Александр Калмыков - Спасатель 2 (СИ)

- У тебя выбили меч и он отлетел вон туда к стене - скомандовал боярин, и грек послушно отбросил клинок в сторону. - А теперь действуй.

Несмотря на тучность, Гавриил ловко перекувыркнулся и, ухватив рукоять оружия, вскочил на ноги, выставив меч перед собой. Он тяжело дышал, как будто совсем выдохся, но боярин эту хитрость уже прознал, и притворной усталости грека не поверил.

Проня размашисто взмахнул мечом, чтобы отвести клинок Гавши в сторону, но тот не стал парировать удар, а просто отдернул руку назад, а затем тут же снова выставил клинок вперед, готовясь нападать. Мгновение соперники следили друг за другом, выжидая удобного момента, как вдруг Гавриил отступил назад и поспешно согнулся в неловком поклоне.

Боярин мгновенно развернулся, одновременно вкладывая меч в ножны, и тоже склонился до земли. Увлекшись боем он и не заметил, что к нему подошел сам император.

На этот раз Иоанн III был один, без своих советников. Даже стражников он оставил позади, резонно полагая, что среди своих воинов ему ничего не грозит.

Благосклонно кивнув, Ватац без излишних формальностей сразу перешел к делу:

- Архонт Василий, покажи своих воинов.

Проня повернулся к отрядному знамени, возле которого дежурил трубач, и помахал последнему, приказывая трубить сбор. Через несколько минут обе “русские” сотни уже построились на берегу озера в две шеренги и бойцы в разномастных доспехах вытянулись по струнке. Протоиерей Григорий тоже подоспел к смотру, хотя и изрядно запыхавшись, и Василий Дмитриевич облегченно вздохнул. Эллинское наречие он усвоил лишь на уровне воинских команд, а для беседы с василевсом его глоссарий был явно недостаточен.

Впрочем, Ватац пока в долгие беседы не пускался, и довольно поглаживал бороду, наблюдая, как вчерашние лавочники и батраки быстро собираются в десятки, те ровными рядами выстраиваются в сотни, а потом воины замирают в совершенно одинаковых позах. Русские витязи тоже стояли пешие. Их кони паслись далеко на лугу. Зато держали своих лошадей под уздцы свыше двух десятков ромеев. Не только ктитор Даниил, но еще некоторые состоятельные византийцы отрядили на богоугодное дело своих слуг, а то и сами пожелали принять в нем участие. Правда, что это за дело, никто конкретно не знал, но никто не сомневался, что оно закончится освобождением Константинополя.

- Кажется, что все кмети одного роста, - заметил император, идя вдоль строя, - хотя с этого краю они на голову выше меня, а на том конце шеренги пониже. А, вот и во второй сотне все тоже выровнены, как зубья гребешка.

- В былые времена, - напомнил протоиерей, - греки ставили на правом крыле самых рослых воинов, потому как там самое опасное место, а на левом самых маленьких. Наш воевода Гавриил не только возродил этот обычай, но и усовершенствовал. Он объяснил, что упорядоченный строй не только выглядит красиво и внушает трепет врагам, но и позволяет бойцам быстро найти свое место в шеренге, если в общей свалке ряды перемешаются.

- Действительно, такой порядок выглядит разумно, - согласился Ватац, и пробежал глазами по рядам, подсчитывая войско. Результат его вполне удовлетворил. - По отчетам, провизии вам поставляют на двести двадцать воинов, два десятка прислужников, сорок верховых лошадей, и еще обозные. Здесь, насколько я вижу, полная банда (* две сотни) и присутствует.

- Несколько человек пострадало на тренировках, - поспешно добавил боярин. - Не умея соизмерять силу удара, новички даже через толстый поддоспешник умудряются ломать друг другу ребра.

- И вижу, вы почти всех снабдили мечами, щитам, добрыми кольчугами или клибанионами.

- Всех наличных средств посольства еле на сотню доспехов хватило, - признался отец Григорий. - Казна наша была велика, но не бездонна. Хорошо еще, что ты предложил кормить воев, а то бы и этого не осилили. Но наши витязи уже прибыли оружные, и наемников мы набирали со своими доспехами. Прочих же снабдили стеганками. Да, и еще по примеру воеводы Гавриила я заказал очень длинные копья - на локоть больше, чем самые длинные контарионы.

Проня, поняв, о чем идет речь, скомандовал первому десятку, и бойцы бегом метнулись за своими пиками, а потом продемонстрировали императору, как будут отражать нападение конницы. Воины первого рядя уперли копья в землю, наступив на них ногой и, присев в низком выпаде, придерживали оружие так, чтобы наконечники находились на уровне лошадиной шеи. Второй же ряд поднял пики на уровень плеч, держа их прямо над головами товарищей, и активно тыкал своим оружием в воображаемого противника.

- Впечатлят, - искреннее восхитился ромейский император. - И сколько у вас таких архи-контарионов?

- Всего полсотни, - расстроено признался Проня. - Длинные хорошо просушенные шесты трудно сыскать. Да и… - боярин запнулся, не решаясь, в отличие от протоиерея, пожаловаться на недостаток финансов.

- Ничего, теперь это моя забота, - правильно понял русича император. - Я позабочусь, чтобы снабдить твою банду копьями. Оружие не главное, - вполголоса добавил Иоанн. - Главное, чтобы его было кому держать. А вы смогли превратить домоседов в отважных воинов, рвущихся в бой, подобных древним эллинам.

- Вифинийцы сами к нам прибились, - скромно возразил протоиерей. - Одни еще в Никомедии, другие по пути, третьи уже в столице. Мы лишь согласились принять их под свою руку и немного научили строиться, подобно настоящим воинам.

- Ну что же, - подытожил базилевс, - они хотят воевать за свою страну, не требуя за это платы, кроме хорошей кормежки, и они выглядят как войско. Значит, им можно поручить простое дело.

- Конечно, можно, - не скрывая радости, воскликнул Проня, имевший одной из целей миссии изучение ромейского военного дела. - А какое?

- Вы сами уверяли, что Мануил Дука Комнин без труда сможет вернуть Фессалонику, если дать ему сотни три мечников, верно? Так вот, вместе с моими тремястами воинов пойдут ваши, и пусть вчерашние землепашцы и торговцы думают, что враги убоялись только одного их вида, и преисполнятся от того храбрости.

- Мы можем выступать хоть с рассвета, - не менее отважно, чем его коллега-посол, добавил отец Гавриил.

- Как, разве ты не вернешься к князю? - изумился Ватац. - Ведь, насколько мне известно, патриарх склонился к согласию превратить рязанскую епархию в архиепископство, и тебе надлежит занять там подходящее место.

- Епархия подождет, - досадливо поморщился протоиерей, - а вот без моего попечения наши сотни могут поникнуть духом.

- Быть посему, - согласился император. - Готовьтесь выступать.

- Орлы, - радостно закричал боярин, так что лошади начали взволнованно прясть ушами, - завтра выступаем в поход, возрождать славную греческую империю!