Эльвира Смелик - Зови меня Шинигами

– Лови машину.

– Я?

– Ну не я же?

Да, при виде его милой приветливой физиономии и мрачной фигуры на краю дороги водители только газу прибавят.

Кира сошла с тропинки, приблизилась к линии асфальта, повертела головой.

– А нам точно туда? – указала рукой в ту сторону, в которую они шли, получила в ответ:

– Пока без разницы. Главное, уехать отсюда.

Но тут же возник новый вопрос:

– Легковушку тормозить?

– Да хоть что-нибудь.

Кажется, Ши начал раздражаться. Немного странно и отчасти даже приятно. Помогает смириться с происходящим, не впасть окончательно в уныние. Если получается назло вечной его непробиваемой самоуверенности и холодному сарказму всё-таки зацепить, вызвать хоть какие-то эмоции. Для начала сойдёт и негодование на Кирину непроходимую тупость.

– Даже бетономешалку?

Ши вскинулся, и Кира поняла: это было не очень удачное предположение. С её стороны. Не стоило подкидывать подобные идеи человеку, который запросто заявляет: «Я убийца!»

Всё! Она молчит, она послушно выполняет то, что ей велено. Но для начала Кира достала из рюкзака косметичку, вынула зеркало и тюбик тонального крема. Девушка с заживающими ссадинами на лице тоже не лучший вариант для автостопа.

Утро. Машины проезжают редко. Но, возможно, тут всегда так. Глушь, явно не основная трасса.

Что-то показалось вдали, обгоняемое шумом мотора. Точно не бетономешалка. Даже не автобус и не грузовик. Легковушка. Кира вытянула руку. Ши стоял рядом, капюшон стянул с головы, чтобы выглядеть проще.

Машина тормознула возле них. На марку Кира внимания не обратила, а по цвету – тёмно-синяя.

Кира заглянула в открытое окно. За рулём сидел парень, не совсем уж юный, где-то за двадцать пять, улыбнулся ей, и она спросила:

– Подвезёте?

– А для чего я ещё остановился? – в свою очередь поинтересовался водитель. – Вам куда?

– Туда, – Кира, растерявшись, просто махнула рукой в нужном направлении.

Парень заулыбался ещё шире.

– Ну, пока нам точно по дороге.

Кира не стала садиться рядом с ним, распахнула заднюю дверь, залезла первой, продвинулась по сиденью, освобождая место Ши. Сняла с плеч рюкзак, пристроила на коленях. Машина тронулась с места.

– Путешествуете? – задал очередной вопрос водитель, многозначительно добавил через паузу: – Вдвоём.

Так и есть. Путешествуют. Вдвоём. Только вот романтики ноль, что бы там ни напридумывал себе этот досужливый парень.

– Ага, – кивнула Кира. – Пока каникулы.

Ши не проронил ни слова.

– Я – до города, – тут же сообщил водитель. Наверное, устал молчать, пока ехал в одиночку, вот и не мог заткнуться, заполучив собеседников.

– Ага, – Кира опять кивнула, испытала досаду, поймав себя на том, что повторяется в словах и движениях. Действительно можно подумать, что она совсем отупела. – Нам подойдёт.

Она пристально посмотрела на Ши.

Сказал бы хоть что-нибудь, а то – будто немой.

Но тот ни на что не обращал внимания, ничем не смущался. Не шевелился. Закаменел, как горгулья.

Кира откинула голову на спинку сиденья, развернула лицо к окну.

Может, подремать? От стремительного подъёма, неожиданных новостей и быстрой ходьбы она хорошо взбодрилась, но теперь, когда всё устроилось, когда они мчались вперёд по шоссе, сидя в машине, захотелось расслабиться, доспать, потому что ночью не удалось. Но автомобиль почему-то начал сбавлять скорость.

– Сейчас ещё одного пассажира подхватим, – объяснил водитель, свернул к обочине, затормозил возле голосующей девушки.

Вот ведь сердобольный. Всех, что ли, на трассе соберёт?

Ши внезапно ожил, произнёс громко и твёрдо:

– Поезжай дальше!

Водитель обернулся, озадаченно глянул на него.

– Не понял.

Кира тоже не поняла, но она-то знала, что Ши ничего просто так не делает. Если возражает против попутчицы, значит, есть весомые причины.

– Не надо её сажать, – добавил Ши, думая, что достаточно проясняет ситуацию и что водитель будет слушаться его, как Кира, и повторил: – Поезжай дальше.

В ответ парень возмущённо хмыкнул и достаточно сдержанно произнёс:

– Вообще-то машина моя, и я решаю, кого подвозить, кого нет. Если не устраивает… – не стал договаривать, но и Ши не стал возражать, сжал губы, больше не произнёс ни звука.

Дверь открылась, очередная пассажирка устроилась рядом с водителем. Кира успела поймать её быстрый взгляд, пока та усаживалась. Ничего, кроме обычного любопытства, в нём не уловила. Внешность тоже обычная. Никаких скрытых обликов, спрятанных под человеческим. И всё же.

Кира ощутила необъяснимую неприязнь к незнакомке. Примерно такую, которая возникает при виде, например, дождевого червя на асфальте. Он точно не опасный и выглядит не слишком омерзительно. Просто короткий розовый шнурок. Но стоит представить, что надо взять его руками или что он сможет заползти тебе на ногу – аж передёргивает.

Или это из-за слов Ши у Киры сложилось предвзятое мнение о девушке? Наверное, она бы сильно обиделась, если бы узнала о Кириных мыслях и о сравнении с червяком.

Расслабленность и сонливость сразу куда-то пропали. Кира опять пристально посмотрела на Ши. Пусть хоть намекнёт, что его не устроило. Но разве дождёшься? Сидит, молчит как ни в чём не бывало, будто и не требовал совсем недавно непременно проехать мимо голосовавшей.

Что же с ней не так?

Водитель переключился на девушку, теперь развлекал её разговорами. Она охотно отвечала и довольно улыбалась, и Кира успокоилась более-менее, прикрыла глаза.

На этот раз удалось уснуть, хотя даже во сне Кира не переставала чувствовать движение машины и слышать ровное гудение мотора. Как будто часть сознания всё-таки бодрствовала. Или ей снилось абсолютно то же самое, что происходило в реальности? И напрасно она несколько минут назад думала о червяках. Вот они и влезли в сон.

Один. Но большой. Намного больше обычного дождевого. И без колечек. Гладкий, ровный, землисто-серый, он медленно выползал из глубокой тёмной норы и тянулся прямо к Кире. К лицу. Словно хотел посмотреть в глаза. Но собственных глаз у червя не было. На голове – если у червей есть голова – только ротовая щель, пока закрытая. Пока.

Жутко.

Кира попыталась отмахнуться от мерзкой твари, но не получилось. Руки не особо слушались. Чуть шевельнулись, приподнялись вверх на несколько сантиметров и опять упали беспомощно. А червь всё приближался.

Безгубый рот приоткрылся, образовав почти идеальный круг, а из его середины стала выдвигаться тонкая острая игла – жало или шип? – нацелилась в Кирин лоб.

Кира вжалась в спинку сиденья, следила за иглой. Даже сумела разглядеть, что кончик у неё скошенный, а над остриём маленькое отверстие.

Надо проснуться, прервать этот кошмар. Надо проснуться.