Степан Мазур - Игры Смерти

Помимо доспехов, Зевс заметил торчащие из-под стального поруча и рукава куртки кружевные манжеты.

«Надо же! — удивился он. — Значит, помимо полированных доспехов, скелетонам выдали и обычную одежду, вероятно, нижнее белье и рубашку. Потрясающе, твою мать!»

Последней деталью, завершающей и без того шикарный наряд, служил роскошный бордовый плащ, прикрывающий доспехи с головы до пят. Впрочем, плащ был специфический и скорее, напоминал по фактуре погребальный саван. «Ну и пусть саван, — подумал Зевс. — Всё равно смотрится лучше, чем пара голозадых скелетов на первом уровне. Вот теперь можно в бой!»

— Это ж надо, красота какая! — произнес стоящий рядом мертвяк в доспехах, в котором по голосу без труда угадывалась Ведьмочка. — Блестят, и ни капли ржавчины! Наконец-то нас стали уважать эти поганцы разработчики. И такой красивый плащ за спиной!

«Блин, женщина есть женщина», — скривился Зевс.

— А ничего, что за плечами вместо плаща саван? — испортил он настроение подруге.

— Слушай, а ты всегда зануда или только на третьем уровне? — огрызнулась она. — Вали, привередливый мой, поупражняйся с мечом. Дай бог, не из ржавых опилок сделан на этот раз.

Зевс поднял стальную перчатку и ударом указательного пальца захлопнул над лицом забрало «носатого» шлема. В прорези для глаз ярко засветились два багровых уголька.

— Опилки разве ржавеют? — донесся глухой голос из глубины шлема.

— Не умничай, Винни Пух.

— Кто бы говорил!

Веда прищурилась и взвесила в руке меч. Как опытный Игрок, она знала, что он зовётся «полуторным» или «бастардом». На предплечье другой руки у нее висел щит-полумесяц. Длинный, узкий, красивый, но малопригодный для боя в плотных рядах. «Интересное сочетание, — мимоходом отметила она. — Зачем так? Ещё бы римский легионерский скутум выдали во весь рост. «Все же плохо у них тут с амуницией и военной экипировкой дела обстоят, — подумала девушка. — Вроде как и доспех хороший, но как-то… не умный, что ли?»

Вооруженная рука независимо от самой Веды стала выписывать тяжеленным мечом традиционные для бастардов «восьмерки», приглашая Зевса принять участие в представлении. Ого! А силушкой то мертвецов не обделили. В реальности такой меч Ведьмочка бы даже не подняла, а тут вертела им едва не одной кистью!

В теле покрытого доспехом скелета скрывалось упругое, сдержанное могущество.

«Ну, кто на меня?! — усмехнулась она. — В капусту, блин, порублю!»

Пока Ведьмочка разбиралась с собственными ощущениями, Зевс уже уломал какого-то Игрока поразмять кости и опробовать мечи. То ли сам напросился, то ли снова кого-то по голове случайно огрел.

«Кстати, — подумала Ведьмочка, присматриваясь к сопернику Зевса, — а не тот ли это Игрок, кому он на прошлом уровне зарядил ржавой железкой по черепушке? То-то видно, что у обоих чуть пена изо рта не летит. Рубятся так, что при каждом ударе клинка о клинок брызжут искры. Костры, ей богу, можно без спичек разводить. Да кабы не сила мертвецов, оба в полных доспехах не смогли бы на ногах устоять!»

Погода вокруг парила как в склепе. Сумрак и вязкий туман. Земля под ногами казалась мертвой. Не кустика, ни деревца, ни травинки. А вместо солнца, похоже, светила луна. Вечная луна!

Впрочем, как раз в ярком свете мертвые воители не нуждались. Что он есть, что нет — все равно. Глаза отчетливо разбирали каждую мелкую деталь даже в дали. Всё же, подумала Ведьмочка, у нежити имелись свои специфические привилегии.

Причем способностью видеть в темноте, эти привилегии не ограничивались. В следующее мгновение, за спиной Ведьмочки раздалось дикое ржание!

Выхватив меч, девушка развернулась с такой бешеной скоростью, что плащ — саван, чёрт бы его побрал! — налетел на неё сверху, накрыв с головой. Быстрым движением, Ведьмочка откинула саван с лица. От неожиданности и испуга, она потеряла равновесие, отшатнулась и… чуть не сошла от удивления с ума.

Оказывается, возле каждого Игрока материализовался могучий костяной скакун. Кто-то решил, что скелетону с таким количеством железа, всё-таки необходимо средство передвижения!

Перед ней стояла лошадь. Мертвая, разумеется. Существо напоминало нелепую выходку пьяного скульптора-авангардиста, собравшего макет иноходца исключительно из человечьих костей. Только череп остался лошадиным, правда, очень большим. В пустых глазницах этого черепа все тем же недобрым бордовым светом горели огни-глаза.

Милое парнокопытное создание, чтобы привлечь внимание будущей хозяйки, заржало над самым ухом. Лошадиные челюсти раздвинулись, и меж открытых зубов вырвалось синее пламя. «Ни фига себе, — отшатнулась Ведьмочка, — вот это монстр!»

— О, транспорт выдали, — Зевс ловко отскочил от противника-игрока, примирительно опуская меч. — Ладно, может потом дорубимся?

— Да чего рубиться, когда никто не устаёт и силы одинаковы у всех? — обиженно прогрохотал оппонент. — Да и доспехи такие, что с мечом не пробить с одного удара. С таким стальным мундирчиком толком не помашешься.

— Ну, тогда мир?

— Перемирие, блин.

— Годится!

Оба примирительно стукнулись металлическими перчатками, и каждый, закинув на плечо меч, побрел к своей лошади.

«Конфликт исчерпан? — удивилась Ведьмочка. — Да, парни никогда ничего не доводят до конца. А ведь минуту назад так смачно друг друга лупили».

Унылый Зевс опять откинул забрало шлема и стал гладить свою костяную лошадь по мертвой гладкой черепушечной морде. В глазах существа ничего не отразилось, кроме тупой покорности. «Обычное безмозглое создание для вечного служения хозяину, — отметила Ведьма, — вроде автомата. Срок годности, так сказать, не ограничен. Жив хозяин — жива лошадь. Вернее, псевдожива. Вот это действительно — бот!»

Зевс, между тем, оказался любителем экспериментировать. Ведьмочка, конечно, всегда это знала. Со скрипом доспехов он одним из первых забрался на своего скакуна. Не с сразу, но всё же. Сначала Зевс долго подпрыгивал (стремена отсутствовали). Затем, наконец, схватившись за голый лошадиный хребет, подтянулся.

После «оседлания» пришлось долго приноравливаться, падая, поднимаясь и снова падая, пока кто-то из соседей не предложил использовать рёбра лошади как лесенку для «заскока» и, одновременно, стремена для удержания верхом. Взобравшись, наездник хватался за шейные позвонки и вонзал острые пятки стальных сапог меж лошадиных ребер. Получался довольно прочный и надежный «упор», позволяющий достаточно комфортно и устойчиво сидеть на скакуне во время передвижений. Лошадь при этом не обращала никакого внимания на столь утилитарное использование своего скелета. Во всяком случае, по безмолвной морде было невозможно сказать, нравиться ей это или нет. С другой стороны, костяное существо вовсе не являлось ЛОШАДИНЫМ скелетом. Оно представляло собой именно «конструкцию» из человеческих костей. Вполне возможно, что разработчики как раз и задумали подобное использование её позвонков и ребер в качестве стремян.