Александр Быченин - Егерь. Последний билет в рай. Котенок (сборник) (litres)

– Варька уплыть? Почему? Дружить с Денисов, ловить рыба. Весело!

– Опасно. Люди на лодках – смерть. И еще одно: на Флоранс не плавай. Там очень плохо.

– Люди – опасность? Не понимать…

– У нас драка, – со вздохом разъяснил я. – Одни люди убили других людей, хороших. Поэтому на Флоранс нельзя. И вообще, к людям не подплывай, сейчас это очень опасно. Поняла?

– Понимать. – Варька от избытка чувств нырнула и снова высунула любопытное рыльце из воды. – Грустить. Не получать знания. Старейшины не быть довольные.

– А они будут довольны, если Варьку убьют?

– Совсем грустно. Денисов уплывать навсегда? Мы еще видеться?

– Возможно. Только не скоро. Но мы тебя обязательно позовем, если вернемся. Хорошо?

Вместо ответа афалина резко развернулась и скрылась в толще воды, даже не обрызгав нас на прощанье. Петрович тоскливо взвыл, вытянувшись в струнку, и я поспешил погрузить пальцы в его густую шерсть. Грубоватая ласка сработала, и кот, чуть успокоившись, разлегся рядом со мной.

– Не переживай, Петрович. Что-то мне подсказывает, что эта наша встреча не последняя.

Напарник согласно муркнул и врубил урчальник – где-то в четверть силы, из чего я сделал вывод, что он сейчас не в лучшем душевном состоянии.

– Посидим, как говорится, на дорожку, да и пойдем благословясь. Галю выручать надо, ты как считаешь?

Ответный мыслеобраз я перевел как «порву на тряпки, скажи только кого». Петрович может, так что я отнесся к его утверждению со всей серьезностью.

– Ладно, чего время тянуть…

Я поднялся на ноги и направился было к рубке, но в этот момент за спиной раздался всплеск, и у моих ног на палубный настил шлепнулась жирная рыбина кило этак на полтора живого веса. Мгновенно сообразив, в чем тут дело, я подхватил тушку, не дав той соскользнуть обратно в родную стихию, и повернулся к афалине:

– Спасибо, Варька! Жаль тебе ничего на память не могу оставить…

– Подарок маленький рыжий! – пискнула та в ответ и игриво махнула хвостом, метко обрызгав Петровича.

Кот, что удивительно, возмущаться не стал, лишь фыркнул раздраженно, сдув севшую на нос каплю.

– Прощай, подруга!..

– Дружить весело. Хотеть увидеться снова!

Проводив взглядом скользящую над водной гладью афалину, я ободряюще хлопнул напарника по холке и спустился в рубку – время неумолимо, а нам еще пыхтеть и пыхтеть до места.

Впрочем, волновался я на этот счет зря – до Флоранс, вернее, его ближайших окрестностей, мы добрались еще засветло, так что пришлось обогнуть остров по широкой дуге, укрываясь среди других клочков суши. Расположение буев охранного периметра я неплохо изучил еще в первый месяц работы, так что обмануть нехитрую систему безопасности удалось без особого труда: мы просто-напросто держались в отдалении и зашли почти строго с севера. Бросив якорь в укромной бухточке близлежащего островка, отделенного от скалистого с этой стороны берега Флоранс пятикилометровым проливом, я велел Петровичу караулить, а сам завалился спать, компенсируя напряжение последних нескольких часов. Проснувшись строго по будильнику в восемнадцать ноль-ноль, перекусил сам, накормил кота (Варькин подарок он схомячил еще в дороге) и занялся подготовкой к высадке. За этим занятием и скоротал время до темноты.

Толковый план за весь день родить так и не удалось. Во сне тоже ничего этакого не привиделось, хоть я и надеялся. Ненавижу импровизировать! Не обучен этой премудрости, я всего лишь обычный Егерь, а не диверсант с десятилетним стажем. А потому с зубовным скрежетом решил действовать по обстановке, что, сами понимаете, на план никак не тянуло, тем более на толковый. Из всех возможных преимуществ в наличии имелось лишь одно – внезапность. Я был уверен, что числюсь у загадочных боевиков мертвецом, посему можно организованной встречи не опасаться – стандартные патрули, не более. А уж этих-то олухов я вокруг пальца обведу, не впервой. Надо собрать как можно больше информации, а дальше посмотрим.

Не слишком-то воодушевленный принятым решением, я тяжко вздохнул и осторожно спустил на воду давешнюю надувнушку – пригодилась нежданно-негаданно, хорошо, что на разгромленной базе не бросил. Водонепроницаемый мешок со скарбом и вычищенный «спектр-мини» аккуратно разложил на пластиковом днище. Соскочивший следом Петрович устроился на носу лодчонки и принялся настороженно прядать ушами – вода ему по-прежнему не нравилась, но другого выхода не было. Удостоверившись напоследок, что с катером все в порядке и он надежно заякорен в крохотной бухточке, я скользнул в лодку и разместился на задней банке. Дейпак сидел удобно, а вот торчащий в захватах на спине «меркель» во что-то упирался, мешая двигаться. Пришлось пристроить штуцер между колен прикладом вниз. Покончив с последними приготовлениями, я врубил ноктовизор и взялся за весла. Резиновые уключины почти не скрипели, а чуть слышный плеск воды под вздернутым носом моей скорлупки терялся в шелесте волн, так что насчет этого демаскирующего фактора можно было не беспокоиться. Визуального обнаружения тоже пока бояться не следовало – на фоне темных скал черная надувнушка была неразличима даже через ПНВ. Вот отойду от берега метров на пятьсот, – тогда и буду торчать на серебристой в лунном свете глади этакой черной кляксой…

Впрочем, впервые за последние дни фортуна мне улыбнулась: местное ночное светило скрылось за неведомо откуда взявшимся длинным облаком, и я налег на весла, торопясь преодолеть открытое место. Обошлось без приключений, успели пересечь пролив под покровом спасительной тьмы, и когда луна вынырнула из-за облака, надувнушка уже затерялась среди прибрежных рифов Флоранс. Дальше пришлось пробираться с удвоенной осторожностью: местность у северной оконечности острова я знал не очень хорошо, и существовала реальная опасность напороться на подводный камень. Хотя с нашей скоростью большой беды не случится: легкая надувнушка в самом худшем случае перевернется, и нам с Петровичем придется искупаться. К тому же нам предстояло не просто подобраться к берегу, а еще и спуститься на пару километров к югу, дабы не забираться на центральную гору: наше временное убежище на той стороне пролива по иронии судьбы располагалось аккурат напротив самой высокой части Флоранс. Больше полагаясь на чутье напарника, чем на ноктовизор, я все же успешно провел лодку через лабиринт рифов. Примерно через полтора часа после отбытия с катера надувнушка уткнулась носом в уютный пляжик, окруженный отвесными скалами, и я выпрыгнул на мокрый песок. Утопая по щиколотку, вытянул свое суденышко на берег целиком и пристроил в тени здоровенного валуна. Петрович, все это время прикидывавшийся шлангом, соизволил приоткрыть левый глаз и обозреть окрестности.