Владимир Васильев - Смерть или слава. Чёрная эстафета [сборник]

«Корабль будет готов к прыжку через 12… 10… 8 минут».

Цифры в кубе медленно менялись. Время до прыжка таяло. Павел сидел в пилотском кресле ни жив ни мертв.

Казалось, прошла большая часть вечности, пока система наведения сообщила:

«Прыжок просчитан. Подтвердите старт».

«Внимание! Корабль разгерметизирован. Принять меры?»

Нетвердой рукой Павел подтвердил принятие мер.

Надпись продолжала мигать. В рисунке огоньков на индикаторной панели что-то неуловимо изменилось, и после пятисекундной паузы мигающая надпись сменилась стабильной: «Герметичность восстановлена».

Снаружи трое десантников вопросительно уставились на затянувшийся шлюз.

«Боже, что я делаю, — подумал Павел, наводя курсор на кнопку старта. — Что я делаю…»

Старт.

Миг холода и двойственности. Рождение и смерть. Реальность и вымысел.

Десантники в опустевшем трюме «Вагранта» продолжали с недоумением пялиться на место, где только что в прочных лапах гравитационного захвата покоился трофейный корабль. Теперь скаута не стало, а обиженный захват выл от векторной перегрузки.

А еще спустя несколько секунд кто-то из вахтенных догадался включить сирену.

Тревога. Аврал.

Крейсер «Вагрант» забурлил, словно потревоженный муравейник. Но все это было уже несущественно. Крохотный сферический кораблик исчез за барьером и очутился в трехмерном мире за двести шестьдесят четыре с третью световых года от стартовой сферы. Он не оставил регистрируемого трека. Он не вызвал гравитационных возмущений в точке финиша. Он был похож на бесплотную тень, не имеющую веса и объема и не знающую преград.

Впрочем, во многом так оно и было — во время прыжка-пульсации.

Только Павел Неклюдов, специалист-ксенотехник достаточно высокой квалификации, по-прежнему не понимал, как инженерам Роя удалось это реализовать, хотя сам только что пережил все перипетии прыжка.

Некоторое время он сидел в кресле, пытаясь взять себя в руки. Постепенно в голове его выкристаллизовалась единственная мысль: «Самое время вызвать перевертыша…»

Смутную, почти невидимую в желтом свете тень, что колыхалась у арки-выхода из рубки, Павел не замечал.

Он запустил броузер и вызвал чужака-незнакомца. Ждать практически не пришлось — тот ответил сразу, словно жил рядом с терминалом связи.

— Ну, как успехи? — спросил он спокойно, но Павлу казалось, что перевертыш волнуется и не хочет это показать.

— Я в космосе, — сообщил Павел сухо. — Сам не понимаю, зачем я это сделал.

— Отлично. — Перевертыш очень по-человечески просиял. — Вам не придется жалеть об этом поступке, я уверяю. Думаю, самое время познакомиться. Сделайте одолжение, расскажите о себе.

Павел неопределенно повел плечами:

— Разве это так важно? Впрочем, ладно: меня зовут Павел Неклюдов, я, как вы уже успели убедиться, человек, подданный колонии Тау Хромой Черепахи, доминанта Земли. Уче-ный-ксенотехник. Мне тридцать земных лет. Что еще вас интересует?

— Да в общем-то ничего, Павел, — ответил перевертыш на удивление корректно и доброжелательно. — Если хотите, можете звать меня Коллегой, потому что я тоже в известной степени ученый. Извините, но больше я вам ничего о себе не сообщу. Я считаю обещанную вам сумму достаточным для этого основанием. Даже тот миллион, который уже осел у вас на счету, — вполне достаточное основание, не так ли?

— Да ради Бога, Коллега. Не хотите называть свое имя — не называйте. К тому же я не уверен, смогу ли его произнести. Я ксенотехник, а не лингвист.

Коллега оценил шутку и светски склонил голову:

— Вы нравитесь мне все больше и больше, Павел. Полагаю, мы, ко взаимному удовольствию, сработаемся. Итак, что мне нужно от вас: приведите корабль с саркофагом в указанную на диске точку. Вас встретят. Вручат деньги. И с этого момента можете считать себя более не связанным никакими обязательствами: купите себе билет куда заблагорассудится. Или корабль себе купите — какую-нибудь симпатичную яхточку, денег у вас хватит.

— А куда конкретно нужно привести корабль?

— Не знаю. — Коллега всплеснул руками. — На диске сказано. Вы сейчас находитесь…

— Двести пятьдесят — чуть больше на самом деле — световых лет от границ Скопления Хромой Черепахи. Земных лет, конечно. Я еще не ориентировался, поэтому не знаю, в какую сторону и к какому из магнитных полюсов…

Как ученый Павел считал своим долгом уточнять терминологию.

— Ладно. Запускайте астрогационную программу, она все вам расскажет. Павел, я позволю себе дать вам два… нет, три совета. Совет первый: не пытайтесь открыть саркофаг. Ничего с ним не делайте, пусть пребывает в том состоянии, в каком он сейчас находится. Совет второй: не пытайтесь нас обмануть. Идите тѵда, куда указано на диске. Так будет правильнее. Для всех и в первую очередь — лично для вас. И третий совет: торопитесь. Мы и так уже запаздываем…

— Скажите, Коллега, — спросил Павел, подчиняясь смутной догадке. — Я ведь не первый, кто везет вам саркофаг?

— Нет, — честно признал Коллега. — Вы шестой. Или даже седьмой, если считать… Впрочем, это не важно. Знаете, Павел, я, пожалуй, дам вам еще один совет, четвертый и последний. Во время полета могут случиться некоторые… м-м-м… странности, скажем так. Так вот, не верьте собственным глазам. И тогда все будет нормально. До встречи.

И Коллега отключился. Оборвал разговор, можно сказать, на ключевой фразе.

Странности. Значит, чутье Павла не обмануло. Эта история не так проста и незамысловата, как казалась раньше. Он шестой — или даже седьмой — в чьей-то эстафете, и эстафетной палочкой скорее всего является этот самый саркофаг. До зарезу нужный «им» — кому-то, кого представляет Коллега. Скорее всего, подумал Павел, никакой он не ученый, а наверняка бандит. Очень крупного калибра. Хотя не исключен вариант, что он все же ученый, зато работающий на бандитов очень крупного калибра.

Павел вдруг остро осознал, что идти на попятную уже поздно. Он вляпался, и вляпался глубоко. Правда, задание казалось несложным.

«Ага, — вставил внутренний голос. — Предыдущим пятерым (или даже шестерым) задание тоже скорее всего казалось несложным. Но они его не сумели выполнить».

Павлу была известна только судьба предшественника-пе-ревертыша. Незавидная судьба. Обратиться в кучу бестолковой органики под нейтронным залпом… Бр-р-р…

Неужели судьба остальных столь же незавидна? А не поспешил ли ты, Павел Неклюдов, угонять чужой скаут с чешуйчатой эстафетной палочкой на борту? Подумай, крепко подумай…

Вместо этого Павел почему-то вспомнил один из советов Коллеги. Совет номер два. И решил пока ему следовать.

И, поразмыслив, решил крепко запомнить совет номер четыре.