Кирилл Шарапов - Москва атакует

– А противник?

– У них хаос в эфире, точных данных нет. Знаю, что две роты сдались нижегородцам, у них тоже большие потери, но они позволили Жене удержать свой угол. Сейчас они отошли на переформирование. Думаю, пара часов у тебя есть.

– А подкрепление?

– Забудь, – ответил полковник. – Резервов нет, в трёх местах в город пытался пробраться десант, в двух им удалось захватить несколько домов на окраине и закрепиться, сейчас там идёт бой. Кстати, мы перехватили переговоры противника. Вроде какой-то одинокий снайпер работает в Юрьевце, отстреливая солдат противника, подтвержденное число убитых – сорок шесть человек.

– Думаете, это она?

– Наши все здесь. Те, что приехали из Нижнего, действуют в составе обороны, только Гордая ушла гулять сама по себе. Кстати, нижегородские снайпера молотки, один очень помог Стрелку, они на пару уничтожили половину роты, сбив атаку. Да и тот, что у Милованова действует, уже перевалил за двадцать. Короче, слушай приказ: держись, сколько сможешь, потом отходи ко второму рубежу. Думаю, нам придётся оставить окраины, своими силами не удержим. Рязанцы и нижегородцы ждут, когда враг увязнет в уличных боях, они не хотят терять людей.

– Есть держать позиции, – отчеканил Вадим. – Конец связи.

– Удачи тебе, капитан, – бросил Калюжный и отключился.

– Помощи не будет? – орудуя ложкой, спросил Илья.

Вадим покачал головой.

– Резерв уже вступил в бой, мы сами по себе. Если будет туго, отойдём на запасную позицию на «Тысячу мелочей», если и там не удержимся, откатимся к «Буревестнику». Жене досталось круто, но удержался.

Балашиха. Подмосковье.

Командир Второй ударной дивизии

Феликс Дорохов. 27 июля 2015 г.

– Докладывайте!

– Товарищ генерал, – поднимаясь, доложил подполковник, который всего три дня назад был назначен Киприяновым генералу в заместители, – за три последних дня группировка под Владимиром понесла ощутимые потери, как в живой силе, так и в технике. Главком Московской империи Семён Игоревич Киприянов приказывает вам выделить десять тысяч добровольцев из состава дивизии для поддержки боевых действий.

Дорохов скривился, но постарался не показать виду: он уже отправил туда пять тысяч своих людей и что в итоге? За первый день штурма они, ещё не вступив в бой, понесли потери, незначительные, но понесли. Кантемировцев вообще в блин раскатали.

– Об этом после, – жёстко произнёс Феликс, – сейчас мне необходимы данные по ситуации вокруг Владимира.

Дорохов посмотрел на часы, время приближалось к девяти вечера. Подполковник скуксился, но продолжил конкретно по теме:

– На данный момент точным списком потерь мы не располагаем. В нескольких районах нашим штурмовым группам удалось закрепиться, на окраине идёт бой, но подкрепления туда мы можем перебрасывать только вертолётами, повсюду минные поля, зоны высадки под обстрелом артиллерии и противовоздушных комплексов. Потеряны два вертолёта Ми-8 с десантом на борту.

– Дальше, – потребовал генерал ОДОН. – Что произошло после гибели генерала Дугина?

– После гибели генерала и показанного по Владимиру сфабрикованного сюжета в группировке вспыхнул бунт, некоторые части вышли из-под контроля и были уничтожены, некоторые перешли на сторону восставшего Владимира. Потери в результате бунта около двадцати единиц бронетехники и пятисот бойцов убитыми. Ещё около тысячи покинули расположение с оружием в руках и скрылись. Небоевые потери от дезертирства за три последних дня составили около двух тысяч человек. Теперь вы понимаете, как важно усилить группировку вашими бойцами?

– Дальше, – проигнорировав высказывание заместителя, потребовал Дорохов, – конкретные данные по штурму города?

– Феликс Эдуардович, мы не располагаем данными по потерям, сейчас только начинают поступать списки погибших и раненых, – замямлил подполковник.

– Сколько?

– Ориентировочно при подрыве района погибли больше полутора тысяч человек, без вести пропали ещё столько же, – выпалил ставленник Киприянова, – около сотни единиц бронетехники под завалами. Последовавший за подрывом штурм был отбит, потери – ещё около тысячи человек и около двадцати танков и столько же БМП. На данный момент группировка потеряла больше четырех тысяч человек, и это только убитыми. Ранены и пропали без вести, сдались в плен и дезертировали ещё примерно четыре тысячи, но, как я говорил, точных данных у нас нет. Полковник Борисовский, командующий нашими подразделениями в группировке, доложил, что потери личного состава – шестьдесят два человека и около сотни раненых. Серьёзные потери понесли летчики, за три дня сбито больше восемнадцати штурмовиков и четыре бомбардировщика.

– Твою мать, – не сдержался Дорохов, – мы редкостные мудаки! Так вляпаться надо было постараться! Забыли, что это не горцы, у которых ни артиллерии, ни танков, ни авиации, ни нормального вооружения. Вот и получили по морде. И теперь Киприянов требует, чтобы мы отправили туда ещё людей. А ведь владимирцы даже не ввели в бой свои резервы – вторую линию обороны. Я уж молчу про их союзников, которые суммарно обладают группировкой, не уступающей нашей ни в количестве бойцов, ни в технике… Вернее, нет, – теперь они нас превосходят.

– И что вы предлагаете? – холодно осведомился подполковник.

Он уже понял, что Дорохов не горит желанием посылать своих людей на бойню.

– Предлагаю господину Киприянову – отвести оставшиеся войска, пока у него ещё есть войска, и быстро помириться с «треугольником», иначе он не только не возьмёт Владимир, но и потеряет Москву.

– Значит, вы отказываетесь отправлять подкрепления и подчиниться приказу главкома?

– Отказываюсь, – твердо и уверенно произнёс Дорохов. – И моё решение – благо для Москвы. Пора завязывать с этой авантюрой.

– Я передам Семёну Игоревичу ваши слова. – Развернувшись на каблуках, подполковник покинул кабинет.

Дорохов достал спутниковый телефон и набрал первый номер из списка. Когда на другом конце подняли трубку, он сказал только одно слово:

– Пора.

Потом набрал следующий номер.

– Это генерал, события развиваются по варианту четыре, пора активировать план «Гитлер».

Абонент на это ничего не ответил, но короткие гудки отбоя показали, что его услышали. Всё, обратной дороги нет и не будет, Киприянов не одумается… нечем… Пора убирать клоуна со сцены. Нажав кнопку селектора, Феликс коротко произнёс:

– Полковника Самохина ко мне живо.

Юрьевец. Ольга Курбатова.

Позывной Гордая. 27 июля 2015 г.

День подходил к концу, да и жизнь, похоже, тоже, кольцо загонщиков стягивалось всё туже. Ольга устало опустилась на диван и быстро провела ревизию. Патроны к винтовке были на исходе. Когда она выходила на охоту, их было две сотни, теперь оставался неполный магазин, ещё два магазина к пистолету-пулемету СР-2 «Вереск», но, чтобы прорваться через оцепление, этого было мало.