Владимир Васильев - Смерть или слава. Чёрная эстафета [сборник]

Банки как попало рушились в пакет.

Облететь заимки. Черт, сам бы ни в жизнь не догадался. Может, наш мир и помойка, но хорошие ребята есть и здесь. Хотя и мало их. И — увы — не у всех хороших ребят есть собственные звездные корабли. Чистякова надо обязательно вывезти, Семецкого, Мишку Зислиса с космодрома. Хотя, нет, Зислис и сам справится — старый космодромный волк, неужели он не проникнет на борт звездолетов директората?

Бегом, забросив на плечо тяжелые пакеты с провизией, мы выскочили из купола. Юлька даже шлюз закрывать не стала.

Вдали, у самого горизонта, к заимке неслось множество вездеходов. Штук пятьдесят, не меньше.

— Быстрее! — рявкнула Юлька. — Ты стартовую не гасил?

— Гасил, — растерянно выдохнул я, открыл внешний люк и швырнул пакет в тамбур.

— Ну и дурак, — крикнула моя отчаянная спутница, взбегая по крылу «бумеранга». — Шевелись, еще успеешь.

Я, казалось, стремился опередить собственные мысли. Каюта, кресло, пульт, предстартовые тесты… Готовность!

Зачем я ее погасил, сев у заимки Юльки? Сам не пойму. Эконом, тля. Не догадался, что за корабли быстро начнется драка. Юлька вот догадалась. Хотя стоп, она тоже не сразу догадалась. Но и стартовую не погасила — с другой стороны.

«Саргасс» рванулся в небо, когда ближайшие вездеходы приблизились километра на полтора. Кажется, по мне стреляли — по мне и по Юлькиному «бумерангу» тоже.

Но к счастью — взлетающий звездолет слишком быстрая мишень для живого стрелка. Даже такая утлая скорлупка, как «Саргасс» или «бумеранг».

Я оживил модуль связи.

— Наконец-то! — фыркнула Юлька. — Не поджарили?

— А ты принюхайся, — посоветовал я мрачно.

— Вызывай Василевского, Смагина и Риггельда.

— А Хаецких?

— А Хаецких вызову я. И Шумова тоже. Все, до связи.

Юлька отключилась.

Молодец она все-таки, Юлька Отчаянная. Действительно молодец. Если у меня когда-нибудь будет сын, то только от такой матери.

К тому же Риггельда она доверила вызывать мне.

— Глубины, мой премьер!

— Глубины, Шшадд! Без чинов. Докладывай, что здесь стряслось.

— Польщен… Ххариз.

Адмирал Шшадд Оуи, командир линейного крейсера армады, того самого крейсера, который засек приближение чужого корабля, прижал к голове гребень, плотно-плотно. Правду говорят, что Ххариз Ба-Садж, потомственный Сат, прожженный и опытный вояка, ненавидит церемониал, а о свайгах судит только по боевым заслугам.

— Чужой корабль вошел в атмосферу планеты, снизился до посадочной высоты, практически нулевой, и пребывает в полном покое вот уже два-по-восемь нао. Никакого фона и никаких активных действий. Он просто завис над океаном. Точнее, над крохотным островком в океане. — Адмирал Шшадц пошевелил горловым мешком, что должно было отразить некоторою шутливость последующей фразы. — Там такая уютная бухта, Ххариз, прям Берег Рождений на Свайге!

Премьер тоже пошевелил мешком, показывая, что принял шутку.

— Что докладывает эксперт-подклан?

Адмирал подобрался.

— Высокая вероятность, что это звездолет Ушедших. Порядка семи восьмых.

— Как его засекли?

— Отследили нарастающую кривизну пространства, мой… а-а-а… Ххариз. Просчитали возможную массу — сначала решили, что ошибка в расчетах. А потом стало не до расчетов, мы его просто увидели. Я много повидал, но Мать-глубина! Мне стало страшно. Этот корабль в восемь с лишним раз крупнее флагмана!

— Никто из союзников не строит таких.

— А нетленные?

— Нетленные… — протянул Ххариз. — На Галерее сейчас переполох. Похоже, что нетленные вообще не строят кораблей. Они сами себе корабли.

— То есть? — не понял адмирал Шшадц. — Они что, био-механы?

— Сложнее, Шшадц. Помнишь многослойную полевую защиту вокруг их стандартных крейсеров?

— Конечно! — Гребень адмирала на миг шевельнулся, но, не успев встать и расправиться, вновь плотно приник к чешуйкам на макушке.

— Оказалось, что под этой защитой вообще нет кораблей. Эксперты Галереи считают нетленных энергетической формой жизни. По последним данным.

Адмирал не слишком удивился. Он знал, что нетленные настолько чужды союзу, что разница между свайгами и любой из четырех остальных рас попросту стирается, делается незаметной.

Неизвестно откуда именно пришли нетленные и их расы-сателлиты, оре и дашт. Из каких далеких галактик — не угадаешь. Откуда-то из Ядра. А теперь оказывается, что у нетленных даже тел нет. Воистину — нетленные! А недавние дерзкие налеты на полярные секторы кое-что прояснили относительно природы давнего противника. Что ж, это к лучшему: противника легче победить, если знаешь его.

Командующий клином армады продолжал:

— Галерея дает вероятность повыше, Шшадд, чем твой эк-сперт-подклан. Восемь восьмых за то, что там внизу висит корабль Ушедших. И восемь восьмых за то, что самих Ушедших на борту нет. Иначе крейсер вел бы себя по-другому.

Тут премьер приглушил, как заговорщик, голос и выразительно полуприкрыл глаза.

— Галерея оценила твою быстроту и сообразительность, адмирал…

Но Ххариз Ба-Садж не успел сообщить приятную новость. Помешали сканировщики.

— На подходе корабль-матка Роя. Он уже в нормальном пространстве, — донесли премьеру и адмиралам. — Распоряжения?

— Режим «вежливость», — ни мгновения не колебался премьер. — Поле усилить до четырех восьмых!

Оперативный клин армады приготовился к неожиданностям. Конечно, Рой — союзник свайгов. Но когда вдруг находится корабль самой могущественной расы, известной на сегодня, может мигом рухнуть любой союз.

— Поправка: два корабля-матки! — доложили сканировщики. — Поправка: три!

Сканировщики вносили поправки еще три-по-восемь и три раза. Много кораблей Роя, и не просто кораблей — кораблей-маток.

— Запрос на связь, мой премьер! — доложил связь-под-клан. — От Роя.

— Канал на Галерею открыт?

— Еще нет, мой премьер! Но вот-вот откроется…

— Отвечайте, — приказал Ххариз и проворчал вполголоса, шевеля гребнем: — Хоть палить сразу не начали, и на том спасибо…

В проекционном стволе сгустилось изображение представителя Роя.

— Да окрепнет союз! — провозгласил Рой.

Ххариз облегченно расслабил гребень. Все в порядке. Рой нападать не станет — иначе их представитель не произнес бы обычного приветствия. Рой не лжет и не лицемерит. Кажется, Рою вообще неведомо понятие лжи. Впрочем, ложь других рас они распознают и понимают. Но сами — никогда не лгут.

По крайней мере не лгали восьмерки и восьмерки восьмерок нао.

— Да окрепнет, — отозвался премьер, разглядывая представителя — особь Роя, способную воспринимать речь союзных рас и транслировать ответы матки.