Кирилл Шарапов - Клинсмер (СИ)

- Мне жаль твоих бойцов, - произнес он. - Но ничего не поделаешь, идет война. И твое подразделение сделало для победы очень много, поэтому набирай новых людей и продолжай работать.

- Князь, - довольно резко произнес я, - в связи с последней операцией ООНК обескровлен и почти уничтожен, у меня осталось двадцать оперативников, погибли хорошие профессиональные бойцы, чтобы подразделение снова смогло работать мне нужно набрать людей и обучить их, а это не меньше трех месяцев.

- Я понимаю тебя, - кивнув, произнес Князь. - Я знаю, что ты сделал очень многое для победы, поэтому отныне ООНК разрастается до ста человек, тебе дается два месяца на обучение людей, за это время я постараюсь не трогать подразделение, отдел мне нужен полностью боеспособным. Так что начинай работу. Средства я выделю.

- Дмитрий Игоревич, давайте карты на стол. Вам не имеет смысла скрывать от меня свои планы, я уже доказал, что могу принести больше пользы, владея информацией, чем вы будете использовать меня в темную. Зачем вам понадобилось подразделение в сотню столов? В городе и пригородах не осталось наркобаронов, мы зачистили основные притоны. Чем вы собираетесь занять подразделение?

- Ты кажется допрашиваешь меня, майор, - взбрыкнул тут же бывший воевода.

- И в мыслях не было, - отозвался я, - только что вы назвали меня вторым человеком в Княжестве и заметили, что именно мне вы обязаны его существованием, а из этого я сделал вывод, что имею право знать, но если я ошибся, то прошу меня простить, и мы больше не будем поднимать эту тему.

- Ты не ошибся, - нехотя отозвался Князь. - Со смертью Аскольда мир изменился и нам нужно заново строить его. И твои бойцы должны сыграть в этом ключевую роль. Я готовлюсь к обороне. Но при этом не забываю, что лучшая защита - это нападение. Я пока не знаю, чем займется ООНК, но знаю, что сотня подготовленных бойцов не помешает. Твои парни уже доказали, что они лучшие. Обещаю, когда у меня созреет план, где и как их использовать, ты, Влас, узнаешь об этом первым.

- Хорошо, Князь, - отозвался я, немного подумав. - Думаю, что мы вместе сможем перевернуть мир и сделать его чуточку светлее и лучше, хотя бы на мгновение.

- Я рад, что мы смотрим на вещи с одной стороны, - поднимаясь, произнес Князь, - а теперь мне пора, зализывай раны, готовь ребят, о деньгах не беспокойся. - И бывший воевода твердым шагом направился к двери.

- Успеха вам, - произнес я ему в спину.

- А вот за это спасибо, - открыв дверь, произнес он в пол оборота, - удача приходит к дуракам, лентяям и к кому не попадя, успех же - это вещь, для которой нужно долго и упорно работать. - И, кивнув на прощание, он вышел за дверь.

Через минуту дверь распахнулась и в кабинет заглянула Анна.

- Товарищ майор, простите меня, Князь приказал мне не сообщать вам о его прибытии.

- Не беспокойся, ничего страшного не случилось, когда появился Князь я просто размышлял о том, что делать с информацией, полученной от парней Кощея. Так что я не сержусь. Но в качестве личной мести, прошу тебя сделать мне чашку кофе.

- Товарищ майор, - раздался из селектора голос Анны, - капитан Людков прибыл и ждет ваших указаний.

- Запускай, мне нужно с ним кое-что обсудить, - отозвался я.

Поднявшись из своего кресла я прошел к окну и стал смотреть на площадь, которая раскинулась за ним. Город изменился, а вот кое-что осталось по-старому: в маленьком сквере, как и двадцать лет назад, стоял памятник Ленину, я даже с удивлением обнаружил возле этого памятника свежие цветы.

- Странно. Неужели кто-то помнит? - раздался справа от меня голос капитана.

- О нем помнят, - отозвался я, - а вот что скажут о нас? Или когда мы умрем нас забудут на следующий день?

- Может и так, - произнес капитан и вздрогнул.

Я сам заворожено смотрел, как пуленепробиваемое стекло покрывается паутиной трещин, они просто мгновенно выросли прямо перед моим лицом.

- Ложись, - заорал Олег, сшибая меня на пол подсечкой.

Заваливаясь на мягкий ковер, я видел, как разлетаются осколки стекла и взрывная волна опрокидывает все, что находится на ее пути. А следом летят тысячи осколков, перемешенных с огненной стеной. А потом наступило «нигде».

Уважаемые читатели, если вам нравятся мои книги, поддержите меня информационно, жмите на моей странице отслеживать автора, оставляйте отзывы, подписывайтесть на обновления, добавляйте к себе в библиотеку, ставьте нравится ну и конечно кидайте ссылку на книгу в инет. С уважением Кир

Странное это состояние, а может место, место которого не существует, место одновременно находящееся в каждом из нас, у каждого есть свое «нигде», там темно, нет звуков, нет света, нет тьмы, там нет ничего, сплошная пустота, если позволить ей себя захватить, то можно остаться в этом месте навсегда. Там тяжело думать, тяжело видеть, видеть не предметы - видеть суть. «Борись», - скользнула в голове шальная мысль. «А смысл», - схватив ее за хвост и повернув несколько раз, спросил я. «Он есть всегда», - проскочила новая мысль.

Странно, это были не мои мысли. Да, они были в моей голове, но они совершенно не были похожи на те, которые рождало мое сознание. Оно как раз говорило расслабиться и отдохнуть. «Не смей, - проскользнула новая мысль. - Не смей сдаваться». «Зачем бороться?» - нехотя, спросил я. От этого разговора в пустоте у меня начало болеть тело. Болеть странно - местами. Я пытался рассмотреть, что с ним, но глаза по-прежнему видели лишь пустоту. «Потому, что ты боец, - пронеслась мысль, - потому, что у тебя есть мечта». «Мечта? Я не помню о ней». «Поройся в себе, - пронеслась в мозгу совершенно посторонняя мысль. - Ищи».

Странно, но именно после этой фразы, я вспомнил. Вспомнил то, что было, вспомнил то, что было до комы, то, что было после. Я вспомнил все.

«А теперь отрой глаза», - сказал голос.

Именно голос. Голос из вне. То, чего не может быть в месте под названием НИГДЕ. И я послушался. Правый глаз не хотел открываться, но, повинуясь хозяину, тяжелое веко пошло вверх. Яркий свет ударил по глазам. Резкая боль, словно раскаленная спица, пронзила голову. Снова захотелось в пустоту. Снова захотелось оказаться «нигде», лишь бы ушла эта боль. Но я остался, потому, как увидел, что яркий свет льется из ламп, расположенных над хирургическим столом.

- Он очнулся, - раздался незнакомый женский голос откуда-то из-за света.

А потом свет померк.

- Как себя чувствуете, господин майор? - спросил человек в белом халате и марлевой повязкой на лице.

- Больно, - разлепив пересохшие губы, произнес я нехотя.

- Не удивительно, - произнес врач. - Мы извлекли из вас около двадцати осколков, у вас пять переломов, довольно серьезная черепно-мозговая травма.

- Сколько я был без сознания?