Никита Марычев - Очищение Духом

Она достала несколько листков и карандаш и стала что-то чертить. Пользуясь моментом, Ривелсея снова наклонилась к Рилану.

- Ты молодец, – это было первое, что он горячо шепнул ей в ухо.

- Из-за денег?

- Не только. Вообще молодец. Тебя, похоже, опасаются, тобой прямо гордиться можно. Только я...

- Да расскажу, расскажу, – улыбнулась Ривелсея, с одного слова верно уловив его мысль. – Теперь, наверное, всё расскажу.

- Только – ты что, теперь и правда отсюда уйдёшь?

- Не уверена.

В этот момент Ирса закончила что-то там рисовать и обратилась снова к ней.

- Вот, посмотри, пожалуйста – она придвинула к Ривелсее несколько нарисованных ею наспех картинок. – Это – твоё, а вот это – моё. Сейчас поменяемся, это и будет нашим договором.

Ривелсея посмотрела на свои картинки.

- Сейчас объясню, – улыбнулась Ирса. – Я, конечно, не слишком хорошо рисовать умею, но вот, – она указала на верхнюю картинку, где был схематично, но всё-таки достаточно умело изображён сюжет с участием двух человек, из которых один сидит на высоком кресле, а второй стоит рядом и на него смотрит, – здесь имеется в виду, что ты расскажешь про нас Повелителю ратлеров, и расскажешь, разумеется, как можно лучше. Это, – она ткнула пальцем в следующий рисунок, – достаточно понятно, и это то, что ты обязуешься в первую очередь. – На этой картине всего-навсего был изображён перечёркнутый крестом меч, и здесь действительно всё было понятно. На третьей была дорога и городские ворота.

- Вот моя кучка, – сказала Ирса. – Ну что, меняемся?

Ривелсея просмотрела, а потом, кивнув, придвинула эти картинки и отдала ей свои. Что ж, выгоды тоже были хорошие. Картинка с монеткой, картинка с книгой и шепчущим ртом и третья, на которой был изображён человек, убегающий от людей с оружием – перечёркнутая.

- Итак, – сказала Ирса. – Совершено. Что же, мне осталось лишь отдать тебе обещанное; полагаю, попрощаемся мы по-хорошему и больше не будем вставать друг у друга на пути. Как видишь, Ночное Посольство – это совсем не злодейская организация, и с нами тоже можно договориться.

Прошёл ещё почти целый час до того времени, когда они с Риланом наконец выбрались на волю. Ривелсея была довольна, их похождение оказалось очень удачным, без жертв. Рилан, естественно, тоже был доволен. Полученные анреллы некуда было сложить и пришлось просто рассовать их по карманам. Пять из них Ривелсея, не задумываясь, отдала ему: как для того, чтобы облегчить ношу самой себе, так и просто потому, что ей хотелось его порадовать, к тому же, забирать всё себе, наверное, нехорошо. Хотя, возможно, и это является предрассудком…

Когда они шли обратно, рассвет ещё далеко не настал, хотя, если взглянуть вдоль по улице, то по небу можно было понять, что он собирался – воздух, по сравнению с ночным, стал более прозрачным. И у Ривелсеи, непонятно даже почему, было очень радостно на сердце. Это не определялось только полученными анреллами; радость была и от того, что всё прошло удачно, что не пришлось драться, а к тому же, скоро она наверняка сможет вернуться в Цитадель Порядка. Нет, даже и не только от этого, был и ещё какой-то компонент, который она не могла распознать. Да и вообще, день начинался вполне-вполне неплохо. За время, пока они, утратив осторожность, шли к дому Ривелсеи, Рилан несколько раз её с большим чувством поцеловал. Противиться ей совершенно почему-то не хотелось. То ли хотелось простого разнообразия, то ли в глубине души она сама желала чего-то совсем не ратлерского, но она и сама несколько раз поцеловала его раньше, чем они перешли мост. Было видно, что Рилан тоже счастлив.

