Константин Волков - Из блокады [СИ]

- Ты что ль, Олег?

- А вот сейчас проверим, какой такой Олег, - донеслось из кустов, что росли по правую от меня руку, ворчание Партизана. - А ну, стой, где стоишь, и не балуй. Не то пуль в живот напихаю.

- Да он это, кто же ещё? - проговорил Леший.

- Мало ли? Вы пока затаитесь, если что.

Я застыл, подняв руки, только улыбка сама собой нарисовалась. Оказывается, соскучился я по этим людям: хоть, и злые они, как сказал дядя Дима, зато свои, привычные.

- Молодец, так и стой, и не вздумай дёргаться, - послышался голос Партизана. - Дай я тебя получше разгляжу.

Лесник вышел из кустов, сам недовольный, лицо хмурое, "макаров" нацелен мне в живот. Обошёл Партизан вокруг, осмотрел с головы до ног; хоть брови насуплены, а под бородой ухмылка спряталась.

- Кажись, и вправду ты, - сделал вывод лесник, но пистолет не опустил.

- А кто ж ещё? - спросил я.

- Да мало ли... ходют тут всякие, а потом вещи пропадают! Что живой - хорошо... - ответил Партизан, и обнял меня. Крепко облапил, аж дух перехватило. Для остальных это послужило сигналом, тоже выбрались из кустов. У Савки даже слеза навернулась - лишь бы, вслед за Партизаном, обниматься не полез. Ну, ладно, обними разочек, бугай здоровущий, только лобызаться не вздумай! Не надо, говорю!

- Дык, я ж знал: этот везунчик вывернется, - заявил Леший. - Ничего таким не делается.

- Хватит, - сказал Сашка. - Пусть объяснит, что за ерунда здесь творится.

Я коротко, но, вроде бы, не опустив важных подробностей, рассказал, что со мной приключилось. Ребята и задумались.

- Ты что, удрал от них? - недоверчиво спросил Партизан.

- Нет, - ответил я, - то есть, не совсем. Вернее, совсем нет. Двое неподалёку прячутся.

Все напряглись, глаза подозрительно вглядываются в лесную зелень, пытаясь увидеть, что скрывают кусты и деревья. Оружие, у кого какое есть, готово к бою. Лишь у Партизана Сашкин пистолет, другие вооружились, кто ножом, а кто и дубинкой - чем не дикари?

- Ребята, - сказал я, - вы только первыми не начинайте, ладно? Тогда вас не тронут. Дядя Дима всех зовёт в гости. Поговорить ему с вами хочется.

- Ага, - сказал Сашка, - мы похожи на идиотов?

- Хотели бы нас прибить, всех бы давно прибили. Там, на ночлеге, - возразил Архип.

- Ты хоть и профессор, а дурак, - обозлился Сашка. - Тогда им тащить бы нас пришлось, а может, и вовсе их кровопивец лежалую мертвечинку не любит? Хочешь своими ногами к нему придти? Свеженький и готовый к употреблению! То-то они обрадуются!

- А если мы не пойдём? - поинтересовался Партизан.

- Не сильно дядя Дима и рассчитывает. А всё же я их детишек спас, не хочет вождь за добро платить злом. Он сказал, что если мы повернём домой, или даже к эшелону, мешать нам не станут. Только проследят, чтобы мы к ним с оружием не заходили. А если хотим забрать свои вещи, тогда зайти придётся.

- Что, и автоматы вернут? - не поверил Партизан.

- Не знаю, - честно сказал я. - Они, вообще-то, странные. Как будто, не злые, только иногда жуть нагоняют почище лесных тварей. Доверять я бы не стал, а ссориться с ними ещё хуже, потому что навредить у них способы найдутся. Это же неспроста щуки проход закрыли. Это дядя Дима нас к себе не пускал. И волколаки напали не сами по себе.

- Эх, дошло до него, - захихикал Леший. - И так все знают, что здесь ничего само по себе не происходит. Может, прохвессор не знает, но и он скоро догадается.

- Ладно, эти индейцы, они хоть покормят? - спросил Партизан. - Что-то я от переживаний проголодался.

