Олег Еремин - Республика Драконьих Гор.

В приемном зале их ждала вереница вышколенных слуг и стоящий поодаль от них импозантный пузатый доктор в сопровождении двух среднего возраста серьезных и строгих медицинских сестер.

Лайана махнула рукой мажордому, дескать, потом прислугу представишь, и утиной походкой, все так же наваливаясь на Лалишу, подошла к врачу. Криво улыбнулась:

- Господин Траангол, боюсь, что ваша помощь мне понадобится очень и очень скоро.

- Вижу, госпожа Фальния. И попрошу вас незамедлительно проследовать в покои. Сальди, Конгрина, помогите госпоже!

Женщины подступили с боков, отстранили Лалишу.

Лайана обернулась к своей молодой спутнице, приказала:

- Люнария, принимай командование в доме.

- Хм! – Лалиша широко улыбнулась и повернулась ко все еще неподвижно стоящей шеренге слуг. – Так, уважаемые! Я буду у вас за хозяйку. Давайте знакомиться!

Особняк вызвал у Лалиши море восторга. Она целый день ходила по нему, заглядывая в каждый уголок, наслаждаясь неимоверной роскошью. Никогда в жизни она не бывала в подобных дворцах. Даже дом Чиируны, где она часто гостила, был по сравнению с этим утлой лачугой.

Но, на самом деле, таких и более роскошных вилл в небольшом городке Райский Пляж было десятка два. Очень уважали и любили торговцы Центра Мира всяческую роскошь.

И все это богатство отныне принадлежало ей, Лалише!

Ну, то есть, конечно, куплена вилла была на деньги Лайаны, но официально в бумагах значилась хозяйкой именно она – Лалиша.

Когда заместитель адмирала предложила девушке поселиться в Центре Мира, та сначала долго думала, соглашаться ли. Предложение было ужасно заманчивым. Но принять его – значило покинуть пиратов. Своих подруг - Чиируну и Талису, ребят-абордажников, других пиратов и горцев. Если бы не гибель Брагна, она может быть и не согласилась бы. Но смерть высокого золотоволосого кочевника неожиданно сильно подкосила девушку. Она сама не заметила, как веселая интрижка переросла в настоящую любовь. Будь на ее месте кто-то другой, мог бы и не выкарабкаться из горя и депрессии. Но Лалиша была Лалишей. Ее неубиваемый оптимизм, легкое, и в то же время философское отношение к жизни, сделали свое дело. Девушка смогла пережить потерю и внешне казалась такой же неунывающей и общительной. Только наедине с собой иногда накатывала грусть.

И возможность излечиться от дурных мыслей стало той гирькой, которая склонила весы в пользу этого решения.

А еще одной увесистой гирей было то, что Лалиша, с детства привыкшая присматривать за младшими сестрами и братом, очень любила детей. И взять на себя обязанности нянечки по выращиванию адмиральского ребенка было для нее вполне естественно.

Так что теперь ей предстояло стать госпожой Люнарией, дочерью торговца скотом из Зеленой Лагуны, пожелавшей после трагической любви поселиться вдали от родителей и начать собственную жизнь, воспитывая ребенка своей тети, которого заделал ей неверный жених.

Совершенно бредовая легенда, которая, однако, в светском мире Райского Пляжа, среди бесящихся с жиру и любящих всевозможные мелодрамы богачей, была принята на ура.

Конечно, исследуя дом, Лалиша не забывала заглядывать в просторную светлую комнату, которую приспособил под родильную доктор Траангол.

По всему выходило, что Лайана разродится буквально в ближайшие пару дней.

Пиратка тянула до последнего, и, если бы Лалиша не накричала на нее пол декады назад и не заставила чуть ли силком сесть на самый скоростной корабль, кто знает, как бы все обошлось.

«Да, если бы не Лалиша, рожать мне на корабле!» - в очередной раз подумала Лайана.

Врачи, да и сама пиратка, считали, что срок придет в конце одиннадцатого месяца осени, или, даже, в начале двенадцатого.

Но нечеловеческое напряжение, которое приходилось заместителю адмирала испытывать в последнее время, сказалось, и роды произошли раньше срока.

Хорошо, что доктор Траангол был великолепным специалистом. Благодаря ему и сильному организму Лайаны все обошлось как нельзя лучше. Ребеночек был немного легче и меньше, чем обычно, но вполне развитым и быстро наверстал недостаток веса, разъедаясь у нанятой Лайаной грудастой кормилицы. Сама пиратка тоже, пока не улетела обратно на север, регулярно кормила сына, жмурясь от удовольствия как кошка.

Жалко, что пришлось прерывать такую спокойную и мирную жизнь. Но дальше откладывать неприятные дела было невозможно.

Если для соратников Далкина седьмое число девятого месяца осени 995 периода стало днем спасения, для пиратов, оседлавших котелковские фрегаты – великой победой и надеждой на гигантский премиальный куш, то для Лайаны этот день стал началом неимоверно тяжелой работы.

Нужно было организовать восстановление поселка. Расчистку завалов, разгребание пожарищ, сооружение из обломков хоть какого-то жилья. Зима в горах навалилась не на шутку. Морозы стояли под пятнадцать градусов. Хорошо хоть основные склады с припасами находились в самой глубине пещеры и в большинстве своем сохранились. А то, если бы еще и снабжение надо было бы налаживать, Лайана совсем бы померла от перенапряжения.

Не менее важным делом было размещение флота. Да, теперь уже именно флота, а не эскадры. Перегонные команды слетали в степь на становище племени Белой Совы и привели оттуда оставленные пять фрегатов и «Беспечного странника». Понятно, что всю воздушную армаду разместить в пещере было невозможно и корабли пришлось пришвартовывать в двух наскоро обустроенных ФНТшниками воздушных портах. Но оставлять их там на постоянку было нельзя. Слишком уязвимыми, как доказала Лайана, были эти базы и с воздуха и с поверхности. Значит, надо продолжать обустраивать новые тайные убежища. Еще летом и в начале осени пираты нашли несколько перспективных местечек, но руки до них пока что так и не дошли.

Но гораздо больше сил и времени занимало у пиратской командирши не это. Умная шпионка и бывшая авантюристка прекрасно понимала, что, как только раздаст причитающиеся золото, некоторые из пиратских экипажей постараются в лучшем случае сбежать на новых мощных кораблях. А в худшем – поднимут бунт и сами возьмут власть над эскадрой.

Это промелькивало в интонациях и взглядах, которые джентльмены удачи бросали на своего новоиспеченного адмирала. Далкин все-таки чересчур мягкий и интеллигентный человек. Это чувствуется даже когда он ругается и отчитывает. Будь на его месте какой-нибудь звероподобный громила, жестокий и коварный, было бы проще. А так, увы, но пираты, которые раньше не были у него под командованием, явно недооценивали адмирала. Правда, старые соратники вели разъяснительную работу, направляемые все той же Лайаной, но пока что особых результатов не было.