Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи

Но Ида совсем обессилела.

— У тебя всегда так? Ну, после пения?

— Нет. Но сейчас я сильно напряглась, вложила в голос все свои силы. Да и людей было слишком много.

— Молодец, я горжусь тобой…

Ида в ответ только слабо улыбнулась.

Никита побежал к хижине, распахнул дверь и едва не наткнулся на мечи — воины стояли с оружием на изготовку. Они не знали, что происходило снаружи, и были готовы к отпору.

Никита сделал жест, призывая их вытащить пробки из ушей.

— Все кончено. Твари улетели вместе с людьми и уже не вернутся. Фим, Варда — за мной!

Они отошли подальше от хижин.

— Если все получится, то мерзкие твари нападут на селение караимов.

— Ты хочешь сказать, что они будут убивать своих хозяев? — удивился Фим.

— Да. А у нас есть два пути — отправиться домой или двинуться к селению караимов. Посмотрим, что из всего этого получилось. После взбучки кто-то должен обязательно остаться, скажем — спрятаться в доме. Надо добить их или взять в плен. Разрушим осиное гнездо, уничтожим врага.

— Я согласен, — сразу сказал Фим. Он был воин, он привык воевать. Он понимал войну.

Варда тоже кивнул.

— Но идти придется долго, не менее половины дня.

— Разве мужчину испугает дорога? — фыркнул от возмущения Фим.

— Тогда не будем откладывать. Все сыты, все отдохнули. Фим, пусть твои воины поочередно несут Иду — своей победой мы обязаны ей.

— Хвала всем богам! А ведь в племя привел ее ты, вождь!

Фим подошел к Иде, поклонился ей, потом подхватил на руки и вскинул вверх. Воины громко и дружно вскричали:

— Слава!

Фим посадил Иду на плечо:

— Нести тебя — великая честь!

— В поход! — взмахнул мечом Никита.

Оставив трофеи посреди селения, маленькое войско выступило в поход. Сначала Никита вел их точно в направлении юга, справедливо полагая, что птеродактили будут лететь по прямой, сокращая путь.

Двигаясь к намеченной цели, они с шага переходили на бег, потом снова возвращались к шагу. Ручьи форсировали вброд, река попалась на пути лишь однажды. Они вынуждены были срубить деревья, и за каждое бревно держалось несколько человек — так и переправились.

Никита опасался одного — не сбиться бы с пути. Он ориентировался по солнцу, но оно перемещалось к западу. Он засекал далекую приметную цель вроде одиноко стоящего дерева или скалы и вел людей к ней. Потом снова выбирал своеобразный «репер» и снова шел к нему, увлекая за собой людей. По его расчетам, селение должно было быть уже близко, не пройти бы мимо.

Когда они взошли на небольшой пригорок, то поняли, что волноваться не стоило. Над большим селением — фактически городом, только одноэтажным — носились птеродактили. Они атаковали все живое, что появлялось на улицах или площадях. Зрелище было необычное, одновременно завораживающее и страшное. Из-за расстояния криков и хлопанья крыльев не было слышно — как в немом кино.

Судя по времени, было далеко за полдень, и нападение должно было уже продолжаться давно.

Некоторые птеродактили обожрались человечиной, брюхо у них расперло, и взлетали они тяжело, медленно отрываясь от земли. А вот люди на их спинах вели себя странно. Некоторые сидели безучастно, другие веселились, как будто не свое селение громили, а неприятельское. Вид фантасмагорический.

Где-то через час птеродактили устали, выдохлись и стали отлетать в сторону. Причем садились они за небольшим леском, в одном месте. Видимо, там и была площадка, где базировалась эскадрилья этих тварей.

— Идем в селение.

Сделать это было нетрудно, поскольку ворота были распахнуты. Везде валялись разорванные трупы людей со страшными ранами или вообще их половины. Птеродактили обожрались на неделю вперед. Живых людей на улицах не было. Смелых или беспечных слопали летающие твари, оставшиеся попрятались по домам.

Дома в большинстве своем были бревенчатые, такие аллозавр или тираннозавр легко могут разрушить. У них большой вес и мощь, по сути — это просто живая груда мышц. А для птеродактиля деревянная изба — как неприступная крепость, она ему не по зубам.

Из окон на воинов-азуру смотрели, Никита сам видел удивленные лица караимов. Они, наверное, решили, что настал их последний день. Сначала атаковали хищные твари, причем со своими воинами, потом на улицах появились чужие воины. Мир перевернулся.

Никита вел воинов к центру. Верховный вождь или шаман, не исключено — оба в одном лице — должен располагаться именно в центре.

Они вступили на площадь. Подходящего вида дом был, сложенный из камня — не из кирпичей, а из природного камня.

— Туда!

Пока вождь не сбежал, надо было его взять в плен или убить. Смерть вождя всегда оказывала на любое племя дезорганизующее воздействие, особенно в экстренной ситуации, когда не было преемника.

Дверь дома была не заперта, и Никита вошел беспрепятственно. За ним вошел Фим с обнаженным мечом.

За столом сидел, судя по богато украшенной вышивкой и золотыми бляшками одежде, вождь. На голове его был надет золотой обруч, надо лбом красовалась крылатая фигура — то ли птеродактиля, то ли дракона. Фигура была мелкая, и разглядывать ее времени не было. Вид у вождя был крайне расстроенный, он сидел, подперев голову обеими руками.

— Фим, снимите тиару с его головы и посмотрите, нет ли у него оружия. И свяжите его. Варда, пройдешь по дому. Если кого-то найдете, ведите сюда.

Вождь не сделал ни единой попытки сопротивляться — он был просто раздавлен случившимся. Такого вероломства от своего войска он не ожидал. Это был удар ножом в спину.

— Ида, будь добра, побеседуй с вождем.

Женщина подошла к караиму, какое-то время пристально смотрела в его глаза, но потом отвела взгляд и вздохнула:

— Не могу. Одни обрывки мыслей, бред какой-то. Наверное, он просто сошел с ума.

— Фим, выведите его на улицу и убейте. Пусть караимы видят, что их вождь свергнут, пусть трепещут от ужаса.

Фим кивнул. Азуру не были жестоки или кровожадны, но старый воин понимал, что чужой вождь должен быть убит. Вождь — это символ, знамя племени.

Он заставил вождя подняться, жестом указал на открытую дверь, и оба вышли. Вскоре Фим вернулся:

— Вождь мертв!

— Да, не хотелось мне воевать с ними, мы могли бы быть дружественными соседями. Фим, Варда, Ида — останьтесь здесь, остальным выйти.

Никита занял место убитого вождя.

— Что скажете, друзья?

— Взять богатые трофеи и уйти, — сказал Варда.

— Обобрать их до нитки, чтобы помнили, — кивнул Фим.

Никита посмотрел на Иду, ожидая ее вердикта.

— Я не знаю, — пожала плечами та.

— Ответь, как долго эти, что на птеродактилях, будут не в себе?

— Пока я не спою другую песню.

— Так… надо обдумать.

Он молчал около получаса, и трое его людей стояли, не шелохнувшись, боясь нарушить ход мыслей Никиты. А помыслить было над чем.