Дмитрий Луценко - Сталкер от бога. Дороже жизни

Внезапно Жердева осенило, что скорее всего, невидимый щит тоже развернут не строго на него, а в соответствии с положением тела и рук мелкого злыдня – вполоборота. Конечно, прямой выстрел в цель все равно не проходил, но это и не всегда нужно. Николай перенес огонь на левую от карлика стену туннеля с таким расчетом, чтобы угол отражения пуль грозил рикошетным попаданием мастеру телекинеза. Жердев дал длинную, в половину обоймы, очередь, и удача ему улыбнулась. Противник дернулся, его левая рука безвольно упала, а правой он схватился за простреленное плечо. Капитан повел стволом, поймав на мушку временно беззащитного мутанта, однако сухой щелчок напомнил, что магазин у АС «Вал» всего на двадцать патронов, на треть меньше привычного.

Бросив автомат, Жердев выхватил «АПС», чтобы добить тварь, но гном уже преодолел болевой шок и движением одной правой лишил спецназовца оружия, едва не сломав ему при этом указательный палец. Ничем хорошим для безоружного человека противостояние с одним из самых опасных существ Зоны не завершилось бы, но в тот момент, когда пистолет вырвало из руки Николая, раздался одиночный выстрел, опрокинувший мутанта на спину. Матерясь себе под нос, поднялся на ноги Меткий и, прежде чем убрать в кобуру свою «беретту», демонстративно дунул на срез ее ствола.

– Все, хорош развлекаться, пойдем смотреть другие пути. Я надеялся, что по этому ходу пройдем до трамвайного управления и от него к автотранспортному предприятию, не сталкиваясь лбами с гномами, но раз они уже тут… Я нескольких убил за три года, только во все наши встречи у меня имелись укрытия и место для маневра. Здесь ничего этого нет и в помине. Поэтому с большой долей вероятности очередная встреча с ними в туннеле завершится для нас фатально.

Вернувшись к развилке, после недолгих колебаний выбрали путь к стадиону «Авангард». Меткий попросил Жердева на этот раз не судить его строго, поскольку из двух оставшихся вариантов хрен навряд ли слаще редьки.

– Сергеич, семи смертям не бывать, а одной не миновать. Если что, я без претензий к тебе, мы с тобой уже не впустую сходили. На худой конец, кто-нибудь другой завершит за нас начатое.

– Кто, например?

– Да хотя бы тот же Переведенцев. Чувствуется, что он парень подкованный и с опытом. Сколько он уже лет в Зоне воюет?

– Утешил, – улыбнулся Меткий. – А то мне временами казалось, что дело наше безнадежное и даже продолжить борьбу будет некому.

– Дружище, конечно же нет! Петрович, Трактирщик и Фатеев – те еще кадровики, да и с каких пор Русь на бойцов оскудела? Возьми хоть моего «замка» по блокпосту – мужик хоть куда и на поступок с большой буквы способен.

– Тогда не будем оттягивать, пошли испытывать судьбу.

На очередном ответвлении кто-то намалевал белой краской: «Ст. скорой».

– Он местный парень, – сказал Меткий, поглядев на надпись.

– Кто? Сталкер, который разрисовал здесь стены?

– Да. Упомянуть «Скорую помощь» мог только тот, для кого это имеет значение. В данном случае – коренной житель.

– Окей, будем иметь в виду. Если он не враг нам, то при встрече попробуем с ним договориться. Ну что, сворачиваем тут?

– А куда деваться? Ближе к основной цели свернуть не получится. Кстати, к твоему сведению, в подвале станции «Скорой помощи» есть вход в настоящий подземный Комсомольск, а то помню, ты сожалел, что детским суррогатом обходимся. Хотя как по мне, так лучше обойтись без острых ощущений.

– Нервы пощекотать лучше сходим в Москве на аттракционы в парке Горького. У меня там друг живет, нескучное времяпрепровождение гарантирую, – заверил его Николай.

Местами, где в пыли, а где в наносах земли, образованных то ли водой, то ли здешними сквозняками, попадались следы. Сталкер определил их как отпечатки стандартных ботинок сектантов, обладавших неплохим уровнем защиты от всех напастей Зоны.

– Их минимум четверо, может, и больше, – сказал Меткий. – Но есть и еще один очень любопытный след, оставленный чуть раньше фанатиков. Обычные кирзовые сапоги, какие проще вне Зоны отчуждения встретить. Только сорок седьмого размера. Наверняка наш абориген-подрывник протопал.

– Крутой мужик, но очень не хочется в ловушку этого самородка угодить.

– Не дрейфь, у нас фанатики вместо отмычек!

Прошли молча еще какое-то время, внимательно глядя не только под ноги, но и по сторонам и на потолок, пока луч фонаря не выхватил впереди из темноты клубящийся мрак – кристально черный и переливающийся, как если бы горели автомобильные покрышки. Сначала товарищам показалось, что откуда-то действительно валит черный дым, но вскоре благодаря свету стало понятно, что облако не расползается, а бурлит в строго ограниченном пространстве, обрываясь и не доходя до потолка и стен примерно по метру.

– Сергеич, что это?

– Впервые вижу и на своей шкуре изучать не хочу, – шепотом ответил Меткий. – В лучшем случае перед нами неизвестная аномалия.

– А в худшем?

– Ты же слышал от ученых, что не все новое исключительно местными натуралистами выведено. Запросто могла иная форма жизни корни пустить.

Словно среагировав на слова людей, черная поверхность немного, сантиметров на тридцать, плавно сдвинулась в их сторону и изменила форму, неторопливо сузившись внизу вдвое, а вверху расширившись до соприкосновения со стенами. В самой структуре преграды тоже обозначилось изменение – восходящее движение клубов стало сочетаться с круговым вращением. Напарники медленно пятились, ощетинившись стволами, до тех пор, пока это нечто, напоминающее воронку смерча, не начало приближать к ним верхнюю часть. Направив луч в основание черного облака, чтобы понять, движется ли сущность целиком, Меткий обнаружил его на прежнем месте, но еще более истончившимся. Благодаря этому обстоятельству свет выхватил ворох человеческих костей, ранее скрытых дымом.

– Бежим! – крикнул сталкер и схватил Жердева за рукав, увлекая его прочь от жуткого логова. Они ощутили спинами тягу воздуха, которая холодными щупальцами потянула их назад, но видимо, не успела набрать силу и выпустила добычу. Товарищи пробежали не менее пятидесяти метров и двух поворотов, прежде чем позволили себе остановиться перевести дух. Оба по очереди жадно приложились к фляге, извлеченной капитаном из рюкзака.

– Да чтоб их! – произнес в сердцах Николай, когда к нему вернулся дар речи.

Эта фраза осталась единственной цензурной в длинном монологе, обращенном ко всем причастным к экспериментам в Дальневосточной зоне отчуждения. Праведников его не прерывал, периодически кивая в знак согласия с предложенными товарищем экзекуциями.

Меткого давненько так не прихватывал страх, ведь к другим опасностям он уже привык, и знал, как поступать в том или ином случае, а тут вдруг снова пришлось побывать в шкуре беспомощного новичка, столкнувшегося с неизведанным, но плотоядным.