Рамез Наам - Дилемма

Фенг растерялся:

– В двадцать шестом… мне было восемь лет. Да ты, выходит, старикан!

Накамура сердито покосился на наглого щенка и переключил внимание на управление лодкой. До Голубого острова плыть было еще два дня.

В двухсот милях от Юго-Восточного побережья США бушевал ураган «Зоуи». Октябрьский океан был ненормально теплый – такой температуры здешние воды не достигали уже несколько тысячелетий. Гольфстрим нес эту воду на север от экватора, в среднеатлантическую зону, где море после рекордного жаркого лета и так было теплее обычного.

Излишек тепла океан отдавал в воздух, образуя огромное количество пара.

«Зоуи» питалась жарким влажным воздухом, поглощая его энергию и влагу. Они придавали ей сил, разгоняя ветра до одной пятой скорости звука.

«Зоуи» отправилась на север, неся хаос и разрушение.

В шесть утра, пока Анна еще спала, Хольцман тихо выбрался из кровати. В голове пульсировала боль, рот пересох, тело не слушалось. Живот крутило. Ему требовалась доза, но достать ее было негде.

Он быстро принял душ и оделся. Анна зашевелилась во сне, что-то пробормотала – и затихла. А через минуту Хольцман уже был в машине и ехал в офис.

По новостям снова рассказали о том, что Стоктон лидирует в предвыборной гонке. Остальная часть новостей была целиком посвящена «Зоуи». Ураган мчался на северо-восток, в теплый Атлантический океан, питаясь энергией от беспрецедентно разогретых вод. Если в разрушенной Гаване ему был присвоен четвертый уровень опасности, то теперь он достиг пятого: скорость ветра сто шестьдесят метров в секунду, высота волны ветрового нагона – более трех метров. Траектория движения «Зоуи» изменилась: чудовище поворачивало на северо-запад и шло прямо на центр штата Нью-Джерси. К пятнице ураган доберется до берега. Господи, какая это будет катастрофа…

Хольцман прибыл в офис около семи утра, забрал планшет с необходимыми изображениями и отправился в крыло, где проводили исследования на людях. Штаб-квартира УПВР не предназначалась для длительного содержания людей под стражей. А вот в исследовательском крыле могло постоянно жить до пятидесяти человек – в научных целях, разумеется.

Хольцман провел карточку через щель электронного замка, вошел в крыло и шагнул навстречу охраннику.

Охранник был знакомый.

– Я пришел к Рангану Шанкари. – Хольцман показал свой пропуск.

– Палата № 31, – сказал охранник, поглядев на мониторы. – Он еще спит.

– Будите. Я жду его в комнате для допросов.

Спустя десять минут в комнату вошел Шанкари в сопровождении двух охранников. Они пристегнули его наручниками к специальной штанге на столе. Сам стол был прикручен к полу. Хольцман ждал, пока уйдут охранники. От одного только вида скованного Шанкари его била дрожь. Еще немного… еще совсем чуть-чуть, и Ранган будет на свободе…

Терпи и жди, сказал он себе. Сегодня вечером все случится.

Охранники ушли.

– Ранган, – сказал Хольцман. – Давно не виделись.

– Будь моя воля – не виделись бы еще дольше, – буркнул Шанкари.

Хольцман положил перед ним планшет:

– Включи. Увидишь, что нексус делает с миром.

Шанкари с трудом дотянулся пальцами до экрана. Первое изображение: фотография с места покушения на президента. Земля, усыпанная трупами и обломками белых стульев.

Шанкари рассмотрел снимок.

– Что это?

– Три месяца назад террористы ФОПЧ посредством нексуса перепрограммировали агента Секретной службы США и с его помощью совершили покушение на жизнь президента. Президент выжил, но десятки других людей погибли.

Несколько секунд Шанкари просто смотрел на Хольцмана. Потом перевел взгляд обратно на экран и приблизил картинку.

– Вот зачем нам нужна лазейка, – сказал ему Хольцман. – Чтобы положить конец этому кошмару.

Лжешь, подумал он про себя. Она нужна нам, чтобы управлять людьми. Чтобы следить за ними. Никаких благородных целей.

– Я все вам выдал, – ответил Шанкари. – Я не виноват, что пароли оказались недействительны.

– Посмотри другие снимки, – велел Хольцман. – Все посмотри. Может, тогда ты что-нибудь вспомнишь.

Шанкари хмыкнул и принялся листать фотографии.

Тут Хольцман осторожно прикоснулся к сознанию юноши и отправил приглашение в чат.

Шанкари широко распахнул глаза. Его сознание потрясенно завибрировало. Наконец, он принял приглашение.

[хольцман] Делай вид, что ничего не происходит. Листай фотографии.

[ранган]Как это понимать?!

[хольцман] Я хочу вытащить тебя отсюда.

Хольцман частично открылся юноше, показал искренность своих намерений и острое желание его освободить.

Ранган опустил глаза и принялся сосредоточенно листать фотографии.

[ранган] С какой стати?

[хольцман] Неважно. Важно другое: сегодня нам представится такая возможность. Можешь в 11 часов вечера изобразить припадок?

[ранган] Могу. Что потом?

[хольцман] Если получится убедительно, тебя отвезут в ближайшую больницу. А оттуда тебя заберут мои друзья.

[ранган] Что будет с детьми?

[хольцман] Мои друзья согласились помочь только тебе.

Ранган удивленно заморгал. Хольцман чувстовал, как изнутри его раздирают надежда, страх, чувство вины, моральные принципы… Шли секунды. Наконец Ранган принял решение.

[ранган] Нет.

[хольцман] Второго шанса может не быть.

[ранган] Без детей я никуда не пойду. Только с ними.

Хольцман мысленно застонал. Как же ему хотелось освободить Рангана… Господи, ведь цель уже так близко…

[ранган] Они дети! А вы их пытаете. Это зверство!

Можно вколоть Рангану какой-нибудь препарат, который вызовет судороги… Тогда его повезут в больницу.

[ранган] Черт подери, у вас вообще, что ли, совести нет? Они ДЕТИ!!!

Хольцман начал поддаваться. Перед глазами замелькали детские лица. Альфонсо Гонсалес – мальчишка, которого заставили деинсталлировать нексус. Бобби Эванс, которого безуспешно пытали четыре часа…

[ранган] Прошу вас. Я могу остаться здесь, за меня не волнуйтесь. Вытащите хотя бы детей.

Хольцман выхватил у него планшет и резко встал.

[хольцман] Мне надо подумать.

[ранган] Стойте, стойте! Что с Ильяной? Кейдом? Уотсом?

На Хольцмана внезапно накатила смертельная усталость.

[хольцман] Умерла. В бегах. Умер.

Шанкари спрятал лицо в ладонях. Хольцман развернулся и вышел из комнаты.

Он сидел на крышке унитаза, полностью одетый, и рыдал. Рыдал от собственной беспомощности. Надо во что бы то ни стало вытащить Рангана! Хольцман представил, как заходит в лабораторию и набирает в шприц смесь трамадола и дапоксетина. Это бы сработало. Одна инъекция – и Ранган забьется в судорогах, его придется везти в больницу.