что мне уже много лет и часто не до шуток. И я прибыл сюда по совету моего личного врача. Не какого-то модного инопланетного психотерапевта, который мне уже не поможет и вряд ли вообще способен чем-то помочь человечеству, кроме абстрактных советов за неабстрактные деньги, а вполне нормального гуманоидного доктора с тем же количеством глаз и конечностей, как у меня. А именно – восемь. Шутка, конечно, хотя если серьезно, то я не считал.