Кирилл Шарапов - Мёртвый мир. Поселенец

Ильич вскинул автомат и начал разглядывать в оптику ближайшие дома. Если стрелок по кому-то бил, значит, можно было попробовать определить цель. Пёс тоже забеспокоился и, замерев на месте, вертел мордой. Пять минут Вилен разглядывал всё, до чего могла дотянуться оптика. Центральная улица города, по сторонам за густыми деревьями возвышаются дома, которые скоро сами собой развалятся без надлежащего ухода. Крыши давно прохудились, вода залила всё до подвалов, стены мокрые, ближайшей зимой их может просто разорвать из-за резкого перепада температуры.

Как ни странно, Вилену удалось найти место, куда попала пуля, выпущенная из винтовки.

– Пепел, за мной, – скомандовал он псу и направился к высокому тополю, росшему метрах в двухстах.

С тех пор как человек уступил место природе, прошло много лет. Давно не подрезаемые деревья порвали электрические провода на фонарных столбах. Тополь был большим, не меньше метра в обхвате и около пятнадцати в высоту. Ильич провёл рукой по лишь слегка потемневшему сколу, находившемуся на высоте его груди.

– Меньше недели, – прокомментировал он.

Но больше всего его заинтересовало другое: ветка, валявшаяся рядом со стволом, была испачкана чем-то бордовым. Вилену даже не нужно было гадать – чем именно: здесь точно кого-то подстрелили.

– Пепел, нюхай, – подняв ветку и поднеся её к морде пса, скомандовал он.

Умная собака быстро обнюхала кровь, затем землю вокруг дерева и спокойно пошла к ближайшему дому.

Больше всего Вилена интересовало, кого здесь подстрелили. Был ли это человек или же какой-то мутант? Следов вокруг не наблюдалось. А это нужно было знать, и знать наверняка. В здешнем мире знания – залог выживания. Если снайпер стрелял в человека, значит, в городе не только Вилен и неизвестный стрелок – есть и другие люди. Следовательно, бояться придётся не только мутантов, но и пули, хотя… пули теперь бояться придётся по-любому.

Как пёс учуял почти стершийся след, оставалось неясно. Хоть и медленно, но уверенно он шёл к самому крайнему подъезду. Остановившись перед дверью, гавкнул.

Вся подъездная дверь, изъеденная ржавчиной, в дырах. Кто-то отстреливался изнутри, не давая противнику войти. Вилен обвязал ручку куском веревки и, отбежав за бетонную подпорку козырька, дёрнул шнур на себя. Дверь приоткрылась на полметра, ничего не произошло.

– Давай взглянем, что там внутри, – сказал Вилен псу, входя в подъезд.

То, что подстреленный человек остался где-то здесь, не вызывало сомнений. Слишком тяжёлую рану он получил, слишком много крови потерял. Особенно много её было на ступенях лестницы, ведущей на первый этаж, дальше цепочка из капель уходила вверх. Сладковатый запах разложения говорил об очевидном.

Вилен поднялся на площадку первого этажа и обнаружил труп, лежавший между этажами. Сил у раненого хватило ровно на то, чтобы отбиться от противника, заползти сюда и умереть. Пуля разворотила ему бедро, причём разворотила по полной программе. Вилен присел на корточки, зажав нос. Пепел фыркнул и спустился на первый этаж, где почти не пахло.

Бывший разведчик приступил к осмотру. Перед ним лежал мужчина лет сорока, ничего необычного в нём не было, мужик как мужик, две руки, две ноги, голова, никакого хвоста или третьего глаза. Длинные грязные волосы, которые явно подравнивали с помощью ножа. Под рукой мертвеца – старый, обшарпанный АК-74 м с расколотым прикладом, перемотанным синей изолентой. Вилен отщёлкнул магазин, пересчитал патроны. Одиннадцать. Ещё два полных магазина, смотанных валетом, нашлись в кармане тактических брюк. Вилен быстро разобрал автомат и после беглого осмотра вынес жестокий вердикт – «калаш» останется рядом с хозяином. Даже для такого надёжного оружия этот автомат служил слишком долго: нарезы стёрты, износ деталей больше восьмидесяти процентов. Удивительно, как он вообще стрелял. А вот магазины Вилен забрал. За спиной у трупа – рюкзак. Мараться не хотелось, но осмотреть его было нужно. Вилен вытащил труп из щели и, поборов рвотный рефлекс, стянул рюкзак. Не такой большой, как у него, но тоже довольно вместительный. Не новый, но и не слишком обшарпанный. Сразу обнаружилась ещё пара магазинов, лежавших во внешнем сетчатом кармане и тут же переехавших в рюкзак Вилена. Внутри не нашлось ничего интересного: какая-то одежда, сушёные мясо и грибы, фляга с водой. Больше всего его заинтересовал дорожный атлас. Сразу смотреть его не стал, сунул в карман. Запашок тут стоял уж слишком мерзкий. Больше у трупа ничего не было. Несколько минут Вилен размышлял, стоит ли стаскивать ботинки, которые выглядели поновее всей одежды, вместе взятой, но решил, что они уже настолько пропитались трупным запашком, что не спасёт уже ничто. Взвесив все «за» и «против», махнул рукой. Хотя жалко, размер подходящий, да и ботинки хорошие. Пепел гавкнул, ему надоело ждать.

– Всё, иду, – поднимаясь и отряхивая колени, отозвался Ильич.

Цель достигнута, теперь нужно крепко обдумать увиденное. Вывод напрашивался сам собой – это местный, и подстрелил его, скорее всего, тоже местный. Почему? За что? Оставалось неясно, но не суть – там, где есть двое, наверняка найдутся и ещё.

– А тут становится людно, – заметил Ильич вслух.

Чтобы дойти туда, куда Вилен собирался изначально, нужно было пересечь весь город прямо через центр. Конечно, не самый густонаселённый район, скорее офисный, но всё-таки. Парень хорошо знал, что ищет в этом небольшом городке, который за три часа можно пересечь быстрым шагом из конца в конец. Сейчас это займет больше времени – нужно не просто шагать по улице, покуривая и глазея на девчонок, а шагать аккуратно. Труп в подъезде доказал: если не быть осторожным, можно вообще не дойти. Приходилось останавливаться, искать укрытие, обшаривать оптикой частично выбитые окна домов. Пепел тоже был настороже, дважды он предупреждал Вилена о крысах, которые бросались на него из подвалов. Идти по широкой свободной улице он не рисковал. Но крысы стали уже какой-то обыденностью, вроде как комара прихлопнуть. Пёс гавкает, Вилен разворачивается и без особых проблем сшибает короткими очередями летящие в его сторону тушки. Скучно. Интересно, а есть в этом мире комары? И если есть, то – какого они размера? Если обычные коты вырастают здесь до размера маленького телёнка? Вилен представил себе комара размером с ворону… стало не смешно. Ильич жутко не любил насекомых. Они противно жужжат, и это просто бесит. Странно, а почему крысы всегда появляются парами? Ни разу поодиночке не нападали. Всегда чётное количество, даже когда из супермаркета рядом с Москвой на него хлынула крысиная волна, их было двенадцать. Наверное, ответ на этот вопрос знал Пепел, вот только делиться своим знанием пёс не спешил. Хотя один разумный вывод напрашивался сам собой: эти крысы – уже не совсем крысы. Вдруг у них теперь складываются устойчивые пары, ведь охотиться вместе гораздо проще. Но стае найти еду сложнее, сложнее прокормить большую популяцию. Поэтому – пары. Всё в природе разумно, даже при этом безумном раскладе.