Алекс Кун - Харон. На переломе эпох

Пан предлагал эвакуацию людей с берега провести штатными средствами, то есть оранжевыми спасательными шлюпками. На что шепнул ему на ушко вес этих дур — все вопросы решились сами собой. Нам не посреди океанского шторма людей спасать, а всего лишь несколько раз по небольшой волне пройтись — надувнушек хватит. Мы не сразу разобрались, где тут забортный трап со всеми стойками и перилами и как его спустить до воды, а Димыч хочет поднимать-спускать шлюпки. Спустим, конечно — если припрет. Но я бы сейчас рисковать не стал.

Зато рискнул в другом. Хотелось максимально близко подойти к берегу и полез на сундуке водоизмещением десять тысяч тонн в Ключевскую бухту между островом Лисий, и полуостровом Киперорт. Узкая «кишка», с глубинами десять пятнадцать метров, идущая почти к самому берегу и заканчивающаяся между Синим и Заовраженским островками. От этой точки до места высадки на берег три километра, а от стоянки без риска — пятнадцать километров. Но нервы мне эти двенадцать крадущихся километров попортили знатно. Тем более, что часть экипажа на тузиках уже ушла, косяком уток, в сторону берега. Возглавил этот исход наш начальник «береговой группы». Катюха, само собой, ушла с ними — собирать семью для переезда. Будто без нее там не разберутся.

Пока шли к Ландышевке, вручил Пану распечатки схем кают. Пускай они еще на берегу определяются, кто, где будет жить ближайшие полгода-год. Привозить на борт парома только людей с номерами кают на листочках бумаги. Эдакие «билеты на круиз». Дабы не начался бардак и споры на борту. И так голова болит. Печатал все на принтере, позаимствованном в тире Хельсинки — пригодился.

Грохот якоря, и через некоторое время повторившийся грохот второго якоря прозвучал музыкой. Спать хотелось зверски, спина болела, подживающие ожоги от сварки, прожарившей меня сквозь тонкие перчатки, чесались и зудели. Для комплекта не хватало только фингала под глазом, но Катюха обещала исправить это упущение когда станет чуть свободнее. Все! Ставьте апокалипсис на паузу.

Среда, четвертое апреля, порадовала концом основного ледохода на речке Коваши. Льдины еще шли, но появился шанс вырваться из дурдома обустройства спасенных людей. На пароме вернулось без малого пять сотен человек. Это и эвакуирующиеся из ближайших садоводств и прихваченные по дороге толпой идущей от Выборга и люди, подплывающие на лодках к парому чуть ли не с половины Выборгского залива. Еще и подождать просили, так как «вторая волна» только собирается. Несколько напрягало множество незнакомых вояк с оружием на борту, примкнувших к отступающим пограничникам, но это головная боль Димыча.

Не образуйся еще в Ландышевке управленцы всей этой толпой — я бы спрыгнул с парома и уплыл к Катане своим ходом. Они мне еще претензии предъявлять будут! Вместо этого выбросил за борт потерявшего берега мужичонку с корочками. Народ проникся. А по громкой связи объявил, что никому, кроме родни, ничего на этом судне не должен.

Но все равно проблемы нарастали как снежный ком. Каждый человек это не только полтора килограмма еды в день и три литра воды, но еще и столько же отходов. Да на пятьсот помножить. Это две тонны еды в три дня. И это еще не самая большая проблема. Тем более я такие задачи решать не нанимался. Так Пану и сказал. Чуть не поругались, так как он на нервах ничуть не меньше. У него вояки… эээ… стволами меряются. Вот зачем нам все это? Катюха сказала, что на кругосветку согласна прямо сейчас. Отдохнем, города посмотрим, в боулинг с Дикарем поиграем.

Душевное равновесие возвращали только мамы, седьмым чувством чуя наши оголенные нервы и готовые сидеть в изголовье кровати, гладить по голове и рассказывать, как все будет хорошо. Лексеич с Ирой и Темкой добавляли позитива, а такс ставил мокрую точку, будто и не сменилась эпоха. Излишне говорить, что поселились мы все в капитанской каюте — тесновато, но когда мы с Катюхой переедем на Катану, станет в самый раз, по нынешним временам. Такса оставляем на попечении родни, понятно, что этому обрадовался только Артем, но у нас намечается весьма напряженное «время становления».

После «триумфального» возвращения парома к Станции, капитальной отшвартовки и даже подключению берегового электричества — съехали с супругой на тихую Катану. Нервы нам «благодарные жители» испортили окончательно. Катюха мне выдала клеить модель фрегата «Constitution», для успокоения. Даже налить предлагала, хотя уже с сомнением в голосе. Но фрегата оказалось достаточно.

Потом пришел Пан. Сидели в тишине кают-компании, лениво переговаривались, как в старые, спокойные времена начала эры. Как же давно это было! Не успел доклеить ребра шпангоутов на килевую балку — началось паломничество. И ведь никто не разувается, заходя на яхту. Они бы еще руками суп за столом ели! Надо срочно зачищать Сосновый бор и выселять всех этих оглоедов туда. Пусть местному мэру жалуются!

Как выяснилось, и Димыч пришел не просто так, а после большого собрания Станции, на которых обсуждались мои предложения.

— Какие предложения?! — я чуть клеем лишним не капнул.

— Да мы с тобой еще до Шутника обсуждали обустройство анклава, как это сейчас начали называть. Ты и про электроизгороди говорил и про арсенал и много еще чего. Я их доработал и от твоего имени внес на совет.

— А имя-то мое, зачем приплел. Мы ведь действительно с Катюхой уйдем.

— Так надо, Лех, то есть теперь «перевозчик Харон». Мы сейчас себе очки зарабатываем, на одно имя много очков писать нельзя. Сожрут недоброжелатели, которые всегда есть! А вот против «коллектива единомышленников» копать много сложнее. У меня теперь и Ким рацуху вносить будет и Сержа ты понатаскай до капитана Шутника. В общем, не порти расклады!

— Тогда пометь еще переговоры с Крепостью. Таскать мимо них в одно лицо вкусности из порта будет некрасиво. Рано или поздно дойдет до стрельбы. Надо будет договариваться.

— Уже — Димыч даже за блокнотом не полез. — Переговоры идут вовсю. Это пока не наш с тобой уровень. Вот разведка Соснового бора будет сейчас в самую тютельку. Особенно результативная. Кроме банального штыкового удара мысли есть?

Задумался на пару минут. Потом сходил в мастерскую снял с потолка крест квадрокоптера. Накрутил на «стакан» камеру с передатчиком, защелкнул аккумуляторный отсек, взял пульт и приемный монитор, потащил все это наверх.

— Вот, заморская диковинка. Квадрокоптером кличут. Должен летать и показывать окрестности. Но я его в деле, ни разу не пробовал.