Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

— Проедем и заночуем около того огромного камня. Там удобно.

А вот это Георгу совсем не понравилось, ему вовсе не хотелось задерживаться возле хранилища. Он уже давно уверовал, что этот камень и есть древнее хранилище барейцев, а меч Ведагора, является ключом к нему. Неизвестно, как они поведут себя, оказавшись друг с другом рядом. Лучше не рисковать.

— Нет, Рукагин, ночевать будем до кордона.

Артём внимательно посмотрел на отца, он догадался, что тот не захотел ночевать рядом с большим камнем и решал его поддержать.

— Вот и хорошо, значит спешить не надо!, — он соскочил с повозки. — Папа, пойду я ноги разомну.

— Не заблудись.

— Ещё чего!

Спина Артёма мелькнула среди деревьев, затем скрылась за кустами.

— Твой сын на глазах становится мужчиной, — сказал Рукагин.

— Да, действительно, — Проквуст сорвал травинку, задумчиво помял её в руках, никак не выходил у него из головы энси. — Рукагин!

— Да, Гора!

— Неужели энси никого в Шумерии не слушает: ни мудрецов, ни родителей?

— Никого, — покачал головой жрец. — Хотя, — он задумался, — есть один человек, которого он не может не выслушать!

— Кого же?

— Бывшего энси.

— Как это, бывший энси, разве это не посмертное звание?!

— Иногда случается, что энси устаёт от власти и обязанностей. В наше время именно так и случилось.

— И что, старый энси живёт в Зиккурате?

— Ни в коем случае! Он уходит в горы и живёт в уединении в пещере.

— Совсем один!?

— За ним приглядывают монахи. Они раз в неделю приносят ему еду. Если еда три раза не тронута, значит, старый энси умер.

— И его торжественно хоронят?

— Нет. У нас хоронят птицы небесные, они поедают плоть в специальных башнях молчания.

— Птицы — это стервятники?

— Совершенно верно.

— Ужас!

— Почему ужас? Птицы обнажают кости почившего зороастрийца за час, а тело христианина несколько месяцев объедают черви. Разве это лучше?

— Да, действительно, о таком сравнении я не подумал, — растерялся Проквуст. — Рукагин, расскажи мне про бывшего энси.

— Его зовут Маништусу, он тридцать лет правил, а десять лет назад уступил трон Уранану.

— Он жив?

— Никто не знает, кроме энси. Только ему монахи докладывают о предшественнике.

— Рукагин, ты укажешь место, где живёт старый энси? Хочу попытать счастья.

— Конечно, Гора, с большой радостью и попрошу монахов…

— Посмотрим, Рукагин, возможно мы и без них обойдёмся. Главное, чтобы он нам помог.

— Гора, шумеры верят, что старый энси живёт между двумя мирами: живых и неживых. Народ почитает его, как святого, тем более что Маништусу был великим энси. Так что, правящий энси обязательно выслушает своего предшественника.

— Если только он жив.

— Я помолюсь Заратуштре, Гора.

К повозке скорым шагом возвращался Артём.

— Я не опоздал?

— В самый раз, сынок.

К первым сумеркам они доехали до каменистой площадки, на которой прятались от Чурослава. Проквуст решил заночевать здесь: до кордона близко. а территория русичей, очень удобно. Рукагин занялся устройством ночлега, а Артём принялся обследовать окрестности. Через пять минут он вернулся, обрадовав, что буквально в десяти шагах с гор течет чистейший ручей. Все вместе принялись собирать топливо для костра, потом готовить незамысловатый ужин. Собственно еды им в дорогу надавали огромное количество, можно было и без чая обойтись, но уж больно густ был вокруг лес, у костра было спокойней. После всех приготовлений и плотного ужина, все уселись вокруг огня.

— Гора!, — позвал бывший жрец.

— Что, Рукагин?

— Гора, я тут подумал…, ты уверен, что стоит терять время на поиски старого энси?

— Какого старого энси?!, — подозрительно посмотрел Артём на своих спутников. — Я что-то пропустил?

— Сын, не шуми. Рукагин тебе расскажет, а я лично иду спать.

— Пап!

— Что пап?!, — Проквуст встал. — Ты полдня спал, вот с тебя дежурство и начнём. Ты долго Рукагина не держи, ему тоже отдыхать надо.

Георг не пошел спать за повозку, он вышел на дорогу. Уже стемнело, но он прекрасно всё видел. Найдя подходящий камень, он сел и задумался. Внутри него бродили сомнения по поводу сына. С одной стороны, он бы пригодился при разговоре с Урананом, но с другой стороны, рисковать жизнью сына было полным безрассудством. Рукагин сказал, что через полдня пути после кордона надо сворачивать влево и двигаться два-три дня вдоль горной гряды, отделяющей Барею от Шумерии. Там в горах возле идеально круглого озера в горах высечен монастырь Заратуштры. Найти несложно, но путь будет очень опасный, Артёма надо возвращать во внешний мир. Что ж делать, идти к Баальбеку? Так там энси наверняка своей гвардией всё перекрыл! Воевать? Нет, шумеры ему не враги, и даже сам энси не враг. Он должен убедить его в этом! Три дня! Потом три дня обратно! Елена с ума сойдёт!

Проквуст встал, собираясь идти назад, но некое новое ощущение остановило его. Он вновь опустился на камень, что-то он ещё не додумал. Так, гвардия, войска, Баальбек… так вот же оно: кордон! Их здесь ждут, непременно ждут! Энси пришлёт или уже прислал сюда своих магов, мимо них незамеченными не проскользнуть! Надо проверить!

Георг расслабился и прикрыл глаза. Для начала вспомнил золотистый цвет доспехов шумерских лучников и собрал его в золотистый шарик. Потом наполним энергией, ещё, и ещё, а теперь резко кидаем в сторону кордона, пусть истончается до бесконечности, но оплетает каждое дерево, каждый кустик, разыскивая своё подобие. Так, есть, это кордон, в доме два золотистых пятна. Проквуст плеснул энергией, и рядом проявились четыре серых пятна — стражи кордона. А где остальные? Ага, двое в будке, и ещё двое рядом, патрулируют шлагбаум. Так, теперь шире, ещё шире… Метрах в двухстах золотистые пятна слились в яркое свечение. Их тут не меньше двухсот! А в середине, что за чёрные пятна? Золотистая сеточка его поиска словно истаивала вокруг пяти тёмных клякс, к тому же пятна зашевелились, стали расти… это маги! Всё, хватит! Он открыл глаза. Всё очень серьёзно, сквозь такой заслон идти просто безумие. Значит, все планы надо менять!

— Он шумно вышел из-за повозки, на лице Рукагина мелькнула тревога, а Артём обрадовался.

— Пап, ты чего не спишь?

— Мы срочно отсюда съезжаем!

— Как съезжаем?!, — изумился Артём.

— Куда?!, — удивился Рукагин.

— Объясню по дороге, а пока, давайте, по-быстрому!

Они покидали вещи в повозку и сонные лошадки и потянули её в ночную тьму. Рукагин повернулся к Проквусту.

— Гора, может быть, объяснишь?

— Да уж, пожалуйста!, — присоединился к нему Артём.

— Всё просто, я решил проветриться, а заодно просканировать кордон…

— Пап!, — перебил отца Артём. — Это же моя обязанность!