Павел Мамонтов - Бойцовый кот

Что ж, для Андрея это большой плюс. Почему здешние викинги не боятся, что рабы, трели то есть, дёрнут – ясно. Отыскать в лесу одинокого беглеца с собаками ничего не стоит. В другой одаль податься не вариант – себе в трели заберут или хозяевам выдадут за небольшое вознаграждение. Но Андрей-то не трель – он новичок Игры. Завтра срок истекает и его вытащат, неизвестно как, но вытащат из этой Игровой зоны. Нужно просто дождаться темноты или сумерек (вдруг на ночь трелей запирают?) и свинтиться по-тихому. А утром он окажется на Свободной территории.

Весёлые мысли помогли отвлечься от головной боли, которая всё усиливалась. Сперва травма его не сильно беспокоила, может, свежий воздух помогал, может, снадобья лечившей его девушки. И Андрей держался, пока перед глазами не поплыли зелёные круги и он не обнаружил себя лежащим на вытянутых руках и рыгающим, а его желудок исторгал из себя желчь.

– Эй, ты, рыбья слизь!

Могучий удар перевернул Андрея на спину, живот продолжало скручивать спазмами, но тошнить было уже нечем. Голова, казалось, должна была вот-вот лопнуть.

– Ты чего разлёгся, женовидный?

На светлом фоне, каким сейчас видел он всё вокруг, возник тёмный силуэт, затем ещё один.

– Оставь его, Гисли, видишь, Орёл его хорошо отделал.

– Вижу, он ни на что не годен. Только жратву переводить.

– Ну он её перевёл не много.

– Это пока, – новый удар в бок.

А потом что-то сильно рвануло край Андреевой рубахи, так что даже шиворот сдавил шею, не давая возможности дышать. Андрея поставили на ноги. Именно поставили, как котёнка за шкирку. Перед глазами возникло незнакомое лицо, очень недовольное. Наверное, того самого Гисли.

– Иди ополосни свою башку в воде и возвращайся. Ещё раз здесь нагадишь – свою блевотину заставлю сожрать вместе с землёй. Понял? Пшёл.

Петляющей походкой Андрей поплёлся подальше от оживлённого «дока». На песке сушились сети, и по ним он идти не стал – боялся запутаться и опять грохнуться. Неподалеку женщины стирали одежду, стоя прямо в воде, без всяких деревянных настилов. Андрей прошёл мимо них, но те не обратили на него внимания. Из наставлений Герца он знал, что в древности было чёткое разделение на «мужскую» и «женскую» работу. Мужчине заниматься женской работой считалось позором. И то, что подобной работой не заставили заниматься Андрея, несмотря на его состояние, тоже можно считать мерой уважения. Хотя Арнульв если прямо сказал, что даст ему свободу, наверное, поэтому к нему такое отношение? Андрей слышал, что и викинги могли становиться рабами, может, к ним тоже применялась такая облегчённая форма рабства? Зачем унижать того, кто может пригодиться тебе в бою или способен дать сдачи исподтишка? По-честному, в одале к нему очень хорошо отнеслись, даже как-то неудобно было убегать.

«Должно быть, я всё-таки хорошо себя показал в бою с Арнульфом», – весьма самодовольно решил Андрей и как раз нашёл подходящее местечко, где можно было спуститься к воде.

Он зачерпнул полную пригоршню холодный воды (плевать на бактерии и прочее) и опрокинул на голову. Вот это блаженство! Казаков поливал и поливал себя, пока боль в голове почти не прошла. Тогда он просто встал на колени в мягкий ил и, закрыв глаза, попытался успокоиться и восстановить силы.

Из этого действа Андрея вывел увесистый пинок в спину, бросивший его в воду. Вынырнув, он развернулся и с плохо скрываемым рыком сказал:

– Достаточно было просто позвать на работу.

И тут он увидел Скегги. Тот, плотоядно улыбаясь, поигрывал ножом в руке, таким длинным, острым, зеркально отполированным ножом.

– Из тебя такой же дерьмовый работник, как и воин, не понимаю зачем Арнульв тебя взял трелем.

– Не тебе решать.

– Давай болтай, чужак.

Скегги схватил Андрея за грудки и вытянул его (вот же могучий бычара) на берег. И так же держа за ворот, поинтересовался:

– Давай, чужак, толкуй, я хочу послушать, что ты ещё гавкнешь своим острым языком.

– Меня купил Арнульв, убьёшь меня – будешь ему платить.

– А кто говорит, что я тебя убью. Зачем? Без своего языка ты будешь лучше работать, или лучше без своего стрючка?

Скегги, несильно надавив ножом Андрею в пах, а другой рукой держа за ворот, наверное, полагал, что тот был полностью в его власти. Андрей глянул в синие злые глаза и понял: его не убьют, но покалечат, такие, как Скегги, обиды не спускают. Интересно, страховка оплатит лечение, если его в Игре оскопят, и что мать будет делать, если он вернётся из «похода» инвалидом?

Андрей потупил взор, сделав вид, что испугался, и… ударив Скегги основанием ладони в подбородок, отвернул ему голову. Большой палец вонзил под челюсть, указательный и средний прямо в глаза.

Второй рукой ударил по запястью викинга с ножом, отвёл его немного: чтобы сквозь чугунные мышцы Скегги надавить на нужную точку и вывернуть у него нож, не могло быть и речи.

Но Андрей выиграл удобное положение. Согнул локоть, упёрся им в руку Скегги и, как учили, толкнулся ногой, прогнав импульс через спину, развернулся со всей силой. Хватка викинга, конечно, не расцепилась, но не выдержала рубаха Андрея. В лапе викинга остался лишь её клок, и Андрей, освободившись, используя инерцию поворота, развернувшись, нанёс удар вдогонку ребром ладони. Прямо в основание черепа викинга. Всё, победа!

Скегги упал и засучил ногами. Действительно, всё. Андрей перевернул его на спину и увидел, что викинг, падая, напоролся на собственный нож. Причём вогнал его себе точно в солнечное сплетение.

– Твою ты мать, – вымолвил Андрей, а вот это уже гарантированная казнь. Надо валить, причём быстро. Впрочем, он и так не собирался надолго задерживаться в гостеприимном одале. Несколько секунд Андрей смотрел на пояс с ножнами и кошельком, висевший на викинге и решил:

– А, была не была.

Снял пояс, надел его себе на голый живот, под рубаху. Вытащил из живота викинга нож, а его самого спихнул в воду, авось не сразу заметят. А потом аккуратно, по своим следам вернулся назад к длинному дому. Там у лохматого, грязного собрата по социальному положению спросил, где можно воды попить. Тот только вытаращил глаза и шарахнулся в сторону. Андрей подобрал его деревянную лопату, которой он соскребал навоз с земли, и, закинув её на плечо, побрёл дальше к сараю. Затем сказал попавшемуся по пути местному мужику, свободному, что ему велели идти на поля. Тот ответил:

– Вот видишь тропу рядом с валуном, по ней иди, не заблудишься.

Андрей и впрямь побрёл по истоптанной дорожке, пока не углубился в лес, затем огляделся и шмыгнул в кусты.

Он бежал по лесу недолго, зато быстро, пока опять не застучала кровь в висках. Вышел на какую-то звериную тропу, которая вывела его опять на дорогу, но уже другую, шириной не больше телеги. Куда она вела, Андрей не знал. Может, стоило бы спросить карту тьюториала у Хмеля? Интересно, такие карты, вообще, продаются? Он перебежал дорогу и снова углубился в лес.