- Ага, - успокоил я лесников, - скорее всего, накормят. А ещё напоят. У них такое вино! вам, ребята, и не снилось.

- А чо ты раньше-то молчал? - обрадовался Леший.

- Эй, - заупрямился Сашка, - Бросайте дурить. Это они не нас накормят, это они нами кровопивца накормят. Пошли к эшелону, а напьёмся после.

- Опять ты за своё, - ответил Партизан, - успокойся. Всё тебе будет. Олежка сам вернулся, теперь надо бы оружие вернуть. Мы так и так за ним шли.

- Ладно, не переживай. Всё будет хорошо, - успокоил я Сашку, хотя у самого уверенность в добром к нам отношении чужаков улетучивалась вместе с винными парами. И чем дальше, тем больше я сомневался. Но тут из-за деревьев появились мои проводники. Я-то привык, а остальные с непривычки слегка опешили.

- Натурально, чингачгуки, - присвистнул Леший. Похоже, худые тела, немытые длинные волосы и почти одинаковые мальчишеские лица немного развеяли сомнения. Сучковатые жерди, которые у чужаков считаются оружием, тоже не вызвали больших опасений.

Сашка расслабился, лицо у него ещё пасмурное, а морщинки на лбу разгладились. От кого ждать неприятностей? От этих доходяг, что ли?

- Слушай, а они все такие? - спросил он.

- Нет, - ответил я, - не все. У некоторых ещё и сиськи есть.

- Да? - удивился Леший, - что-то не пойму, к чему они могут крепиться? Прямо к рёбрам?

Вскоре мы шли за проводниками, те не оглядывались, но и вперёд не убегали.

- Слушай, - спросил я у Архипа, - как же вы здесь оказались?

- По следам, - объяснил тот. - Когда очухались, немного психанули, не без того. Ни тебя, ни вещей, ни оружия, вообще непонятно, что случилось. Кто-то смутно помнил, что нас обокрали чужие люди, но никто не мог объяснить, почему мы не смогли дать им отпор. Покричали мы друг на друга, виноватых поискали, но после успокоились и думать стали. Сообразили, что не сам ты ушёл, потому, как отыскал Партизан следы борьбы. Там даже немного крови обнаружилось. Мы и пошли выяснять, живым, или мёртвым тебя прихватили, и кто это сделал. Рассудили, что ежели тебя не спасём, так, может, оружие сумеем вернуть, потому что без оружия нам конец. Правда, кое-кто рвался к эшелону, а кое-кто другой хотел домой возвратиться, да Партизан растолковал и тому и другому, что нам теперь без разницы, в какую сторону. Потому, что нет ни карты, ни дозиметра, ни оружия и один пистолет на пятерых.

Вскоре потянуло дымком и жареным на углях мясом. Нас ждали. От вида еды, кувшинов, пучков ароматных травок и корешков у меня потекли слюни. А парни, они же с утра голодные.

- Я тут баньку затопить велел, - смущённо сказал встретивший нас у околицы дядя Дима. - Попаримся сначала, погуляем потом? Или наоборот?

- Ух ты! - изумился Леший. - У чингачгуков и баня есть?

Ночью запылали костры, оградив нас тёплым светом от стены подступивших вплотную деревьев. Полешки трещат, искры врассыпную, небо сверкает от звёзд - красота. И, чудо: нет частокола, нет вышки с пулемётом, за кругами света от костров темень кажется густой - хоть ложкой ешь, а не страшно. Давно не страшно, с тех пор, как дядя Дима разбил мучивший меня ледяной комок.

А может, дело в здешнем вине: сначала оно пьянит, но потом делается весело и спокойно, а плохие мысли сами собой чахнут и разлетаются, как туман на ветру. Зря Сашка не пьёт - опасается. А кого бояться? Чужаков, что не выпускают из рук палок-копий? Так это понятно, для них мы - чужаки. Если захотят убить - убьют. Хоть пьяных, хоть трезвых. Для них никакой разницы, а что касается меня - выпивши и умирать не так страшно.