Николай Батин - Столыпинский галстук

– Похоже, с береговых батарей прилетело, ― отозвался вахтенный офицер.

– Это что же за калибр?

– Никак не меньше двадцати одного. А может, и все двадцать четыре, ― отозвался все тот же офицер. Словно в подтверждение его слов «Небраску» накрыла новая серия взрывов, на этот раз более точная. Когда опали гигантские столбы воды, они увидели, что линкор стремительно уходит под воду.

– Все вдруг на обратный курс! Самый полный ход! ― скомандовал, наконец, очнувшийся от шока адмирал Бешбоу. Почти моментальная потеря двух новейших линкоров произвела на него неизгладимое впечатление. Он мигом постарел лет на десять.

Однако смена курса и скорости не помогли. Они увидели, что береговые батареи перенесли убийственно точный огонь на оказавшуюся теперь первой в ордере «Юту», и очень скоро та разделила участь «Невады» и «Небраски». А потом им стало не до комментариев по поводу калибра береговых батарей: снаряды начали рваться вблизи «Коннектикута» и других кораблей строя теперь уже только из девяти линкоров. И фонтаны от взрывов этих снарядов были хоть и поменьше тех, что отправили на дно «Небраску» и «Юту», но явно больше, чем от их шестнадцатидюймовок.

– Похоже, их линкоры вступили, ― меланхолично прокомментировал неугомонный вахтенный офицер.

– Какие их линкоры, Метью? Что ты несешь? У их линкоров двенадцать дюймов, а не восемнадцать! Это тоже береговые батареи!

– Сигнальщики докладывают о всполохах от выстрелов на пределе видимости в стороне русского берега, сэр. Бьют из-за горизонта. Что касается калибра, то я предпочитаю верить своим глазам, а не справочникам.

Словно в подтверждение его слов, один из снарядов пробил броню на два метра выше ватерлинии и разорвался во втором машинном отделении. Всего же их на линкоре было четыре. Корабль ощутимо вздрогнул. Снаряд разворотил в отсеке все, что можно, и у них стало на одну машину меньше. Ход сразу упал.

– По ордеру! Скорость ― двадцать узлов! ― пришлось отреагировать на это Вешбоу. ― Почему мы не отвечаем на огонь? ― визгливым голосом спросил он у командира корабля.

– Отвечать по кому? Вы их видите?

– Но они же как-то стреляют! И дьявольски точно! ― добавил он, увидев разрыв тяжелого снаряда на корме идущего впереди «Вайоминга».

– Мы так не умеем. Наверное, это какая-то новая техническая новинка русских. Похоже, нам конец.

Адмирал понял, что командир «Коннектикута» прав, когда они потеряли «Калифорнию». Она пошла на дно после попадания трех снарядов с береговых батарей и двух ― с русских линкоров. Завершающую точку поставил взрыв двух торпед, сброшенных с торпедоносца. Его выдали отблески от пожаров на фюзеляже и крыльях.

– Они летают ночью! Как это возможно?

– Похоже, русским удалось реализовать идею радиолокатора, ― произнес присутствовавший на мостике командир радиочасти.

– В двух словах: что это? ― спросил адмирал.

– Радиосигнал имеет свойство отражаться от встречающихся на пути объектов. Если принять и усилить этот отраженный сигнал, можно обнаруживать корабли противника в тумане или ночью.

– Связь с Буйволом, быстро.

Связь с адмиралом Холси была возможна только на средних волнах, и Вешбоу прошел в радиорубку.

– Уильям, мы попали в мышеловку. В качестве приманки была предложена возможность якобы безнаказанно обстрелять русских. Едва успел сделать два залпа, началось. Сначала торпедоносцы торпедировали концевые корабли строя, «Неваду» и «Небраску». На «Неваде» сдетонировал боеприпас, и она ушла под воду почти сразу. Потом в дело вступили береговые батареи. 24 дюйма. Они добили «Небраску». Следом присоединились их линкоры. Русским удалось втайне провести модернизацию. У них теперь главный калибр ― 18 дюймов. Бьют из-за горизонта, мы их не наблюдаем. Огонь дьявольски точный. За час мы потеряли еще «Юту» и «Калифорнию». Попадания имеют уже все дредноуты. У «Коннектикута» два. Нет, уже три, ― поправился Вешбоу, ощутив, как линкор содрогнулся в очередной раз. ― Мой начальник связи считает, что русским удалось построить радиолокатор. Они видят нас ночью, как на ладони. Нам не дадут уйти. Прощай, старина. Мне было приятно служить под твоим началом. Не вздумай соваться сюда спасать нас. Попадешь под раздачу и потеряешь еще корабли и людей.

– Все понял. Ты полностью выполнил свою задачу ― вскрыл возможности русских. Правда, дорогой ценой. Но на войне как на войне. Приказываю: немедленно сдаться. Я не могу позволить тысячам американских парней достаться на корм акулам.

– Я не буду сдаваться.

– Адмирал! Еще раз: я ПРИКАЗЫВАЮ! Мне что, нужно объяснять тебе, что такое приказ в боевых условиях? Геройски погибнуть ― большого ума не надо. Нам важно сохранить людей. Их подготовка обошлась Америке в очень кругленькую сумму. Ваши корабли, насколько я тебя понял, сейчас годны только на металлолом. Русские не смогут их использовать. Вывести из строя все орудия и все машины, кроме одной. Уничтожить секретную документацию. И сдаться. Ничего, посидите у русских пару месяцев, потом мы вас вытащим. Не съедят. И быстрее! Каждую минуту гибнут наши парни! А коробок настроим еще.

– Потоплена «Оклахома», господин адмирал, сэр! ― доложил влетевший в радиорубку вестовой. ― Только что!

Адмирал Вешбоу махнул рукой, отпуская вестового, и несколько раз вздохнул, собираясь с духом.

– Я понял тебя, Уильям. Выполняю. Только что мы потеряли «Оклахому».

– Мэйдей! Мейдей! Мейдей! Говорит командир флагманского линкора «Коннектикут» капитан Чарльз Бреквуд! ― послышался на международной волне голос с сильным американским акцентом. ― Мы сдаемся! Прошу прекратить огонь!

– Говорит адмирал Колчак. Я вас понял. Прекращаем огонь. Скоро подойдут наши миноносцы. Начинает светать. Задействуйте и своих тоже. Нужно спасти как можно больше людей.

Спустя несколько минут над водами Персидского залива вновь установилась тишина.

На русском флоте царила эйфория. За два часа боя они потопили вместе с батарейцами пять американских линкоров! Не получив ни одного попадания!

Но адмирал Колчак не испытывал иллюзий. Он знал, кто такой Буйвол, и отдавал себе отчет, что тот попытается отыграться. Он был не из тех военоначальников, которые пасуют при первой неудаче, пусть и серьезной. И адмирал оказался прав.

Первое, что сделал Буйвол после получения известия об объявлении войны России и потере еще одного линкора на Дальнем Востоке, это приказал всем своим кораблям рассредоточиться. По поступившей информации, «Айова» была потоплена подлодкой. Линкоры, крейсера и авианосцы расползлись по всей акватории Оманского залива, заняв указанные позиции. А потом Буйвол и Макартур нанесли ответный удар.