Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

Едва Бенъярд заказал завтрак, его потревожил Мутото.

— Здравствуйте, мистер Бенъярд, когда отдадите мои денежки?

— А что, груз уже в трюме? — произнёс с набитым ртом Бенъярд. — Поедем проверим?

— Нет. Пока Нет, но скоро будет! Ведь ваш корабль уже пришёл в порт.

— Ему нужно ещё разгрузится, мой друг. Потом ещё бункероваться. Так, что Ваши условия будут выполнены не раньше чем к заходу солнца. Вот тогда и требуйте Ваши деньги.

— Я не могу столько ждать, мистер Бенъард! Мистер Блейк сказал, что я получу свои деньги, когда мой груз минует таможню. Вот мой экземпляр декларации, я его получил у "Соважа".

— Да? Вот как? А я его еще не получил, — Бенъярд прижал салфетку к губам. — Давайте съездим в порт и убедимся в этом, а потом поедем в банк.

— Давайте, — Мутото, казалось, не замечает пренебрежительного отношения Бенъярда. — Едем.

— Постойте, агент "Соважа" обещал прислать за мной машину, как только "Гвенко" станет под погрузку. Куда нам спешить. Пойдёмте ка в сад!

Мутото пожал плечами, недоверчиво глядя на Бенъярда. Он медленно шагал за ним по маленькому садику при отеле.

— Где сядем? Тут, тут или тут?

— Мне всё равно.

Удобно устроившись кресле Бенъярд закурил сигарету и как-бы невзначай спросил:

— Скажите, мой друг, с кем Вы встречались вчера вечером после того, как уехали из порта?

Мутото передернуло:

— С кем? Не помню, наверное, с партнёрами…

— А европеец-блондин тоже твой партнёр?

— Да. конечно. Это Жак Ювелен, торгует здесь английской парфюмерией. Скупает всякую всячину. Я его знаю лет десять.

— Ювелен, Ювелен, — попытался припомнить Бенъярд. — Что-то очень знакомое. А мистера Харриса ты случайно не знаешь?

— Харриса? — лицо Мутото выражало искренне удивление. — Нет!

Тут подошёл швейцар и сообщил, что Бенъярда спрашивает агент Соважа.

— Ну что, едем в порт! — спросил Бенъярд, помахивая ключами от "мерседеса".

Мутото нехотя встал и поплёлся за ним.

В порту всё шло как по маслу. "Гвенко" стояло у пирса, примыкавшего к северному пакгаузу. Из его трюма выгружали нехитрые товары Зангаро: мешки с какао-бобами, арахисом и кофе, ящики с манго, апельсинами и бананами, деревянные вещицы и шкуры. Выгрузка шла вручную и поэтому груда росла очень медленно. Рядом с ней нарастала другая: товары для Кларенса. Это были мешки с рисом и сушёной рыбой, фасолью и мукой. Рядом стояли бочки с маслом и бензином, за ними — контейнеры с различными приспособлениями и механизмами. Где-то среди них должен был затеряться опасный груз: винтовки, снаряды ракеты. Разобрать было совершенно невозможно. Рядом с кучей этого добра стоял зангариец в военной форме.

— Привет, Умбала, — окликнул его Бенъярд.

— Здравствуйте, капитан, — гаркнул президентский гвардеец.

— Тсс, а то услышат, — зашипел на него Генри. — Я тут — частное лицо!

— Понял, капитан!

— Лучше молчи. Как добрались.

— Задержались из-за встречного ветра. Потом забарахлил двигатель. Простояли три часа в море: меняли подшипник. Так наступила ночь.

— Здравствуйте, капитан, — появился откуда-то Норбиатто, — Я не решился входить в порт Уарри затемно. Бортовые фонари не горят. Боялся, что кто-нибудь на меня налетит в темноте. Вот и простоял всю ночь на рейде. — Увидев, что его собеседник молчит, капитан "Гвенко" прекратил оправдываться. Он был похож на араба: светлая, чуть желтоватая кожа, чёрные густые брови, карие глаза, хищный нос. — Вы пойдёте в Кларенс с нами?

