Алекс Кун - Харон. На переломе эпох

Привезти прогулочный дебаркадер уже считал несерьезным. Мы люди солидные и научились тырить заводские цеха. Так не будем понижать планку. Стащим еще одну мастерскую. Правда, такую, как у нас больше взять негде — но есть варианты проще и тяжелее. «Дым пожиже, труба пониже».

Одно время популярны были разговоры и проекты яхт с бетонным корпусом. Вот в этой струе и интересовался судами, построенными по бетонной технологии. В том числе плавмастерские, у которых понтон был из армированного бетона, а поверх него уже построили обычную, двухэтажную мастерскую. За счет бетонного основания водоизмещение у мастерской ушло к полутора тысячам тонн и осадка к двум метрам.

Стоит такая мастерская у пристани Канонерского судоремонтного завода, в той самой гавани, откуда Паром и буксиры увели. Что еще более интересно, напротив, у станции аэрации на Белом острове, стоит еще одна такая же плавмастерская. И как тут выбирать? Верно! Брать обе.

Посему двинулся договариваться забрать оба буксира, а супруга ушла радовать бармалеев, что на этот раз идем все, и даже есть шанс увеличить наш «завод» втрое, добавив два цеха. Будет цех «авиационный», «судоремонтный» и «главный», где будем не столько ремонтировать, сколько творить. А то действительно несколько утомили с ремонтом спиц любимого зонтика, когда этого добра кругом лежит тоннами.

Вышли конвоем в три судна, два буксира со своими экипажами и мы на Отважном. Буксиры разогнались аж до пятнадцати километров в час, значит, идти будем часов семь с хвостиком — все успеют вновь заснуть и душевно выспаться.

Дальнейшее было настолько буднично, будто в магазин за заказами приехали. Помыли причалы от нежити, отрезали швартовы и оттянули, по очереди, мастерские от берега. К мастерской, которая на заводе стояла, еще два небольших суденышка пришвартовано было, но буксирщики сказали, пусть остаются, дотащим все вместе, все равно обратно пойдем, чуть ли не пешим шагом. Мы тогда предложили им и остальные плавсредства, неясного назначения, коих вокруг полно, пришвартовать к мастерским, «чтоб два раза не ходить». Задержались еще на полтора часа, и только к пяти утра пятницы, двадцать седьмого, вышли распухшими связками через Корабельный фарватер. Для себя, кроме самих дебаркадеров, присмотрели еще один «небольшой» тридцатиметровый буксир, у Лесного мола. В процессе отшвартовки и отмывки загаженной нежитью обновки выяснилось, что никакой это не буксир, а водолазное судно «Водолаз-15». Но не бросать же теперь. Будет подарок начальнику порта аккурат для гигантской стройки мола, им запланированной.

Кронштадт прошли около девяти утра. Все же зря мы задерживались в порту, теперь нас могли разглядеть с острова и начать делать выводы. А нам еще с порта много чего вытащить потребно.

Дальше была долгая, долгая дорога, занявшая почти двенадцать часов. Под конец пути стали появляться сомнения, хватит ли топлива буксирам. Зато в середине пути, при солнечном свете, прикрываемом редкими облаками, мы облазили обновки «от киля до клотика», подстрелив и выкинув за борт пару мертвяков из внутренних помещений мастерской с завода.

Оценили обстановку в обоих «цехах». Не чета, конечно, «главному», но основы для работ заложены. Устроили с бармалеями совещание, как распределим силы по мастерским. Спорили часа полтора. Можно подумать, я бригаду рассылаю по разным концам страны! Бармалеи есть и будут едины! Просто приобретаем черты «Змея Горыныча» — трехголовость. А характер у нас плохой был изначально.

Чистили и промывали дебаркадеры по очереди — подгоняя «Отважного» и раскатывая c него шланги. Даже окна, забывшие когда к ним прикасались в последний раз, промыли. Ничего, мастерскую отчистим, покрасим — будет как новая. Нельзя в новую эпоху со старыми бедами. Хватает бед новых.