- Ну что, я имею право теперь что-нибудь ещё узнать? – спросил он. – После такой ночной прогулочки…

- Да я же всё тебе почти уже объяснила! – ответила Ривелсея. Она и в самом деле только что перед этим рассказала ему про Орден ратлеров – особой тайны в этом не было, ведь знали же про ратлеров очень многие. И про себя рассказала всё очень правдиво, не уменьшая и не увеличивая свою роль. Рассказала и про Цитадель, и про Повелителя, и про Веттар Нарта, немножко и про обучение. Конечно, Рилан после этого её ещё больше зауважал, а симпатии его, похоже, нисколько не снизились. Несмотря даже на тот факт, что Ривелсея оказалась не только воительницей, но и проливательницей людской силы, а это вызывает особенно много предрассудков у большинства. Но у Рилана, похоже, нет – либо он просто ещё не всё до конца осознал. Определённо, в это утро им было хорошо и весело оттого, что они вместе. Никакие стражники им по пути не встречались, и в ту минуту, когда солнце выставило из-за горизонта самый-самый свой краешек, они тихо вошли опять в её временный дом и закрылись в её комнате на первом этаже. Адест, конечно же, ещё спал, поскольку было едва-едва пять часов утра. Ривелсея вновь согрела чаю, достала плошку с вареньем, хлеб и твёрдый, несколько уже подсохший сыр. Это была их утренняя закуска, которая прошла намного более непринуждённо, чем предыдущая необычная ночная трапеза. Рилан, однако, сидел с неким новым выражением на лице, которое вообще ему свойственно не было.

- Ты что? – спросила Ривелсея, заметив, что он, подняв чашку, замер с нею в руке чуть ли не на минуту.

- Да нет, ничего, – медленно протянул он. – Не могу никак в себя прийти после наших похождений.

- Опять удивляешься? – Ривелсея засмеялась. – Ну, теперь уже, наверно, в последний раз. Я тебе всё уже сказала, и больше удивить нечем.

- Ты всегда найдёшь, чем удивить, по-моему. А вот с кем мы сегодня ночью виделись… Я всегда и всем говорил, что я с тёмными людьми дел не имею, а теперь, похоже, это и не так совсем? Один только визит в эту комнату под шкафом… Я, вообще, хочу сказать, что более тёмных личностей в Анрельте, как я понял, нет?

- Может, ещё и сыщутся. Я и сама-то не сахар, если вдуматься – в смысле моей собственной репутации.

- Ну, зато во всех остальных смыслах…

- Ох, Рилан, – она улыбнулась, – ты же видишь, какая я ужасная: меня вот боятся даже те, кого ты назвал самыми тёмными личностями в Анрельте. Думаешь, эта Ирса мне просто от щедрости столько всего предложила в обмен на то только, чтобы я из города исчезла?

- А ты теперь точно – исчезнешь? – спросил Рилан. Ответ ему был глубоко небезразличен, это проступило и в его взгляде, и в его голосе. Ривелсея поймала себя на том, что она его немного жалеет. Парень он был по-всякому хороший и, несомненно, заслуживал симпатии и любви со стороны какой-либо столь же хорошей, мирной и доброй девушки. Но вот угораздило же его! Любовные страдания – даже после всех каждодневных стычек, ран, боёв Ривелсея нисколько их не забыла, потому что из всего этого они были самыми невыносимыми, и она прекрасно помнила ещё Веттар Нарта. И даже не столько его самого, сколько ту болезненную страсть, которая отравила ей целых четыре месяца жизни. Именно поэтому Рилан и вызывал у неё сочувствие: если он сейчас мучился так же, как она сама ближайшей зимой, то это было действительно печально. И она старалась, по возможности, с одной стороны – утолить его страдания, с другой – сделать так, чтобы они не стали впоследствии ещё острее.