Стас Тихонов - Угроза внутри

Ким почувствовал, как в нем закипает неукротимый гнев. Сволочь! Псикодер говорил, что он важен для консула. Сенна тоже знал! «Он сам вам скажет». Когда, интересно, Эдо собирался это сделать?!

Что ж, теперь этого разговора, пожалуй, ждать недолго. Будет неплохо задать господину консулу несколько вопросов – только глядя прямо в глаза.

Ким впал в прострацию с надкусанным ломтем хлеба в руке и просидел бы так, наверное, до конца поездки. Но постепенно начал осознавать, что вокруг творится что-то нездоровое.

– Ничего не понимаю, командир, обещали ночью, но сейчас полдень едва, – голос Римана, на этот раз заменившего Суна за рулем, звучал крайне встревоженно.

– Что приборы… А, ч-черт! – Каверин редко ругался при подчиненных, но сейчас он, судя по звуку, еще и стукнул в сердцах по приборной панели.

– Мы должны от нее уходить, – обеспокоенно проговорил Панько. – Но мы не уходим. Что же это за фронт…

– Что случилось? – Ким достаточно пришел в себя, чтобы задать вопрос Власу, но тот, как оказалось, сидит в наушниках с закрытыми глазами. Вместо него ответил Индра:

– Магнитка, – коротко произнес он.

– И что?

– Не напрашивайся на тривиальный ответ, Безрод, – напряженно отозвался Индра. – Она вот, судя по всему, не тривиальная. Странная такая Магнитка.

– Ну и чем она странная? – нетерпеливо спросил Ким.

– Они не могут вычислить фронт, – подала сзади голос Рут, – И метеорологи ваши молчат. И вообще все молчат, потому что нет связи.

– И, в довершение ниспосланных нам испытаний, наше транспортное средство начинает плохо слушать своего кормчего, что, при всем уважении к его талантам, в данных обстоятельствах просто не выразить как неприятно, – неодобрительным тоном выдала Кира.

Ким откинулся на спинку и провел ладонью по лицу. Час от часу не легче.

– Рим, стой, туда нам точно нельзя! – послышался возбужденный голос Ерика. – Волну на песке видишь?!

– Показания прибора – вот что я вижу, – раздраженно ответил Риман. – Геонав…

– Да парит он нас давно уже, твой геонав! Мы бы полчаса как от нее ушли, если бы…

– Арипов, отзынь, я машины вожу дольше, чем ты на свете живешь!

– Командир, да скажите вы! Вон же волна, уже близко совсем! Туда нельзя, блин, я такое видел тысячу раз, там самая жо…

– Риман, на два часа!

Но, похоже, решение Каверина довериться практическому опыту дикаря запоздало. Ким, наплевав на все предупреждения и отстегнувшись, вскочил и увидел, как усиленно Риман пытается рулить, и как фигово это у него получается.

– Не слушает, командир! Электроника…

– Вырубай! Иди на ручном!

– Уже вырубил, но аварийная сработать успела! Ведет на автомате!

Внезапно транспорт задергался, как паралитик, рыская носом и набирая скорость. «Ни хрена себе ведет!» – пронеслось в голове у Кима вместе с мыслью, что надо бы все же пристегнуть ремень. Он кинул быстрый взгляд на соседей: поразительно стрессоустойчивый Влас по-прежнему пребывал в своем меломанском трансе, а Индра, как и Ким, отстегнулся и стоял во весь рост, чтобы видеть происходящее в кабине.

– Пассажиры, немедленно вернуться на…

…И тут их накрыло.

Ким все же был механиком: он безошибочно понял, что транспорт больше не слушает управления. И у них не было ни секунды, чтобы подготовиться к тому, что началось.

Внезапно машину резко бросило в сторону, они разогнались, потом в момент встали, потом, кажется, ехали только на одном боку, задрав другой в воздух. Их мотало, швыряло и бросало; Ким упал на Власа, потом его ударило раненым плечом о борт и еще повозило туда-сюда. Изо всех сил он пытался вернуться в кресло, соображая наиболее профессионально развитой частью мозга, что там у транспорта с центром тяжести, и могут ли они опрокинуться вверх тормашками.

Насколько удавалось вспомнить – не могут, но и без того машине приходилось несладко: жалобные взвизги и завывания мотора были слышны даже сквозь изоляцию. Теперь они гнали во весь опор каким-то абсурдным курсом, вихляя змейкой и ежесекундно тормозя толчками, от которых съеденные только что мясо и хлеб запросились назад. Вдруг машина заложила красивый вираж по широкой дуге, моментально превратившейся в спираль, и, наконец, завертелась на месте, вокруг своей оси, все быстрее, быстрее, быстрее… Мир поплыл…

А потом все кончилось.

– Есть, – послышался сухой хрип.

Если бы Ким чувствовал, где у него руки, а где что, он бы похлопал Риману. Каким-то запредельным образом в этой свистопляске боец, как видно, сумел отключить автоматику – вместе со всеми системами. Теперь они, с опущенными шторками, которые Ким так хорошо смазал, стояли в полнейшей темноте. Но стояли.

Сбоку послышался стон и шебуршание, потом снова стало тихо.

– Личный состав, перекличка, – поразительно, каким собранным и уверенным был голос Каверина. Словно только что не происходило ровным счетом ничего особенного. От этого Киму сразу стало как-то спокойнее.

Бойцы по очереди называли свои фамилии, и первое «Арипов» прозвучало вполне бодро.

– Пассажиры, все целы?

– Ох, не соврать бы… – спустя секунду откликнулся Влас. – Приятель, привстань с ног моих, а?

Перегнувшись назад, Ким позвал:

– Кира, Рут, вы в порядке?

– О, в полнейшем! – немедленно отозвалась Рут. – А яйца-то в каком порядке – просто загляденье!

– Детка, это вряд ли яйца: они, помнится мне, были печеные. Но вот что касается сбирня, то задумка Бакура презентовать его нам в стеклотаре сейчас не кажется мне такой уж удачной.

Ким улыбнулся в кромешной тьме.

– Ино, в норме? – раздался голос капитана. А потом еще раз, настойчивее: – Ино!

Индра молчал. Ким услышал, как рядом с ним щелкает замок ремня, потом Влас выбрался из кресла и через несколько мгновений отозвался:

– Он здесь, дышит, но без сознания. Ого, неслабо его приложило…

Кабину осветили лучи фонариков. Влас приводил Индру в чувство до тех пор, пока не услышал негромкое, но отчетливое «отвали».

– Риман, доложите, где мы.

Ким мельком подивился порядкам силовиков: кто тут мог, интересно, определить, где они?

– Оно ясно где, – раздался зловещий голос Ерика. – В самом центре. Вы послушайте.

Все затихли. У Кима отчаянно звенело в ушах, но, кроме этого, слушать было вроде бы нечего.

– Головы, головы свои послушайте!

И тут Ким понял, о чем толкует дикарь: звон в ушах не проходил, он нарастал и отзывался во всем теле.

– Уходим? – быстро спросил Риман.

– Поздно. И непонятно куда. Пересидим, – тон у Ерика был мрачный.

– Так, – Каверин поднялся и передал Власу фонарик, – Значит, остаемся здесь и ждем, пока закончится магнитная буря. Будет неприятно, но пережить можно. С места никому не двигаться, всем пристегнуть ремни. Еще раз для особо умных: из кресла – ни шагу, вам ясно?