Ма. Лернер - Барабан бьет атаку

Лана была сестра старшего Зайкова. Был ли у нее когда муж Фионе не сообщили, а сама она не догадалась раньше выяснить. Сейчас женщина точно одинока. Вот и использовала все силы на кухонном фронте.

Кто думает легко готовить каждый день на десяток человек, включая нанятых работников, крупно ошибается. Вода, дрова, чистка кастрюль и мытье тарелок добавляют ощутимый дополнительный груз. И при этом на столе всегда свежевыстиранная скатерть.

Собственно это не только здесь. Обычая примета патранского сельского дома. За голым столом не едят. У самых нищих людей всегда постелют на выскобленный до белизны стол красивую вещь. Не прикрыть грязь. Совсем другое. Это гордость, показать не хуже других. Обычай неизвестно когда родившийся, но прочно вошедший в быт. Естественно и в городе не забыли, хотя многие не понимают, откуда взялась традиция. Можно отделять себя от крестьян, но нельзя убежать от наследия предков.

– У нас, – убеждено заверила Фиона, – нет. Я точно знаю. Возвращаюсь домой поздно, не до готовки. Вот и приходится заказывать в приличном трактире обеды с ужинами. Три блюда «корона» с доставкой на дом. Сытно, разнообразно, но не то. У тебя лучше.

– Такие деньжищи! – изумилась Лана. – Странные вы люди, городские. Для себя готовят правильно. Пирог должен быть из кислого дрожжевого теста, испеченный в топке печи, после того как все дрова полностью прогорят и печь раскалится докрасна. Не на плите ж! А в ваших трактирах небойсь хозяева еще быстрее и больше требуют. Без любви к работе. За жалованье. Где уж чему приличному выйти. Сами не могете, так кухарку наймите. Нежто нельзя найти человека?

– Нашла. Одна не понравилась, другая плохо готовила, третья приворовывала. Проще уж заказ сделать.

– То-то я смотрю худые вы с дитем…

С этим мотивом Фиона уже прекрасно познакомилась еще вчера. Порции из трактира хватало на двоих, но у Ланы и трое бы наелись с ее обычной тарелки. Уж очень огромные размеры. Это было видимо вбито с детства и не удивительно. Труд на конюшнях в достаточной степени тяжел физически, а люди должны быть довольными. Голодный работник плохой трудяга. В результате вырабатывается вечный рефлекс. Надо непременно накормить каждого попавшегося под руку, а уж гостя перекормить. Это тоже вполне традиционно.

– Это что ж получается, – в глубоком раздумье, сказала женщина, – на двоих с дитем три раза́ в день 180 «корон» в месяц набегает… Да моя дочка в этом вашем проклятущем Натмуке на текстильной фабрике только не получает!

Она с откровенной оторопью покачала головой.

– И то пла́тют больше, чем в Синенде. Здесь вообще сплошь сквалыги!

– Лана, – пораженная неожиданной мыслью, вкрадчиво сказала Фиона, – а иди ко мне кухарить. К дочери, – про ее наличие она только что услышала впервые, однако хороший аргумент, – ближе и поможешь если что. Родной человек рядом. И мне хорошо. Я ж вижу, готовить умеешь и любишь. А деньги эти, тебе платить стану.

– А продукты?

– За мой счет, естественно. Но ты учти, не всегда два человека, придется и для гостей расстараться. Комната у тебя своя будет.

– А мои-то как?

– Не маленькие небойсь. И жены у них имеется, – продолжала уговаривать всерьез Фиона… Есть кому сготовить.

– Боюся я, – скорбно сказала Лана. – Смешно, наверное, но дальше Дафила сроду не выбиралась. Всю жизнь здесь.

– А вот дочка твоя не захотела оставаться, – коварно напомнила, – да и Юхан, как мне кажется сбежать не прочь.

– Испортилась молодежь, – скорбно признала Лана, – совсем приличного поведения не помнят, на традиции плевать хотят и старшему норовят не подчиниться. Умные – да, – сказано было с откровенной обидой. – Выучились в школе. Кому надобно знать, кто там вокруг чего вращается в небе, если на жизню нашу не влияить никак. Город плохое место. Соблазнов много. Даже одежду напяливають обтягивающую жопу.

Смотрела она при этом монологе куда-то в пол, но Фиона без труда поняла, что это увесистый кирпич в ее сторону. Прямо сейчас на ней было легкое простое платье, однако вчера, безусловно, поразила все мужское население, заявившись в брюках и кожаной куртке с многочисленными заклепками и молниям.

А ездить в юбке на мотоцикле или хотя бы на лошади верхом они пробовали? В брюках гораздо удобнее и приличнее. И практичнее. А без куртки холодно и не она моду для оседлавших железных коней придумала.

Не надо ей голову морочить. Сама неоднократно видела женщин в комбинезонах на полях. Времена изменились. Это многие в глубинке еще не видели изменения купального костюма. В ее не столь уж отдаленном (про возраст при посторонних лучше не упоминать) детстве женщины заходили в воду в специально отведенных местах и практически одетые. Голые руки и ноги на улице – это ж скандал жуткий. А сейчас еще и компания мужчин не пугает.

И потом, она что не взрослая женщина? Будто только мужчины оценивают хорошеньких. Одна секунда – и она успевает изучить его лицо, фигуру и внешний вид. Надо смотреть – вот и всё. Когда мужчина идет, брюки облегают его так же, как женщину – юбка. Прекрасно видно кто как сложен и наличие физических данных.

Но спорить и что-то объяснять в данный момент прошлому поколению с соответствующим воспитанием бесполезно. Надо просто поступать как нравится, чем она успехом и занимается не первый год. Идти на работу, носить брюки в обтяжку (раз уж имеется что показать), иметь собственное мнение. И соблазнять других ехать в гнездо разврата – город Натмук.

Это ж высший пилотаж уговорить Лану. Будет чем гордиться. Помощь в хозяйстве вещь совсем нелишняя. Запустила она вконец домашние дела с «Экстренной медицинской помощью». А там, пусть бурчит. Критика временами полезна, чтобы не забывать на каком свете живешь.

Она сделала вид, что не видит выпада и принялась расписывать, как хорошо Лане будет и как плохо станет Артуру. Ведь хоть и самостоятельный ребенок, а присмотреть не мешает. Причем своим людям, прекрасно знакомым. А уж вовремя накормить!

Тут она сделала беспроигрышный ход, принявшись обвинять не о чем не подозревающего сына в отсутствии аппетита. Уж на это он на ее памяти не жаловался, набегавшись с приятелями во дворе и кушал вполне прилично. На что не пойдешь ради выгоды.

Примчавшегося Юхана она восприняла в качестве досадной помехи и совсем было собралась выставить его с пустяшным поручением, но он не стал дожидаться и, задыхаясь от бега, выпалил:

– Там приехали из Народной Армии.

– Ну так покажи им пустые конюшни, – с ощутимым сарказмом предложила Фиона. – Пусть забирают воздух. А будут возмущаться покажи сено с овсом. Все одно уже некому скармливать.

– Они, – помявшись, объяснил парень, – спрашивают тебя, мадам.