Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

— И что?!

— Внешне ничего не изменилось, но у меня во всех лабораториях скрытая сигнализация и наблюдение имеется. Охрана успела перехватить парня, он с пластиной наружу торопился. Хорошо и я был на месте.

— Охрана не заразилась?

— Парня усыпили дротиком, потом меня дождались. Я пластину в ту хоравскую коробочку и поместил.

— А с парнем что было?

— Проснулся, сел на табурет и замолчал, словно все слова забыл. Мы к нему по динамику и так и этак, молчит. Живой истукан. Вот я и принял решение засунуть его в камеру анабиоза. Мне хоравы оставили парочку. Хочешь посмотреть?

— Парня? Нет, потом. Ты лучше скажи, что, кроме поведения заметил?

— Аура у него серая стала.

— Вся?!

— Вся.

— Станислав Львович, арианцам говорил о пластине?

— С какой стати? Я же не знал, что она арианская.

— И даже не догадывался?, — усмехнулся Проквуст.

— Подозревал. И раз пластина арианская, ты и решай.

— Спасибо за доверие, Станислав Львович, тогда пока молчим. Сначала я должен срочно побывать на месте гибели крейсера. Как можно скорее я должен вылететь в Израиль, а потом попасть в Ливан. Поможешь?

— Я всё организую. Отель, где заказать?

— Отель ты знаешь.

— "Парк", это старьё?

— Обнюхаю старые следы.

— Понятно, сделаю. Завтра, скажем, в семь утра за тобой придёт машина. Устроит?

— Станислав Львович, ты что, волшебник?

— Нет, волшебником Смит был, а я только учусь. Но секрет уже знаю: большинство людей любят деньги, особенно, если это большие деньги.

— Спасибо, тогда я домой, с твоего позволения.

— Удачи, Георг.

За машиной Проквуста автоматически закрылись ворота, он приехал домой. Вот он, блистающий стеклом и металлом, даже ночью в них отражаются звезды и пологие звуки прибоя. Разве ж это не сказка? Ему так хорошо здесь со своей семьёй. Георг много раз спрашивал себя: и это всё? Все его страдания, потери и невероятные приключения, это всего лишь прелюдия вот к такой спокойной жизни? Награда герою состоялась? Но почему тогда от этой мысли холодно на душе?

Сыну уже почти шестнадцать. Взрослый, настолько, что сам рассказал отцу, что с друзьями ему не везет. Георг очень серьёзно ему тогда ответил, что школа не имеет права занимать в жизни человека слишком большое место. Она очень скоро станет воспоминанием, приятным или не очень, но всего лишь воспоминанием. И если при этом даже самые невероятные успехи школьных лет останутся вершиной всей жизни — это катастрофа. Кажется, Артём понял. Он очень разумный, не по годам.

Проквуст хлопнул дверцей машины и посмотрел наверх. Так, ну, конечно же, сын внеурочно смотрит телевизор, а Леночка, наверное, читает при ночнике. Георг вздохнул, жаль, что господь больше не дает им детей.

Он шёл по коридорам дома и никак не мог избавиться от ощущения скорых перемен. Неужели конец счастливой и спокойной жизни?

— Георг!

Проквуст вздрогнул и растерянно посмотрел на свою Леночку. Та сидела в постели под ночником и что-то сжимала в руках.

— Георг!, — вновь позвала мужа Елена.

— Леночка, привет.

— Мы с тобой сегодня уже виделись, — Елена озадаченно покачала головой. — Кажется, у тебя что-то стряслось?

— Да, то есть, нет. Просто мне надо срочно съездить по делам на несколько дней.

— И куда же?

— В Израиль.

— Опять?!

— Лена, — Проквуст сел на краешек кровати и взял жену за руку, — встреча с Пилевичем меня расстроила.

— Я это вижу.

— Возникли некоторые сомнения, даже опасения… и я обязан их разрешить.

— Георг!, — Елена сердито сняла пальцы Проквуста со своего запястья. — Я бы поспорила с тобой на счет твоих семейных обязанностей, но у меня есть кое-что поважнее.

— Извини, Леночка, я не понимаю.

— Георг, ну почему ты всегда уезжаешь тогда, когда должен быть рядом со мной?!, — Елена вдруг заплакала.

— Леночка, — Проквуст обнял жену, — я тебя и Артёмку так люблю! Что случилось, пока я был у Пилевича?

— А то и случилось! Беременная я!

— Что?!

Проквуст вскочил и вдруг повис под потолком комнаты. Елена вскрикнула, а потом вдруг безудержно захохотала. Дверь спальни распахнулась и в ней предстал долговязый Артём в спортивных трусах и с пультом от телевизора. Он с изумлением уставился на отца, который медленно опускался вниз.

— Папа, разве ты умеешь левитировать?!

— Только спонтанно, сынок, во время стресса.

— Стресса?, — сын недоуменно посмотрел на маму, которая вжавшись в подушку, продолжала смеяться. — Мам, у вас тут чего, скандал или…

— Или, сынок, или, — Елена опять прыснула смехом.

Георг медленно опустился на пол.

— Артём, заходи, раз уж пришел, поговорим.

— Да, ладно, мне спать надо.

— С пультом в обнимку?

— Ладно, предки, говорите, что стряслось?

— Артём, у тебя скоро будет брат или сестричка…

— Ну, вы блин даёте! Круто! Пап, я бы на твоём месте тоже взлетел.

— Ага, хорошо, что потолок есть.

— Слушайте, а давайте отпразднуем?!

— Ничего мы не отпразднуем!, — сердито отозвалась Елена. — Папа твой собрался по делам. И это в такой день!

— Ну, Леночка!

— Всё, всем спать! Артём, положи пульт от телевизора на комод!

— Ну, вот, всё испортила! Спокойной ночи!, — Артём стукнул пультом по комоду, и хлопнув дверью, вышел.

Проквуст встал на колени перед кроватью.

— Леночка, любовь моя, наконец-то господь ответил на наши молитвы!

Елена вдруг всхлипнула.

— Леночка, ты чего, радость-то какая!

— Я боюсь!, — из глаз Елены вдруг полились слёзы. — Я не хочу, чтобы ты уезжал! Молчи! Я знаю, что ты должен, что ты обязан, но такое совпадение…

— Да, это так, мне тоже не по себе, но мы не можем сойти со своего пути.

— Опять рок?

— Не знаю, очень может быть.

— Я буду молиться за тебя, Георг.

— Спасибо, родная.

Проквуст вышел из машины. "Парк" отель стоял на том же месте, даже не обветшал.

— Господин Проквуст!, — из машины выскочил сопровождающий Юрий. — Позвольте, я донесу ваши вещи?

— Нет, спасибо, я сам.

— Вы извините, мы сняли лучший номер на шестом этаже, но отель старый и всего три звезды…

— Юрий, я знаю, куда я приехал. Документы на аренду автомобиля в отеле?

— Да, вам передадут вместе с ключами от номера.

— Всего хорошего, Юрий, послезавтра утром я вас жду, как договорились.

— Не извольте беспокоиться.

"Ох, много болтает", — подумал Проквуст, входя в стеклянные двери отеля. К его удовольствию, заселение прошло спокойно, документы на машину вот они, лежат на журнальном столике. Георг вышел на угловатый балкон, солнце клонилось к горизонту, скоро стемнеет. Он размышлял, сейчас ехать, или завтра утром? В прошлый раз они с Леночкой убежали поздним вечером. На рецепшен ещё вредная старуха сидела. Проквуст усмехнулся: "А теперь молодая сидит. Так что же делать? Нет, не усну, поеду сразу".