Борис Мишарин - От Земли к Андромеде (СИ)

— Но это же незаконно, мама.

— Законно-незаконно… я к слову. Может и тебя потом отец на комбинат пристроит. Николай Петрович сам всего добился, я его очень уважаю.

— Хорошо, мама, не волнуйся, — Ольга улыбнулась, — вашего любимчика обижать не стану. Он как Ломоносов в лаптях пришел и ученым стал — таких единицы, мама.

На следующий день Петровского пригласили на комбинат. Утром и вечером к нему ходили служебные автобусы, но можно было доехать и на маршрутке до отворота с трассы, а там рукой подать. На КПП провели досмотр, паспорт сверили со списком приглашенных и направили в кадры. Там еще раз проверили документы и повели по длинным коридорам в другой корпус. Ковалев принял его лично.

— Присаживайтесь, Федор Иннокентьевич, как ваша семья, все здоровы?

— Спасибо, Николай Петрович, все хорошо.

— Тогда к делу. Полагаю, что вы понимаете схему цепной ядерной реакции и объяснений здесь не требуется.

— Схему — да, — согласился Петровский.

— Мгновенное деление и взрыв. Но, предположим, что деление произошло в замкнутой прочной оболочке, которая не дала возможности ядерной реакции выплеснуться наружу, не хватило силы прорвать ее и она затаилась. Если в этой оболочке проделать миллиметровое отверстие, то энергия станет вырываться наружу по типу водомета, создавая определенную тягу. Условия задачи: оболочка объемом ноль пять кубометра, один грамм урана внутри. Необходимо математически рассчитать диаметр отверстия для создания определенной силы тяги и на какой период работы хватит одного грамма урана? Вы можете провести такие расчеты, Федор Иннокентьевич?

Петровский задумался, ответил не сразу:

— Деление урана должно достигнуть критической точки и прекратиться, поскольку оболочка не дает произойти взрыву. Собственно, микровзрыв произошел, но не вырвался наружу и заполнил весь объем до предела. Одни атомы перестали бомбардировать другие — места нет. Теоретически рассчитать можно, но придется работать с компьютером, способным управляться с цифрами в сотой или даже тысячной степени. Архимизерную часть урана, пошедшего на деление высчитать можно, как и время выхода через отверстие в миллиметр. Мне неизвестно — существуют ли формулы расчета подобной тяги в зависимости от диаметра отверстия?

— Кое-что есть, но многое придется рассчитывать в ходе экспериментов и проверять итоговые цифры на стендах, так как уран в чистом виде использоваться не будет — в основном ядерные отходы, которых у нас в стране переизбыток. Вы математик, Федор Иннокентьевич, и если чувствуете в себе силы заниматься подобными расчетами, то комбинат принимает вас на работу. Что скажете?

— Можно попробовать, Николай Петрович, но как же радиация?..

— По этому поводу не волнуйтесь, абсолютно никакой радиации. Благодаря существующим фильтрам из сопла емкости выходит только тепловая энергия огромной температуры и силы, никакого излучения. Как мы этого добились — вопрос не вашей компетенции, здесь у каждого свой допуск секретности. У вас всегда будут исходные данные — объем емкости, сила тяги, которую необходимо получить, и конкретный состав ядерных отходов. Вы же даете ответ о необходимом количестве топлива, допустим, на сорок лет работы по замкнутому циклу и диаметре сопла. Всего две цифры, которые от вас требуются, — еще раз кратко повторил Ковалев. — Сколько вы получали в университете?

— На руки тридцать, — ответил Петровский.

— Да-а, маловато, — хмыкнул Ковалев, — семьдесят вас устроит?

— Конечно, — обрадованно ответил Петровский.

В кадрах он дал подписку о неразглашении и сразу направился в университет увольняться. Дома с восторгом рассказывал о комбинате. Ольга все-таки задала вопрос:

— Ты же чистый математик, папа, не физик, станешь рассчитывать траектории полета ракет? Не танки же вы там производите.

— Не танки, это точно и не ракеты. Комбинат производит краску, — ответил отец.

— Лапшу на уши можешь другой вешать — генералы краску не производят. Нельзя говорить — так и скажи, зачем же лгать — обиделась Ольга.

— Если секрет, то не надо было и спрашивать, — недовольно ответил отец, — ты наверняка читала, смотрела по телевизору или где-нибудь слышала, что самолеты на определенной высоте обледеневают, тяжелеют и падают. Такие случаи редки, но бывают. Перед полетом самолеты обрабатывают специальной жидкостью. Если взять всю Россию с гражданскими и военными самолетами, то подобной жидкости требуется огромное количество, десятки тысяч тонн, а это деньги, большие деньги. На комбинате изобрели специальную краску, состав которой является государственной тайной. Такой краской покрывают самолет единожды, и он не обледеневает на высоте. Двойная, тройная экономия — красить новые самолеты все равно надо и не требуется антиобледеневающей жидкости.

— Фу, я то думала, что комбинат чем-то серьезным занимается, — произнесла Ольга.

— Ты все время где-то в облаках витаешь, — урезонила ее мать, — экономия для страны в миллиарды рублей и папина зарплата — разве это не серьезно?

— Серьезно, — небрежно ответила Ольга, — навоз вывозить на поля тоже серьезное и нужное дело. Повышение урожайности приносит стране немалый доход, но генералов, почему-то, навозникам не присваивают.

— Откуда в тебе столько ненависти к Николаю Петровичу? — ужаснулась мать, — может ты влюбилась в него?

— Размечтались… — ответила Ольга и ушла на кухню.

— Вырастили доченьку… — вздохнул отец. — Нет, любовь так не проявляется. Наверное, он нравился ей, а когда не обратил внимание на нашу цацу, то ее заело, вот и выплескивает свою дурость через край.

Нина Степановна согласно кивала головой в раздумьях, поведение дочери ее настораживало и угнетало, но она была единственной и любимой дочерью, не смотря ни на что.

Постепенно на комбинате производство двигателей отладилось. Президент Романов читал обзорную справку, составленную Войтовичем.

«… научно-производственный комбинат начал серийный выпуск двигателей для истребителей и стратегических бомбардировщиков нового поколения, для надводных и подводных кораблей военно-морского флота. Ядерные двигатели работают по замкнутому циклу, безопасны для окружающей среды и людей, срок гарантии установлен в сорок пять лет, в качестве топлива используются отходы атомного производства. Цена на двигатели ниже получаемых ранее керосиновых, обслуживанию и ремонту в течение гарантийного срока не подлежат. С учетом строительства новых кораблей, самолетов и танков из жести, последующим покрытием краской и отсутствием необходимости в топливе, их себестоимость снизилась в разы, что позволяет экономить более двадцати триллионов рублей в год.