Алан Нукланд - По дороге могущества. Возрождение (СИ)

Мои глаза расширились. Я посмотрел на разодранные в кровь руки. Запах! Они почуют меня! В голове что-то щёлкнуло и я резко обернулся к бочке с перцем. Это решение!

Вернув Халдорн в заплечные ножны, я как можно тише вытащил флягу, схватил с полки какую-то тряпку и обильно смочил водой. Быстро обмотав ею лицо, взял валяющуюся тут же лопатку и зачерпнул перцу. Вернувшись обратно к двери, я принялся потихоньку засыпать щель под нею. Поднявшееся облачко тут же защипало глаза, но я не остановился.

В дверь с силой ударили и я вздрогнул. После ещё пары ударов шумно принихивающийся зверь опустилось ниже и глубоко вдохнул солидную порцию перца. Ревя и чихая, он отпрыгнул в сторону, и я не сдержал злорадной усмешки. После этого ещё несколько раз к двери подходили, но результат был один и тот же — перец надежно отпугивал кровожадных хищников.

Спустя не меньше получаса все звуки по ту сторону стихли и звери ушли, обыскав перед этим каждый уголок и выломав все двери, которые могли. Я расслабленно привалился к стене и наконец перевёл дух. Вот теперь самое время обстоятельно подумать над тем, во что же я умудрился вляпаться на этот раз…

…

Ну, во-первых, самое очевидное заключается в том, что я без должной подготовки умудрился сунуться в подземелья, кишащие кровожадными тварями. И даже более того — я отправился сюда один! Молодец, ничего не скажешь!

Горькая усмешка скривила губы. И самое поганое, что отсюда не выбраться, не перебив всю эту орду. Вот только как это сделать ума не приложу. Я и троих-то еле замочил, при этом едва древним душу не отдал, а тут их не меньше сотни будет. Так что, в общем-то, как ни крути, а кругом одна большая, беспросветная жопа получается. Это ну вот ооочень обнадёживает.

Ладно, хватит самобичевания. Хочешь не хочешь, а делать что-то надо, умирать я тут не намерен. Сейчас вот попью водички и соберу воедино всё, что мне известно об этих монстрах.

Сделав солидный глоток из полупустой фляжки, я плеснул ещё немного на лицо и провёл пятерней по волосам. Уф-хх! Вот так уже намного лучше. Так, что мне известно? Мертвецов всегда надо добивать, а уже потом разбираться, мертвец это на самом деле или нет. Каменные статуи могут с лёгкостью оказаться спящими тварями, так что их тоже бы желательно разбивать на кусочки. Моя тонкая душа творца уж как-нибудь переживёт этот акт вандализма. Что дальше? Они как звери, хорошо видят, чутко слышат, обладают чудесным обонянием, но и интеллект, по-видимому, у них тоже звериный. И это весьма странно, если вспомнить, что животные в лесах проявляют недюжую смекалку. Хотя у них-то не течёт чёрная кровь и нет очей тьмы.

Очи тьмы…

Я задумался.

Неужели эти твари имеют какое-то отношение к Баглорду? Или это просто некая физическая особенность? Эхх, всё же слишком уж поверхностно я знаком с бестиарием и особенностями Древнира, чтобы делать какие-то точные выводы. Надо будет при случае восполнить этот пробел в образовании. Если выживу, конечно же.

Кстати, весьма радует, что мне с каждым разом всё легче думать о Баглорде. Всё-таки человек удивительное существо — стоит дать страху какое-то осязаемое имя, очеловечить его, и сразу всё, что было с ним связано, воспринимается в разы спокойнее. Очень полезное свойство психики, это факт.

Но я опять отдалился от темы. Всё-таки сказывается пережитый стресс, скачу с мысли на мысль. Хотя, на самом-то деле, мне и думать-то больше не о чем — ну да, известно мне о куче черноглазых монстров с высоким болевым порогом. Пфф, ерунда! Главное, что умирают они также, как и все остальные. А изначальный недостаток в подготовке можно компенсировать тем, что я тут отыщу. Вон, помнится, я завалил дверь двумя полными комплектами доспехов. Значит, как и планировал изначально, если хорошо порыскать, можно найти ещё немало полезных вещей. Таки подземелья это волшебника или сарай занюханный?! Вооот! Так что вставай, рохля, будем выбираться из всего этого гуано.

Вернув себе какой-никакой боевой дух, я на ватных ногах подошел к двери и прислушался. Вроде тихо. Вытащив Халдорн, я перекинул его в левую руку и, тихо отодвинув засов, приоткрыл предательски скрипящую дверь. С бегающими по затылку мурашками, я нагнулся и просунул голову в образовавшуюся щель. Уцелевших, дышащих на ладан кристаллов света едва хватало, чтобы осмотреться — зажигать свою светилку я не рискнул. Перевёрнутые столы, выломанные двери, обломки столов, разбитые черепки амфор и посуды, сорванные со стен полотнища. Среди этого рукотворного хаоса я, как ни всматривался в самые тёмные уголки, затаившихся хищников не заметил. Надеюсь, никому из этих тварей не придёт в голову вернуться назад? А то вот смеху-то будет, если я сейчас выйду и столкнусь с ними нос к носу…

— БАБЕНСИ-А-А-А!

После этого бешеного вопля что-то крепко обхватило мои ягодицы и послышались характерные чмокающие звуки, перемежающиеся с писклявым голосом.

— М-ву! М-ву! М-м-м-в-ву! Попень моя залятая!!!

Вытаращив от страха глаза и сжав свою филейную часть, я позорно завизжал и даже подпрыгнул от страха, поскользнулся и грохнулся на пол. Оказавшись на земле, я принялся яростно отбрыкиваться ногами от вцепившегося и продолжающего лапать меня нечто. Судя по сдавленному оханью и звукам падения, я таки умудрился попасть. В панике перевернувшись на спину, я вжался в стену и выставил перед собой Халдорн, при этом силясь разглядеть покусившегося на мою мужскую честь и достоинство.

В нескольких шагах от меня поднялась на ноги такая страхолюдина, что меня аж всего перекосило: невысокого роста, сгорбленное, с серо-зелёной кожей, длинными жилистыми руками, с огромными, висящими до плеч, словно у слона, ушами, ёршиком спутанных волос на черепушке, крючковатым носом и кривыми зубами, причём один большой и квадратный зуб торчал из выпяченной нижней челюсти и захлёстывал верхнюю губу. Одетое в пыльную, потрёпанную одежду, это мерзкое существо замерло в полуприседе, растопырив руки, выпучив глаза и распахнув рот. Несколько мгновений мы таращились друг на друга, пока оно вдруг не начало бормотать:

— Музик… бафой, багхадатый музик… не бабенсия…

Внезапно он заорал и я аж вздрогнул от неожиданности. Рухнув на пол, он вывалил наружу язык и принялся лихорадочно вылизывать землю, не переставая при этом громко, возмутительно вопить:

— Музика! Тьфу-тьфу-тьфу! Аааа! Попень багхадатого музика! Не бабенсии!!! Буэээээ!!! К-ха, к-ха, тьфу!

Вдруг он резко остановился и замер. Ме-е-едленно подняв голову, он с очень задумчивым прищуром посмотрел на меня. Не отрывая взгляда, карлик поднялся на ноги, вытащил из-за пояса топорик с хищным лезвием и взвесил его в руке.