Аннит Охэйо - Пробуждение (СИ)

…огромный аэродром, над которым кружили реактивные пассажирские самолеты и ещё какие-то штуковины, которые вроде бы совершенно не могли летать. Над обрамлявшими аэродром горами тоже пламенел закат, — а на его фоне, как символ рока, пылала огромная и страшная зеленая звезда…

…снова город, — скопище небоскребов, разделенное лабиринтом узких, заваленных снегом мертвых улиц, по которым, прямо между зданиями переливались сполохи странного зеленоватого сияния, похожего на полярное…

…черное неподвижное море, из которого прямо в зенит, казалось, поднимались немыслимо высокие, мертвенно-белые игловидные скалы. В зените пылало голубое солнце, и воздух здесь дрожал, — то ли от жары, то ли от звеневшего в нем невозможного, запредельного ужаса…

Йаати напомнил себе, что он здесь не для просмотра галереи кошмаров, а для поиска места, где смогут жить тридцать миллионов человек, да и времени у него совсем мало…

Он постарался как-то расширить охват, — и мир вокруг опять взорвался. В этом мельтешении Йаати ничего не мог понять, — казалось, он смотрит на осколки сотен, тысяч перемешанных картинок, — и снова спешно отступил назад… но не до конца: теперь за каждую секунду перед ним проносились десятки миров. Он не успевал их разглядеть, — но вдруг понял, что это и не требовалось: самым важным тут был вовсе не взгляд (в конце концов, он видел всего лишь одну случайную точку каждого мира, а этого точно было мало, чтобы составить хоть какое-то представление об нем), а… общее ощущение, так сказать. Он не знал, правда, насколько правдиво это ощущение, и стоит ли ему вообще верить… но других вариантов не было, и он мчался, мчался, мчался… и вдруг вся эта безумная карусель миров замерла. Йаати увидел поросшие лесом холмы под тяжелыми серыми тучами. Здесь он не ощущал ничего, кроме покоя, и этот мир не сдвинулся, когда он, — уже чисто рефлекторно, — попытался пойти дальше. Калейдоскоп остановился, мир стоял твердо, как скала. Значит, здесь, решил Йаати… и в тот же миг почувствовал, как его самого тащат куда-то…

Он словно вынырнул из-под воды, — или проснулся, потому что не сразу узнал рубку и Шу. Тот что-то говорил ему, но его рот открывался беззвучно, как у рыбы. Йаати ошалело помотал головой, сел и закашлялся. Грудь жгло, в глазах плавали темные пятна, — он и впрямь едва не задохнулся в этом пузыре. Шу испуганно смотрел на него, но Йаати смог лишь успокаивающе поднять руку, стараясь отдышаться. Воздух вокруг, казалось, стал разреженным, — он никак не мог вдохнуть достаточно… но это длилось какие-то минуты.

Отдышавшись, Йаати вновь помотал головой и поднялся. Голова по-прежнему кружилась, но теперь он чувствовал себя почти нормально, — если не считать того, что сердце у него всё ещё билось, как безумное, а мир вокруг иногда… расщеплялся, и взгляд Йаати соскальзывал куда-то в серую гудящую мглу, в которой двигались чудовищные тени…

Он вновь недовольно мотнул головой, — и плюхнулся на четвереньки. Шу подбежал к нему, поставил на ноги. Йаати уцепился за него, чтобы снова не свалиться. В какой-то миг ему показалось, что он сам стал призраком, и его рука пройдет сквозь Шу… но она была реальной, и Шу тоже.

— Как ты? — с тревогой спросил Шу.

— Нормально вроде. Только башка очень кружится, — Йаати как-то с запозданием понял, что вновь слышит звуки. За окном крутился багровый полупрозрачный смерч, и, вывернувшись из рук Шу, Йаати подошел к стеклу. За дрожащим озером портала синело глубокое чистое небо с белым солнцем, — по контрасту оно показалось ему крошечным.

Секундой позже Йаати понял назначение прорезающих крышу Цитадели шахт, — из одной из них вырвалась какая-то бешено крутящаяся многогранная штука, нырнула в портал, который тут же схлопнулся, исчез…

Йаати удивленно моргнул, глядя на страшное кровавое солнце, — он чувствовал себя сейчас как-то совсем странно, словно проснувшись снова соскользнул в кошмар, — потом вновь мотнул головой, и, наконец, опомнился. Крыша Цитадели была совершенно пустой, и он невольно подумал, куда исчезла армия Хи`йык. Была съедена этой самой гхатрой, о которой говорил Нцхл? Или кто-то всё же смог спуститься вниз, и сейчас подбирается к ним сзади?.. Или же внутрь пробралась часть этих страшных «клубков», и их ждут новые удивительные встречи?..

Он вздохнул и посмотрел на горизонт… но горизонта больше не было, — там, словно воздух над печью, бурлила водянистая мгла. Йаати уже видел что-то подобное, — в том, брошенном ими мире, — и его плечи невольно передернулись: кажется, эта, растворявшая самую Реальность зыбь и была той самой чудовищной «пульпой». Интересно, какое отношение к ней имел покойный уже Нихх`хел`за, и почему благодаря ему она могла проникнуть во все миры?..

Йаати вновь мотнул головой и отвернулся от окна. Шу вновь прилип к пульту, и он не решился его отвлекать, — но всего через пару минут Шу сам повернулся к нему.

— Всё, маяк сработал. Теперь у нас есть координаты. Мир В-1/247. Даже если маяк уничтожат, они есть в памяти. Мы сможем туда попасть… и жить там. Спасибо, — он быстро подошел к Йаати и порывисто обнял его. Йаати лишь придушенно пискнул, — сейчас Шу был очень рад… и он был очень сильный. К счастью, он тут же опомнился и отпустил его.

— Дальше что? — спросил Йаати, осторожно ощупывая ребра. Вроде бы целые, но…

Шу широко улыбнулся.

— Ничего. Спать пошли. У меня глаза закрываются просто, и башка гудит, словно пустой котел…

Они спустились в казарму. Шу раскидал по полу одежду, плюхнулся на ближайшую постель, и, похоже, мгновенно задрых. Йаати с сомнением посмотрел на него, — ему спать пока что не хотелось, — потом вздохнул, разделся и забрался в соседнюю постель. Простыня была жутко холодная, одеяло, — колючее и тонкое. Такая вот постель точно не располагала ко сну, — к тому же, общая обстановка отбоя и наличие рядом собрата-юноша вызывали у Йаати почти физиологическое желание потрепаться. Тем более, что и у него тоже башка пухла от невозможности понять все местные (и не местные уже, но всё равно до жути интересные) странности.

Он вздохнул и приподнялся, глядя на Шу. Шу, приподнявшись, смотрел на него, и Йаати невольно улыбнулся: пусть они и родились в совсем разных мирах, но по крайней мере в этом оказались очень схожи…

— Слушай, я давно хотел спросить… — зевая, начал Шу. Спать ему действительно хотелось, — но факт наличия рядом собрата-юноша с совершенно готовыми к активному прогреву ухами верно не давал покоя и ему. — Ты на самом деле видел там, в городе, фемму?

— Да, а что? — выбор темы удивил Йаати, но для вечернего трепа она была точно не хуже всех прочих. — А, ты же говорил, что таких не бывает…

— Почему, бывают, — Шу опять зевнул. — Я, правда, ни разу их не видел, но кое-что слышал о них, — говорят, раньше они помогали Сопротивлению, но теперь не осталось ни одной. А говорить о таком с лоялистами, — сам понимаешь…