— Пока не знаю. Там будет видно. Как быстро загрузитесь?

— Пока не знаю. Сломалась лебёдка…

— Не торопитесь с погрузкой и обязательно почините лебёдку.

— Но мне дорого стоять у причала.

— Знаю! Поэтому вечером встанете на рейде. Кое-какой груз завтра утром доставит лихтер.

— Его там много?

— Четыре контейнера по пятьсот фунтов, ещё два десятка ящиков и мешков. В них фунтов по двести-триста не больше.

— Это можно. Часа за три управимся.

— Вот и отлично. Я поехал в банк. Вы в каком отеле остановитесь?

— Обычно я ночую на борту.

— Сегодня я Вам настоятельно рекомендую остаться на берегу. Пусть судно охраняет Умбала. Надеюсь на "Гвенко" есть оружие?

— Конечно. Матросам дали пару карабинов, а мне — "браунинг". Умбалу вооружили "гевером" и гранатами.

— Даже так! Он же был у Шеннона.

— Видимо, так надо. Полковник позавчера вечером вернулся из экспедиции в Кларенс. Говорят, были бои…

— Да. Он говорил, что его экспедиция может быть опасна. Интересно, он нашёл, что хотел?

— Вам лучше знать. Мне сказали, что наша миссия тоже не простая…

— Это так! Есть сведения, что на "Гвенко" могут напасть береговые пираты или местные контрабандисты…

— Это одно и то же, — тяжело вздохнул Норбиатто. — Может лучше уйти сегодня вечером и пойти вдоль побережья. В ночи нас трудно будет различить на фоне Хрустальных Гор.

— Нет. Мы должны принять груз на борт завтра утром. Так договорено с таможней.

— Понимаю, — тяжело вздохнул капитан.

— Так где Вы остановитесь?

— Я? В береговом пансионе "Макензуа II". Там есть хоть какое-то подобие удобств.

— Возьмите с собой механика.

— Его-то зачем? Пусть лучше перебирает двигатель.

— Ладно. Шлюпку пришвартуйте где-нибудь подальше.

— Она вернётся на судно.

— Тем лучше. После погрузки основной части груза выведете "Гвенко" на рейд. Борт покинете только после того, как совсем стемнеет, и в пансионе остановитесь под чужим именем. Назовитесь сирийцем…

— Это ещё зачем?

— Для конспирации.

— Хорошо. Умар бен Саид сойдёт?

— Вполне. Кто останется на борту?

— Умбала, пара палубных матросов и кок…

— Готовит хорошо?

— Не очень.

— Тогда его не жалко. Утром в "Макензуа" прибудет за вами агент "Соважа". У него получите инструкции…

Бенъярд отошёл от кромки причала. После некоторого раздумья, он направился в контору агента и попросил его соединить с его шефом.

— Обязательно скажи, что звонит Бенъярд.

Через две минуты связь была установлена.

— Алло, Марит?

— Да, это я. — В трубке раздался голос Блейка.

— У меня небольшая поломка на судне. Немного задерживаемся.

— Ничего. Я буду ждать.

— Вы ночуете на вилле.

— Да.

— Возможно, я Вас ещё навещу. Ждите радиосигнала.

— Жду.

Бенъярд вышел из офиса и кивнул агенту:

— Едем в банк вместе!

Мутото стоял рядом и ловил каждое его слово:

— А я?

— Ты тоже.

Управляющий отделением "Барклэйз Банка" встретил трёх негров весьма учтиво. Двух из них он знал довольно давно: счета экспортно-импортного агентства Соважа никогда не пустовали, а скорость движения средств на счетах Мутото поражала воображение даже опытного банкира. Третий его клиент был человеком-загадкой. Он только вчера появился в банке, но его полномочия и аккредитивы позволяли оперировать десятками миллионов африканских франков, размещённых на счетах Республики Зангаро. Сумма по европейским меркам была, конечно, небольшой, каких-то тридцать тысяч долларов, но для Уарри это было много, очень много. Когда Бенъярд подписал чек на восемь миллионов франков и передал его банкиру, тот его долго рассматривал.