Игорь Резун - Укок. Битва Трех Царевен

— Ага! — У Виссариона пересохло в горле.

Ванятка лишь понимающе покачал головой: Аллах велик, всякое бывает.

— Это обыкновенная девушка. Но двадцать лет назад ее тайно родила в Москве дочь короля Непала и оставила, потому что у нее был жених. Должна была состояться свадьба.

— А он что, жених, ее не девственницей взял? — поинтересовался Ванятка, обнаруживая глубокие знания о культуре стран Азии.

— Зашили! — зловеще отрезала Ирина. — Суровой ниткой. В кремлевской клинике. Вот! И она, значит, живет у нас, на нелегальном положении. Ну, как в кино, мальчики! Сериалы-то смотрите?

— Не, работы много!

— Темный вы народ. Значит, зовут ее на самом деле Сарияха-Кунтяха Магдаяханибуд Шрупбванасала… — Ирка подумала и прибавила, — Мелинда-Хой! Вот так! А здесь ее зовут…

Ирина назвала имя принцессы, и Виссарион изумился:

— Иди ты! Лахудра эта, че ли? Ну, дела!

— Спокойно! Кому лахудра, а кому Ее Вели… Высочество. Это маскировка. Король Рамаяма Рабиндраната за ней наемных убийц высылал. По всему свету искали. А к нам их… их КГБ не пустило. Задержали на китайской границе. И расстреляли. Вот она и живет.

— Ни фига себе! — Виссарион все не мог отвести глаз от этих выпуклостей и стройных ног с гладко выбритыми икрами: хоть шелковый платочек бросай — соскользнет. — Так ей, что ли, кран поменять нужно? Или итальянскую сантехнику поставить? Мы можем. А материал чей? Ее?

Но Ирина снова перевела разговор в другое русло.

— Тихо! Это тайна. Так вот, там все поумирали у нее в Таиланде. Ой, тьфу, в Непале.

— Убили, да? — с азартом предположил Ванятка.

— Нет. Финиками отравились за ужином. Все!!! И король, и жених… муж то есть. И даже, — зачем-то добавила Ирка, вспомнив о саркофаге с Мумиешкой, — их любимые верблюды. Шестнадцать штук!

Рассказ о трагически погибших верблюдах поразил воображение сантехников так же, как и выскочившая из травы бутылка. Они подавленно замолчали, открывая замыслам Ирки оперативный простор.

— Так вот, мальчики, — она снова одарила их многообещающей улыбкой, — она скоро уедет. Туда, в Непал этот. Одним словом, она хочет отблагодарить тех людей, которые ее приютили.

— А я ей унитаз прочищал! — вдруг вспомнил Ванятка. — Она хорошая. Пряниками угостила.

— Вот видите! — Ирка хлопнула себя по крепким коленкам, снова помутив рассудок Виссариона. — Значит, вы ей добро сделали, и она отблагодарит. Ее состояние сейчас, как… ну, не знаю, как у всех наших олигархов. Включая этого, в Лондоне который, футбольный клуб купил… Забыла. Я футбол не смотрю. Поэтому вы должны сделать вот что…

Четко расставляя акценты, она рассказала притихшим мужикам, что они должны сделать, и добавила с непоколебимой уверенностью:

— …и будет вам Ш-шастье! Много! И бесплатно! Халява, короче.

Виссарион преданно посмотрел на женщину, как собака. И так же, как собака, положил свою лапищу ей на голую коленку. Коленка оказалась упругой на ощупь и бархатной, немного потной и горячей, как круп лошади, которую Виссарион гладил у бабки в деревне — в детстве.

— Ептить! Беспроблем!!! Сделаем!

Ирина оценивающе посмотрела на его руку, тискающую ее коленку, и добавила:

— Только без фокусов! Именно тогда, когда я сказала.

— Д-да… — пробормотал слесарь. — Ирочка, а может, мы эта… седня вместе пивка попьем?

Та деликатно сбросила его ладонь со своей ноги, поднялась, закинула на высокое плечо черный ремешок сумочки, скрестила длинные ноги, словно невзначай, и пообещала:

— Вот сделаете… ритуал. Тогда посмотрим. Чао, мальчики!

Когда Ирина ушла в сиянии летнего дня, цокая по тротуару так, будто она сопровождала парадный выезд императорской кареты, Ванятка в изнеможении проговорил:

— А-а… вот такую нам Симорон послал… ох-ха-а…

Виссарион посмотрел на него озадаченно, но свое любимое «Да по х… мне на твой Симорон!» почему-то не сказал.

Но на этом странные события, случившиеся в тот день, не закончились. Примерно через час после того, как ангел с безупречно гладкими коленками посетил двух сантехников, начальник МОБ Советского РОВД майор Киргизов вручил одному из участковых бумажку с адресом и каким-то текстом, присовокупив:

— Это на твоем участке, зайди, профилактируй. Кто там, как и с кем.

Участковый Витька Басалаев, вышедший в жизнь из школы законченным хулиганом и пьяницей и таким же пришедший в органы, прочитал бумажку, шевеля толстыми губами, и изумился:

— Виктор Леонтьич! Он что, шпион, что ли?!

— Шпион не шпион, — проворчал начальник МОБ, — а проверить надо. Сам понимаешь, ФСБ с нами шутки шутить не будет!

Спецуправление «Й» редко вмешивалось в судьбы граждан открыто, для этого у него имелись другие рычаги: пожарная охрана, СЭС или обыкновенное УФСБ, на худой конец. Так оно случилось и на этот раз. Бумага предписывала проверить документы у некоего Максурдина Абычегай-оола Джамшиевича и установить, есть ли у того разрешение на проживание в Новосибирске, по адресу сапожной мастерской, в доме номер пять по Морскому проспекту.

Витька вздохнул, спрятал бумажку в папку и пошел на участок.

Но на самом деле дорожка привела его в одну нехорошую квартиру, в которую вскоре пришли не очень хорошие люди и принесли с собой еще более нехорошую выпивку. В итоге к двенадцати ночи Витька, совсем нехорошо нафуячившись, выполз из квартиры, лихорадочно проверяя, на месте ли табельный ПМ, и запихивая в папку невесть зачем вытащенные листы: «А, колбасу резали. Ясно…»

Свежий воздух летней ночи слегка отрезвил его. Витька шел, сливаясь серой своей формой с наступившей ночью и пиная тротуарные бордюры мощными спецназовскими ботинками. Проходя мимо пятого дома, он вдруг углядел свет за фанерками, которыми были забраны, чтобы кошки не проникли, подвальные окна, и вспомнил. Шпион! Какой только разведки, алтайской, что ли? Витька спустился по ступенькам вниз, к ободранной двери и постучался. Тишина. Потом он, разозлившись, обошел дом, нагнулся к фанерному окошечку и заорал:

— Эй! Абычегай!!! Открывай, твою мать, чурка расписная! Слышь? Я твой курятник щас к едреням разнесу!

Но подвал не отвечал, а над Витькой отворилось окошко, грубый мужской голос заметил:

— Пьянь херова, шляются, спать не дают!

И прямо у виска участкового просвистела полная пластиковая бутылка воды, явно приготовленная для таких случаев. Не промахнись мужик мимо замаскированного темнотой Витьки, этот снаряд отправил бы участкового на больничную койку с тяжелым сотрясением. Витька разбираться не стал, а спрятался под козырек дома: тут крыша над входом защищала его от бутылкопада. Он уже хотел ломиться в дверь ботинками, но та неожиданно легко отворилась внутрь, пропуская Витьку.