Алексей Калугин - Блуждающий разум

Тим с готовностью кивнул. Сейчас он готов был согласиться со всем, что угодно. Даже если бы Димон спросил, готов ли он побриться наголо, проколоть уши и вставить кольцо в нос, Тим, не задумываясь, дал бы утвердительный ответ. Более того, он бы сделал это! Нимало не заботясь о том, как отреагирует на новый имидж сына отец. А он ведь непременно отреагирует. Он ведь был Аддамсом. Как и Тим.

– Не, ну это ты хватил! – усмехнувшись, покачал головой Димон.

– Я думал, ты не умеешь читать мысли.

– Зачем мне читать мысли, если у тебя все на лице написано. – Димон зацепил ложечку карамельного мороженого. – Кстати, этим тебе тоже придется заняться. Нельзя же так откровенно подставляться.

– А чем еще? – спросил Тим.

– Ну, для начала расскажи мне, что ты умеешь.

– Я владею телекинезом.

Упаковка с мороженым выскользнула из Димоновой руки и заскользила по столику.

– Эй! Эй! – Димон попытался поймать пластиковый контейнер, но тот увернулся, нарисовал восьмерку, в петлях которой оказались банка колы и чашка кофе, и замер на самом краю столика. – Неплохо. – Димон передвинул упаковку с мороженым подальше от края. – Что еще?

– Работаю над телепортацией. Но пока получается не очень. Могу переместиться только на два‑три метра. Но зато стена мне не помеха. Немножко владею левитацией. Только… – Тим смущенно замялся. – Она у меня… странная.

– В каком смысле? – не понял Димон.

– Я не могу парить в пустом пространстве. Мне непременно нужна какая‑то опора. И я не могу от нее оторваться более чем на полтора‑два сантиметра.

– Да, два сантиметра над полом – это как‑то не очень. – Димон ободряюще улыбнулся Тиму. – Нет, конечно, это здорово, оторваться от пола хотя бы на пару сантиметров! Я просто сразу не соображу, какое практическое применение это может иметь?

– Это не обязательно должен быть пол, – уточнил Тим. – Мне годится любая опора. Стена или потолок.

– Постой. – Димон откинулся на спинку стула. – Так ты, получается, по потолку можешь ходить?

– Ну да, – коротко кивнул Тим. – По потолку, по стенам… Главное, чтобы была опора.

– Вот этого я не знал. – Димон озадаченно помял пальцами подбородок.

– А я никому об этом не рассказывал, – смущенно потупил взгляд Тим. – Неудобно как‑то…

– Что именно? – не понял Димон.

– То, что я левитирую всего на пару сантиметров. Вон Женька Якубов метра на полтора подняться может.

– Так он же по потолку ходить не может?

– Не может. Зато парит красиво…

«Понятно, – догадался Димон. – Видно, эффектное парение Женьки Якубова всех окрестных девчонок с ума посводило».

– С телепатией у тебя как? – спросил Димон.

– Никак, – угрюмо насупился Тим.

– Что, совсем никак?

– Совсем. Отец пытался научить – ничего не получилось. Говорит, нет у меня даже зачатков телепатических способностей.

– Ну, если сам Юфтан Аддамс так сказал, значит, так оно и есть. – Димон протянул Тиму контейнер с мороженым. – Хочешь?

Тим отрицательно мотнул головой.

– Карамельное очень вкусное.

– Нет. – Тим вскинул голову и пальцами убрал волосы за уши. – Еще я пирокинезу учусь. Могу поджечь лист бумаги на расстоянии вытянутой руки… Правда, не всегда.

– Подумаешь, дело какое, – ободряюще подмигнул парню Димон. – Бумажки поджигать едва ли не каждый третий умеет. Хотя, конечно, в нашем деле лишних способностей не бывает. – Он постарался придать лицу серьезное выражение. – Ты камеры джемить пробовал?

– С камерами не работал. Пробовал джемить телемонитор – полностью убрать картинку не получается, но помехи возникают.

– Джемминг – в нашем деле штука весьма полезная. И если способность у тебя есть, значит, надо ее развивать. Так что придется серьезно этим заняться. С джеммингом я тебе помогу – у меня он лучше всего получается. Ну а как насчет твоей основной способности? Помнится, как только ты стал воплощенным альтером, ребята перестали с тобой в прятки играть.

Тим улыбнулся – разговор наконец‑то зашел о том, чем он по праву мог гордиться.

– Отец говорит, что я еще не достиг предела, но у меня уже очень хорошо получается прятаться. Мне даже его иногда удается провести.

– Да ну? – изобразил недоверие Димон. – А ну‑ка, покажи!

Тим улыбнулся – и растворился в воздухе. Стул, на котором он только что сидел, казался пустым.

Димон наклонился в одну сторону. Затем – в другую. Под каким бы углом он ни смотрел на стул, Тима все равно не было видно.

– Возьми в руку банку колы, – попросил Димон.

Красная банка будто сама собой поднялась на двадцать сантиметров над столом. И тоже исчезла.

Димон прищурился. Затем прикрыл левый глаз ладонью. Ага! Теперь он мог различить контуры человеческого тела, будто нарисованного тонкой, туманной линией. Но это при том, что он был хорошо тренированным воплощенным альтером и точно знал, куда смотреть.

– Хватит, возвращайся, – скомандовал Димон.

Возникший из пустоты Тим отсалютовал Димону банкой колы и сделал глоток.

– На конкурсе иллюзионистов ты бы занял первое место.

Судя по лицу Димона, Тиму удалось произвести на него впечатление. Тим был не просто доволен этим, его буквально распирало от счастья, как будто он действительно получил первый приз на каком‑нибудь очень престижном конкурсе. Только не как иллюзионист – карьера фокусника его не прельщала. Тайной мечтой Тима Аддамса, о которой не знал вообще никто, включая самых близких друзей, было снискать лавры славы на поэтической ниве. Вот от такого приза он бы не отказался.

– Ну, хорошо, меня тебе удалось провести. – Димон покрутил ложкой в контейнере, перемешивая остатки всех трех сортов мороженого. – Ну а если бы на тебя смотрели пять или десять человек, кто‑нибудь из них смог бы тебя увидеть?

– Нет, – уверенно ответил Тим. – Если я прячусь, меня не видит никто.

– У всего есть свои пределы. Ты не сможешь отвлекать внимание большого числа людей одновременно.

– А я этого и не делаю, – улыбнулся лукаво Тим. – Я просто исчезаю.

– Хочешь сказать, что на самом деле становишься невидимым? – недоверчиво прищурился Димон. – Тогда почему исчезла банка колы, когда ты взял ее в руку?

– Если честно, я сам не знаю, как это происходит. Когда у меня возникает желание исчезнуть, я сначала чувствую странный зуд в коленях и локтях. Как будто сижу в очень узком, тесном ящике и не могу разогнуть затекшие руки и ноги. Затем появляется ощущение, – Тим чуть развел в стороны руки с открытыми ладонями, – словно я растворяюсь в окружающем пространстве. Становлюсь частью чего‑то неизмеримо большего, чем я сам. И – все. Меня больше нет. При этом я никак не взаимодействую с присутствующими людьми. Я не отвлекаю их внимание, не внушаю им, что меня нет, – они просто меня не видят.