Борис Миловзоров - Дорога в Эсхатон

— Хорошо, — махнул рукой Георг, — делайте, как знаете.

Проквуст шагнул к проёму в стене, но его ноги заплелись и он упал бы, если бы его не подхватили сильные руки.

— Рукагин!

— Да, это я, Гора.

— Ты показал энси?

— Показал, он ожидает тебя снаружи.

— Хорошо.

— Чем я могу помочь тебе?

— Наверху ещё есть солнце?

— Да, но день уже заканчивается.

— Рукагин, мне нужно успеть получить хотя бы несколько лучей!

Рукагин подхватил Георга на руки и побежал к далекому свету в конце тоннеля.

Рукагин успел. Он поставил Проквуста на ноги ещё на лестнице, чтобы тот не предстал перед энси в унизительном положении. Солнце уже ныряло за мохнатую стену леса, но Георг успел хрипло вдохнуть в себя багряный солнечный свет, он влился в него живительной силой, стремительно наполняя все его опустевшие энергетические кладовые. Он не просто вдыхал закатный свет, он пил его, впитывал каждой клеточкой кожи и с каждым шагом приходил в себя. Он взглянул на Рукагина и улыбнулся.

— Друг мой, спасибо, я уже в порядке. Пожалуйста, принеси энси головы пазузу.

Рукагин кивнул и побежал обратно.

Перед энси Проквуст предстал прежним: сильным и спокойным. Уранан сидел на переносном троне, за ним выстроилась шеренга жрецов, а ещё далее ровные ряды личной охраны в блестящих латах. Георг сдержанно поклонился.

— Сиятельный энси!

Энси, утомлённый ожиданием, живо подался вперёд.

— Где поверженные головы, Гора?, — Проквуст оглянулся в сторону провала. — Сейчас принесут.

Из подземелья выскочил запыхавшийся Рукагин, в его руках болтались посечённые мечом головы пазузу. Он подбежал к трону, опустился на колени и положил головы к ногам энси. Уранан с интересом рассмотрел их, потом передёрнул плечом.

— Жуть какая!

— Сиятельный Уранан, их специально такими сделали, чтобы люди не мешали, не лезли в их дела.

— Да, ты говорил.

Из-за трона выскочили два служки с сундуком, ловко переложили в него головы пазузу и юркнули обратно. Энси поманил к себе бывшего жреца, тот подполз на коленях и покорно подставил голову под руки своего правителя. Уранан некоторое время сидел с закрытыми глазами, иногда удивлённо подёргивая головой. Наконец досмотр закончился.

— Встань, Рукагин.

Бывший жрец поднялся, поклонился и сделал несколько шагов назад, не поднимая от древних плит взгляда.

Энси с интересом посмотрел на Проквуста и поманил его к себе. Георг подошёл вплотную к трону.

— Гора, ты вышел из провала обессиленный.

— Пришлось исчерпать все свои запасы энергии, Уранан.

— А теперь ты бодр и свеж, что дало тебе силы?

— Солнце, Уранан.

— То есть, если тебя посадить в темницу, твоя сила иссякнет?

— Нет, — усмехнулся Георг, — скорее всего, падёт темница.

— Ты так много носишь в себе силы?

— Сколько Бог ссудил.

Энси задумался. Проквуст терпеливо ждал. Солнце между тем окончательно спряталось и утягивало за собой последние лучики, быстро темнело, и яркий огонь золотой чаши вдали не мог спасти от наступающей ночи. В рядах шумерских воинов произошло слаженное движение, воины выставили вперёд факелы. Командир поджёг первый факел, тот соседний, цепочка вспыхивающих факелов красиво и стремительно неслась вдоль строя, Проквуст засмотрелся, до того это было красиво. А энси всё размышлял.

— Гора!, — позвал он Георга.

— Да, Уранан.

— Ты уверен, что пазузу не тронут людей?

— Уверен.

— Иди, выпускай, я решился.

— Может быть завтра, энси?

— Нет, пусть демоны разлетаются ночью, а людей я сейчас подальше отведу.

Проквуст повернулся к лестнице.

— Рукагин, иди с Горой!, — скомандовал Уранан.

Они вновь спускались по лестнице, только теперь дневной свет не провожал их, темно было и сверху, и снизу, оттого круг света от факела Рукагина казался маленьким и одиноким. Они спустились вниз, Проквуст остановился.

— Рукагин, дальше мы не пойдём, гаси факел.

Рукагин послушно накрыл факел стаканчиком. Навалившаяся было, темнота треснула голубыми сполохами между ладонями Георга. Свет плыл в стороны, достиг стен, отразился от них, загустел, послышалось низкое гудение. Между ладонями Проквуста был уже не свет, а маленькое солнце, горячее, переполненное едва сдерживаемой энергией. Георг подвинул ладони к груди, а потом резко выбросил их вперёд, светящийся шар сорвался с рук и устремился по тоннелю, стремительно набирая скорость. Он ударился в стену, на мгновение растёкся по ней, а затем ослепительно вспыхнул, разметав стену и запоздало оповестив о себе грохотом и шумом. Проквуст подтолкнул изумлённо застывшего жреца к лестнице.

— Рукагин, срочно уходим!

Они побежали по лестнице, подгоняемые нарастающим шорохом множества крыльев. Едва они выскочили наверх и отбежали в сторону, следом в небо понеслись огромные чёрные силуэты пазузу. Они жутковатой вереницей рвались из-под плит в ночное небо, растворяясь в его просторах. Поодаль за этой феерией наблюдали шумеры во главе с энси. Как-то внезапно представление закончилось, всё стихло.

Неожиданно возле Проквуста и Рукагина приземлился пазузу, он появился с неба, а не из подземелья. Пазузу выпрямился, посмотрел на притихшие шеренги людей, с тихим шорохом стянул иссиня-черные крылья за спину, и повернулся к Георгу.

— Пазузу, я выполнил договор?

— Выполнил, но почему ты не сказал, что являешься инспектором СЦ?

— А как бы я это доказал?

— Верно, — пазузу нетерпеливо шевельнул крыльями. — Я должен лететь на великую охоту.

— Лети.

Пазузу подпрыгнул и, расправив крылья, исчез в вышине ночного неба.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

Торжественный ужин затянулся. Георг Проквуст закончил свой рассказ о событиях в провале и освобождении пазузу, за столом воцарилось напряжённое молчание.

— Георг!, — нарушила тишину Елена. — Это же ужасно то, что ты рассказал!

— Что именно, Леночка?

— Ну, эти свирепые наги, жуткие пазузу.

— Да, Георг, — поддержал женщину Пилевич, — жутковатая картина, как-то сразу исчезает ощущение уюта и безопасности.

— Ничем не могу вас утешить, — мрачно отозвался Георг, — я ведь не сказки рассказываю.

— Пап, а вот этот металл, куски арианского корабля, ты их надёжно спрятал?

— Нет, сын.

— Прости, Георг, — удивился Пилевич, — ты же засыпал их в провале? Разве этого недостаточно?

— Нет, Станислав Львович, недостаточно!, — удручённо покачал головой Проквуст. — Нет на Земле надёжного места для этой гадости, рано или поздно эта зараза проявиться и последствия будут ужасны.

— Да, уж, если от одного прикосновения меняется программа сложнейших роботов!, — Пилевич задумчиво почесал лоб. — Я свяжусь с арианцами, пусть вывозят свою заразу.