Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

Перекинувшись парой слов с адъютантом, он что крикнул. Из караульного помещения выскочили солдаты в тёёмных от дождя куртках с закинутыми за плечи прикладом вверх карабинами, Они поспешно открыли решетчатые створки чугунных ворот, на которых красовались белые с золотые гербы провинции — слон и носорог под скрещенными винтовками.

Микроавтобус проскочил по вымощенной камнем аллее ведущему к губернаторскому дому. Он имел мезонин, белые колонны по фасаду и высокую трубу из красного кирпича. Как и требовал колониальный стиль, у крыльца стояли на белых бетонных тумбах допотопные пушки конца прошло века. Два гигантских, выше дома, слоновых клыка возвышались там, где кончалась манговая аллея, их острые концы скрещивались и поддерживали большую, раскрашенную под золото эмблему провинции. Это были лишь символы — проволочные каркасы, обмотанные широкой брезентовой лентой, напоминавшие о тех временах, когда по лесам провинции бродили огромные стада слонов. Микроавтобус повернул вправо и остановился у бокового входа. С крыльца сбежало несколько солдат с большими красными зонтами, украшенными надписью "Кока-кола". Все они были босы, а их зеленые брюки были закатаны почти до колен. Адъютант поспешно распахнул дверь микроавтобуса и стал помогать выбираться гостям губернатора, старательно прикрывая их зонтом: дождь гулко барабанил по туго натянутому полотну. Сергей выходил последним. Когда его сопроводили до входа, он обернулся, ожидая, что щеголеватый адъютант последует за ним, но офицер лишь сдержанно кивнул и поднес руку к блестящему козырьку своей новенькой фуражки. На крыльце под навесом из гофрированного железа стоял секретарь губернатора.

— Господа, его превосходительство ждет вас, — торжественно сказал он, пропуская процессию мимо себя и обшаривая каждого её члена цепким взглядом. Сергей шагнул на каменную ступень под навес, по которому монотонной дробью рассыпался дождь.

— Прошу, — учтиво нагнул голову секретарь, удовлетворенный осмотром гостей, которые прошли в холл, где в беспорядке стояло несколько потертых кресел и ярко пылал огонь в большом, основательно закопченном камине.

— Его превосходительство сейчас будет. — секретарь взялся за спинку ближайшего к камину кресла. — Он просил его немного обождать.

Гости воспринял этот жест как предложение сесть и удобно расположились вокруг камина, стряхивая влагу с одежды. Все молчали. Откуда-то появились две девушки в белых передничках. Они осторожно вкатили столик на колесиках, уставленный разноцветными бутылками и стаканами. Остановившись возле гостей, они выжидательно посмотрели на них: что налить. Первым этим воспользовался Дерек, за ним его министры. Сергей решил не торопиться и взять то же, что и Аспид. Выбор подполковника оказался банальным: виски со льдом.

— Тоже неплохо, — подумал Сергей, заказывая себе тоже самое. Он с любопытством оглядывал помещение. Хотя ему приходилось бывать в губернаторском дворце, в этой его части Голон оказался впервые. В душном холле пахло сырым деревом и дымом. На стенах висели охотничьи трофеи: головы и рога африканских зверей. Они были покрыты пылью, а кое где изъедены молью и временем. Откуда-то вдруг полилась музыка Штрауса.

— Марш Радецкого, — нарушил тишину Петров. Дерек внимательно посмотрел на него и заулыбался. Пока звучал вальс все молчали. Как только он закончился Дерек стал о чм-то тихо переговариваться со своими товарищами, а затем завязал разговор с русскими.

— Лондонцы ругают погоду, но не представляют, что такое один дождливый сезон. А как в СССР? Говорят, там идёт снег вместо дождя и холодно? Правда, что морозы полезны для здоровья? Один из моих коллег учился в Москве и даже ходил на лыжах! Это же здорово!

Дерек вновь неторопливо наполнил стакан.

— Чиерс!

— Чиерс! — ответил Петров, поднося свой бокал к губам. Его примеру последовал Сергей.

Глава правительства в изгнании пил цедил виски медленно, полузакрыв глаза.

Через минуту тяжелая дверь красного дерева распахнулась и на пороге появились двое. Первым в холл вошел губернатор в просторной национальной одежде и в похожей на пилотку шапочке из шкуры леопарда, за ним следовал одетый с иголочки советский посол. Все поднялись с мест, отставив бокалы.

— Извините, товарищи, что мы задержались! — громко произнёс губернатор. — Проклятый дождь задержал нас на церемонии открытия института, построенного при братской помощи Советского Союза! Я послал за Вами машину несколько раньше, поскольку хотел познакомится поближе, но видно не судьба. Надеюсь, что Вы тут не скучали?

Откуда-то выскочил секретарь губернатора, который стал незаметно подталкивать гостей к дверям:

— Прошу Вас проходите, проходите…

Гости столпились у дверей, составив своеобразную свиту, послу и губернатору, которые направились в главный зал. Он уже был полон: на него были приглашены высшие чиновники, партийные функционеры, профсоюзные и молодёжные лидеры. На груди других были круглые значки: мотыга, скрещенная с гаечным ключом. Зал представлял собой прямоугольник, одну из длинных сторон которого составлял фасад. Его противоположная сторона представляла собой широкую баллюстраду, по бокам которой располагались встроеные книжные шкафы и двери, ведущие в подсобные помещения. Боковые стены зала были украшены богатыми коллекциями масок и оружия. В каждой из них была дверь красного дерева, подобная той через которую они зашли. Сергей взял со столика несколько канапе, бокал с шампанским и оказался у длинного деревянного стеллажа с книгами. Они все были потрепанные, зачитанные. Большая часть изданий — из Лондона, Парижа, Нью-Йорка, но были и советские. Неожиданно раздалось пение. Сергей обернулся и увидел, как хор из молоденьких девиц, совсем девочек, выстроившись на ступеньках, тянет "Подмосковные вечера". Они старательно пели по-русски, правда с сильным акцентом. Зал зааплодировал, а Сергей уселся в кресло и принялся листать одну из лежащих на столике брошюр. Она была напечатана в местной типографии, качество печати было низкое, но называлась она "Племя и демократия". Автор, скрывавшийся под псевдонимом "Буревестник", писал путанно, но искренне. Чувствовалось, что он читал кое-что из марксистской литературы и теперь старается применить свои знания при анализе местной ситуации.

— Здравствуйте!

Из-за полога вышла высокая, молодая негритянка в полувоенной форме. И сейчас же следом за нею увязались десятка полтора девушек и юношей, возбужденных, с пылающими глазами.

— Здравствуйте! Здравствуйте! Как дела, товарищ? — говорили они по-русски, перебивая друг друга.

Голос девушки был тверд и уверен, как у опытного председателя бурных молодежных собраний, где самое сложное порой бывает установить тишину.