Кирилл Шарапов - Клинсмер (СИ)

Она кивнула и ушла, а я остался один перед воротами, в двадцати шагах от меня заканчивалась подготовка к отъезду. А по моему лицу катилась одинокая слеза - меня зовут Владиславом Мазиным. Я не боялся расспрашивать ее при Викторе, знал, что все, что он услышит, дальше машины не уйдет. Когда я подошел к машине, он задал единственный вопрос:

- Почему она едет с нами или у тебя командир тяга на сероглазых и златовласых?

- Ты прав, она мне понравилась, но причина не в этом, она знала меня до комы. Юля - ключ к моей памяти.

- Врешь, - не сдержав эмоций на правах приятеля, заявил он.

Я отрицательно мотнул головой и забрался на заднее сидение.

- Всем внимание, - достав рацию, произнес я. - Порядок движения следующий: три «нивы», затем два грузовика и три «нивы» замыкающие, интервал двадцать метров, скорость шестьдесят километров, смотреть по сторонам. Все, поехали.

Уважаемые читатели, если вам нравятся мои книги, поддержите меня информационно, жмите на моей странице отслеживать автора, оставляйте отзывы, подписывайтесть на обновления, добавляйте к себе в библиотеку, ставьте нравится ну и конечно кидайте ссылку на книгу в инет. С уважением Кир

Машины тронулись и за воротами начали выстраиваться в колонну. Если все будет хорошо, то часа через два мы будем в Покрове. Всю дорогу я расспрашивал Юлю о своем прошлом, знала она не так уж и много, не могла сказать, чем я занимался и где работал, но рассказала мне о том, где я жил, и о моих друзьях.

- Я знаю, что у тебя с моим братом была какая-то тайна, вы часто уходили вместе и возвращались спустя несколько дней, иногда не появлялись неделями. А потом ты пришел один, сказал, что Алексея больше нет, разбился на машине. Это был последний раз, когда ты заходил к нам домой, мать долго плакала, а отец запретил появляться у нас в доме. Я узнала об этом два дня спустя, когда увидела тебя на похоронах Алексея. Ты стоял в стороне в окружении каких-то парней в камуфляже со странным символом на рукаве орлом и звездой. Мне тогда было пятнадцать, а год спустя началась эпидемия, отец решил уехать из города и переждать, пока все успокоится. У нас был дом в деревне километрах в ста от Владимира, глушь непролазная, мать заболела и умерла спустя два месяца, отец погиб пол года назад, отбивая налет рейдеров на наш поселок. С тех пор я кочую по рукам наркоторговцев, две недели назад оказалась здесь, нас должны были отправить в Соединенную Европу.

- Ты сможешь показать на карте, где тебя содержали до того, как ты попала сюда. - Во мне проснулся майор ООНКа с мечтой о возрождении нормального мира, а значит работорговцам в нем не место.

Она отрицательно мотнула головой.

- Я знаю, что первое место, в которое меня привезли, в районе Вязников, а потом потеряла след совсем. Я и сейчас плохо представляю, где нахожусь, хотя уже день как свободна. Ведь я и остальные люди свободны?

- Конечно, Юля, - ответил я, - ведь ради этого мы и работаем.

В зеркальце заднего вида я увидел смеющиеся глаза лейтенанта.

Покров проехали без происшествий. Москвичи хотели было задержать нас и мы уже настроились на серьезную разборку, лязгали затворы автоматов, вертелись на турелях «Корды» и АГСы, но подоспели Владимирские дружинники во главе с командиром и мигом уладили вопрос кто есть кто.

После Покрова снова потянулись дикие земли. Два раза нам встречались небольшие караваны, но мне удавалось разъезжаться с ними мирно, первый был нижегородский, второй ивановский. Один раз уже на подъезде к блокпосту в Ворше нас обстреляли. Но парни были на взводе и ответили огнем такой плотности, что нападавшие, которых по моим подсчетам было не больше десятка, предпочли отступить.

- А что с нами будет? - спросила Юля, когда мой отряд миновал юревецкий блокпост.

- А что ты хочешь?

- Жить, работать, семью, - ответила она просто.

- Все это у тебя обязательно будет, - уверенно заявил я. - Приедем в отдел, вы неторопливо расскажите дознавателям о ваших приключениях, вас осмотрит доктор, больным будет оказана помощь, после этого вам сделают новые документы, а дальше вы вольны заниматься чем хотите.

Я лгал ей, все что я рассказал относилось только к ней, остальные скорее всего так и останутся рабами, только при городе, так, во всяком случае, было раньше. Может сейчас что-то да изменится.

- А что случилось с теми людьми, которых вы увезли накануне? Ну, с теми, которые фасовали наркотики и были похожи на зомби?

- С ними все в порядке, - соврал я, немного побледнев, ее слова вновь окунули меня в жуткие воспоминания предыдущего дня, - им оказали помощь.

- Вы убили их? - спокойно спросила она.

Сил ответить не было, и я только кивнул.

- Я сразу это поняла, когда я тебя в первый раз увидела у барака, ты был другим, а когда вернулся, у тебя посидели виски. Но ты зря мучаешь себя, ты все сделал правильно, для них это освобождение, которого некоторые из них ждали месяцами. Вы их похоронили?

Я в это время смотрел на свои поседевшие виски в зеркальце заднего вида. Никто не сказал мне о них, а сам я не заметил, да и некогда мне было смотреться в зеркала.

- Что? - переспросил я, прослушав предыдущую фразу.

- Вы их похоронили?

Я опять нашел в себе силы кивнуть.

- Это хорошо, - сказала она просто. - Я видела, как боевики кидали тела умерших фасовщиков собакам, а те рвали их на части. У них в поселке все собаки были людоедами. Я слышала, как вы стреляли в них, когда штурмовали поселок, и молилась, чтобы ни один из этих зверей не уцелел.

- Никто не уцелел, вы единственные выжившие.

- Значит, справедливость есть, - заявила Юля. - Как мне тебя звать?

- Зови Власом, я уже привык к этому имени.

В управлении все стояли на ушах, внизу, в холе, разгорелся скандал - родственники погибших бойцов насели на парня из частной охраны, требуя встречи со мной. Не успели мы приехать, кое-как покормить людей в нашей столовой, как к нам пожаловал сам Дмитрий Игоревич. Узнав, что это воевода, бывшие рабы насели на него с вопросами о их дальнейшей судьбе.

- Вы теперь свободные люди, - произнес Дмитрий Игоревич, - вечером вас отправят в другое место, где вы получите новые документы.

После этого мы с ним поспешили ретироваться.

- Зачем ты их сюда приволок? - спросил он, когда мы наконец-то остались одни в моем кабинете.

- А куда их девать? - удивился я.

- Надо было связаться со мной, как только в город въехал, у нас для таких случаев существует специальная перевалочная база, на которой установят их личности, если местные, из Княжества, по домам распустят, если есть, конечно, куда возвращаться, а если нет, то получат документы и вольны идти на все четыре стороны.

- Я не знал.

- Не бери в голову, этим займутся мои люди. Сейчас всех соберем и отправим.