Дойдя до рейда, у которого нас встретил Мангуст и две Будки с портовыми рабочими, готовыми принимать новые суда из связок, разделили караван. Дебаркадер с Белого острова сразу потащили вокруг мола канала Сброса к его западной оконечности. Дебаркадер с завода потянули к северной оконечности заборного Канала, где временно находилось сосредоточие береговой жизни. Суденышки, которыми мы мастерские увешали, отваливали от дебаркадеров по мере того, как рабочие с ними разбирались. То судно, что к дебаркадеру изначально пристыковано было, оказалось с разобранным двигателем. Так что, пришлось на ходу перепланироваться, цеплять подранка водолазным ботом и отводить в сторону. Все же водолазный бот явно буксировочных кровей. У него и форма для буксира характерная и тяговитый он.

И закончили мы все эти танцы со швартовкой только в первом часу ночи, измотав мне нервы и сорвав спину. Но только я залег в «реанимацию» Катаны, пришел Пан со вселенскими проблемами, которые до утра ждать не могут. БоБо требует, именно требует, самолеты большие, разные и желательно, представительского класса. У него, видите ли встреча на высшем уровне в Кронштадте скоро, он туда собирался на Шутнике идти, но военных моряков удивить ракетным катером сложно а вот прилететь на самолете, да еще не облезлом и перкалевом, а красивом и блестящим, с облетом крепости, чтобы все видели и вальяжным помахиванием рукой с верхней ступеньки трапа — будет в самый раз.

Чуть не поругались с Димычем снова. Ну вот куда он гонит?! Понимаю, что у них там обостряется «классовая борьба» и вовсю переопределяют портфели. Но почему опять я! Есть Сказочник, он в этом деле понимает в сотню раз больше!

Тут Пан и дорисовал картину, поясняя, что пристегивает Андрея Леонтьевича к нашему «коллективу» и поэтому мы, всем гуртом, вместе с начальником порта, делаем все возможное для авиации, плюсики за которую получим уже все вместе, так сказать, плечом к плечу.

Тут спину вновь стрельнуло и таки обматерил Пана с его плюсиками. Он проникся серьезностью, спросил, чем помочь может и, согласно пожеланию, «слинял до утра». Самолетики ему, гаду, восхотелось! Представительские. Нашел тут, «Пулковские авиалинии»!

Пока отогревал кости, прикидывал, где эти самые летающие плюсики раздобыть. В Куммолово видел только забракованные Паном тряпочки и иже с ними. Отсюда до Гостилиц тридцать восемь километров, курсом сто двенадцать. Это я еще позавчера прикидывал. Все же Гостилицы я знаю хорошо и наведаюсь туда обязательно, благо полоса асфальтобетонная и размокнуть никак не может. Только из постоянных самолетов там Цесны да Пайпер Чероки. Не упоминая наследия аэроклубов ДОСААФ. Пайпер хорош, но все же маловат для «солидности».

Тут, на слове «маленький Пайпер» память сделала стойку. У Гостилиц нас знакомили с двумя «запасными» аэродромами сельхозавиации, ныне используемыми частным порядком, куда можно сесть в случае проблем у основного аэродрома. Одна полоса четыреста пятьдесят метров, грунтовая, девятью километрами восточнее Гостилиц и там ничего интересного не видел, когда летали туда по учебному маршруту. Вторая полоса, пятисотметровая, асфальтобетонная, тринадцатью километрами южнее Гостилиц выглядела гораздо богаче. Там и ангары новенькие построили и частных аэропланов много на стоянках стояло, помимо стандартных Ан-2 и Як-52. Техники было меньше, чем базировалось на Гостилицах, но все равно прилично. И там видел двухмоторный, многоместный красавец Пайпер. Без понятия, как называется, но он-то нам и нужен!