Павел Корнев - Безликий [Ознакомит.фрагмент]

Фрак, брюки и лакированные туфли подобрать удалось без всякого труда, а вот когда я взял чёрную жилетку, отвечавшая за костюмы тётенька поспешила меня остановить.

- Молодой человек, вы же хотите, чтобы вас приняли за официант?! - всполошилась она.

- Именно этого я и хочу, - ответил я, взял чёрную бабочку и улыбнулся: - Мадам, ну к чему мне бросаться в глаза разным важным господам? Я чужой на этом празднике жизни и собираюсь быть незаметен, словно невидимка.

- Не думаю, что у вас это получится, - решила костюмерша, явно имея в виду сломанный нос и ножевой шрам на скуле.

Я лишь хмыкнул в ответ, встал у зеркала и слегка сдвинул в сторону бабочку, затем поправил расчёской волосы и остался увиденным целиком и полностью доволен.

Оставлять свою одежду в костюмерной я не стал и унёс в кабинет на втором этаже. Там переложил в карманы брюк выкидной стилет и пистолет, благо он был небольшим и плоским, а вот кастет и запасной магазин пришлось оставить. Сунуть их было решительно некуда.

Когда я зашёл в банкетный зал, гости уже собрались. Дамы в вечерних платьях блистали драгоценными каменьями ожерелий, серьг и диадем; эту роскошь и великолепие оттеняли строгие костюмы кавалеров. Впрочем, бриллианты в перстнях и запонках господ ничем не уступали украшениям великосветских модниц.

Среди почтенной публики вовсю сновали официанты с подносами, заставленными бокалами искристого шампанского, и на ещё одного халдея в моём лице никто внимания не обратил. Разве что инспектор Моран смерил слишком уж пристальным взглядом, но подходить не стал. Он был занят беседой с маркизом Арлиным и ещё несколькими важными господами из числа завсегдатаев.

Со стороны могло показаться, будто сыщик отчитывается перед маркизом, но Моран не произвёл на меня впечатления бездумного карьериста. Если он и был карьеристом, то умным и расчётливым. В беседе такой скорее сам постарается вытянуть дополнительную информацию, нежели раскроет свои карты кому-либо ещё.

Вновь дальней стены выставили фуршетные столы, но людей там пока было немного; популярностью пользовалось лишь шампанское и канопе с красной и чёрной икрой, а их разносили официанты. В центре зала играл струнный квартет, негромкая музыка создавал фон, в котором растворялись голоса приглашённых.

Постепенно публика распалась на несколько групп. Завсегдатаев клуба собрал вокруг себя маркиз Арлин. Высокий и очень худой седовласый джентльмен возвышался над остальными едва ли не на голову и чем-то неуловимо напоминал аиста, которого шутки ради нарядили в чёрный фрак с серебряной розеткой ордена Прогресса.

Софи представляла завзятым театралам Ольгу Орлову и Виктора Долина; русская прима благосклонно улыбалась поклонникам, а вот хореограф явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он тоже улыбался, но на редкость нервно и скованно. Это совсем на него не походило.

Возможно, Виктора выводило из себя присутствие конкурента: ничуть не меньшая аудитория окружила артистичного вида господина с растрёпанной светлой шевелюрой, песочного цвета бородкой и аккуратными усами. Декламируя стихи, сиятельный - в этом не оставляли никаких сомнений бесцветно-серые глаза, - активно жестикулировал, а когда замолкал перевести дух, любители поэзии тотчас начинали рукоплескать и требовать продолжения.

Я огляделся по сторонам, заметил проверявшего сервировку фуршетных столов буфетчика и подошёл к нему.

- Морис, расскажешь, кто есть кто?

Буфетчик с недовольным видом оторвался от своего занятия, но всё же пересилил себя и отказывать в просьбе не стал.

- Разумеется, Жан-Пьер! - скомкано улыбнулся он. - Вас интересует кто-то конкретный?

Я первым делом указал на декламатора.

- О, это Альберт Брандт! - округлил глаза Морис Тома. - Уверен, вы не могли о нём не слышать!

И в самом деле - слышал. Альберт Брандт был популярным столичным поэтом, он даже поставил несколько пьес собственного сочинения на сцене императорского театра. Ходили слухи, что ему нет равных в декламации стихов, но в "Сирене" он никогда раньше не выступал.

- Ясно, - улыбнулся я и кивнул на Арлина. - Маркиза я знаю, а остальные?

Окружение маркиза меня интересовало мало, просто хотелось определить для себя самого, насколько серьёзный резонанс случился бы, стань вдруг достоянием общественности их тайные развлечения. И надо сказать, скандал вышел бы преизрядным.

В ряды скучающих великосветских повес затесались полковник генерального штаба, ответственный секретарь коллегии по делам провинций, заместитель министра, пара влиятельных придворных и несколько банкиров и крупных промышленников, все сплошь из старых аристократических фамилий. Этой публике было что терять в случае огласки, но я бы десять раз подумал, прежде чем решиться на их шантаж. Малейшая ошибка - и вот уже в акватории порта к берегу прибивает очередного безымянного утопленника.

- Вы позволите, Жан-Пьер, мне надо вернуться к своим обязанностям...

- Да-да, конечно, Морис! - отпустил я буфетчика.

Инспектор Моран присоединился к почитателям таланта Альберта Брандта, поэтому я взял со стола поднос и прошёлся по залу, раздавая бокалы с шампанским. Разговоры при моём приближении не стихали, но ничего интересного услышать не удалось, поскольку в окружении маркиза Арлина говорили исключительно о политике. Вероятно, погоду уже успели обсудить.

- Скрывать не буду, - объявил маркиз, взяв с подноса бокал с золотистым игристым вином, - поначалу я был настроен в отношении её величества более чем скептически. А признание независимости колоний Нового Света и вовсе ввергло меня в глубочайшее уныние. - Слушатели закивали, соглашаясь с этими словами, и тогда Арлин воздел к потолку указательный палец. - Но! Я просто не видел всей картины целиком. Подписание мирного договора с Теночтитланом изменило всё самым кардинальным образом. Империя не только вернула контроль над землями южнее Амазонки, но и обрела поистине колоссальный рычаг давления на штаты, которые до сих пор находятся с ацтеками в состоянии войны!

- Да, это позволило перекинуть флот из Атлантического океана в Иудейское море и Персидский пролив, - кивнул седовласый господин в мундире полковника инфантерии. - Для Тегерана это оказалось неприятным сюрпризом! Подумать только, ещё совсем недавно персы всерьёз нацеливались на Константинополь и наши аравийские владения!

- Не стоит забывать о каучуке, - напомнил кто-то из промышленников. - Кофе и какао тоже важны, но без прямых поставок каучука наши предприятия просто задыхались!

Не разделял всеобщего воодушевления лишь секретарь коллегии по делам провинций.

- Не всё так гладко, господа. Не всё так гладко, - веско произнёс он, отпил шампанского и продолжил: - Берлин, Вена и Рим всё больше сближаются друг с другом. Их союз грозит разорвать империю надвое!