Александр Прокопович - Крымский Ковчег

– Молчи! Не трать зря силы.

– Лис, пообещай…

Лис наклонился к Зингеру, иначе просто не услышать… не понадобилось, Зингер потерял сознание. Он еще был жив – грудь поднималась и опускалась, просто организм взял перерыв – отдохнуть, набраться сил. С такой потерей крови мозг отключается всегда. В обычном мире – на время, в Москве – навсегда.

– Двести сорок секунд, – бросил Мустафа и отошел от Зингера, следом шагнул и Дацик, дернул за собой Лиса.

– Был бы у нас пулемет, – невпопад ляпнул Дацик.

– Бомбу бы сюда, чтобы одним махом… Еще когда падших не было – еще тогда мечтал, – проворчал Лис.

– Лис, осторожно, два шага в сторону.

Зингер медленно погружался в гранитный пол. Миллиметр за миллиметром, как на никуда не торопящемся лифте. Лису показалось, что вместе с погружением исчезают раны, как будто еще секунда – и лицо порозовеет, и Зингер встанет, как ни в чем не бывало. Погружение пошло быстрее – и вот уже снова ровный пол: ни следа, намека, твердый гранит.

– Салют? – Дацик поднял автомат и выпустил очередь – станция «Кропоткинская» приняла выстрелы без эха, рикошетов и без вырванных кусков штукатурки. Будто не из серьезного оружия Дацик стрелял, а из детского пугача с электронной озвучкой.

Лис изучил потолок – ни намека на следы от пуль, бросил:

– Давайте валить отсюда, Зингеру все равно, а мне московское метро никогда не нравилось.

Идти было недалеко и легко. Дацик взвалил на себя все припасы, оружие погибших и, скорее всего, даже не почувствовал веса, а первым налегке шел Лис, Мустафа замыкал. Москва словно вымерла. Ни людей, ни зверей, ни ветерка, сумрачно – будто белая ночь накрыла не самый северный город.

Остановились на первом этаже хрущовки в квартале от метро. Кто-то позаботился о том, чтобы в скромной двухкомнатной квартире вагончиком нашлось шесть матрацев, кофе, чай, консервы и даже работающая игровая приставка – все условия для ожидания.

– Залегаем на матрацы? – Лису квартира нравилась. – Занавесочки, сто лет таких не видел. Долго ждать?

– Пока не будет вовремя.

– А еще один вопрос можно?

Мустафе на новом месте, кажется, тоже понравилось, он снова стал похож на отставника, решившего открыть небольшое кафе для своих.

– Валяй! – Мустафа проверил на прочность табуретку, обнаруженную на кухне, удовлетворившись, пристроился у стены.

– Я же не ошибаюсь, Антон Стрельцов – цель посерьезнее гончих? А нас осталось трое. И на что мы рассчитываем?

– На это! – Бицепсы Дацика впечатляли. Будь Лис каким-нибудь среднестатистическим офисным менеджером, он вполне поверил бы, что с такими мышцами под силу не только обезвредить мифического ходока, но если понадобится, то и выиграть небольшую войну и мимоходом спасти мир.

– Все достаточно просто. Работать надо на расстоянии – у нас будет возможность встретить его так, как это удобно нам. Главное, не сближаться, стрелять в голову, хотя бы один выстрел из трех должен попасть в цель?

– А что, второй раз выстрелить у нас не получится? – Лис с сомнением посмотрел на свой автомат.

– Если промажем, может, и не получится, а если хоть кто-то попадет, то не понадобится. Есть еще один вариант – когда стрелять вообще не придется. Если наши коллеги сделают все как надо, то мы с вами посидим здесь пару дней да отправимся домой – хороший вариант?

Дацику нравились все варианты, потому как игровая приставка работала, и в ней оказалась его любимая игрушка – бои без правил. А Лис…

– Мустафа, я правильно понимаю, ты на связи?

– Ну да.

– Только почему-то я ни разу не видел у тебя в руках той пластмассовой игрушки, которые нам выдали. Ты у нас телепат или здесь что-то другое?

Мустафа не торопился с ответом. Их оставалось трое, в самый раз для дела, но стоит хотя бы одному сдать…

– Лис, что-то другое. И ты, поверь мне, не хочешь знать, что именно.

– По крайней мере честно.

– Нокаут! – У Дацика все получалось. По крайней мере в игре.

Марии нравилось в Гонконге. Этот город ничего не требовал, просто существовал и не мешал. Сейчас в своем кабинете на сороковом этаже башни «Bank of China» она наслаждалась уютом, насколько это в принципе возможно в угловом офисе со стенами преимущественно из стекла. При желании это помещение можно сдавать какой-нибудь психиатрической клинике как площадку для тестирования страха высоты и боязни открытого пространства одновременно. За свою долгую жизнь она слишком много времени провела в офисах, где с видом из окна было значительно хуже – то есть вообще никак. Если бы только она была одна. Ее гость не относился ни к званым, ни к желанным.

– Абигор, следующего шанса у них не будет.

– Значит, ты свою работу сделала. Нам осталось дождаться подтверждения и уйти отсюда.

– Я останусь.

– Зачем?

– Это странно, но я привыкла. И потом, кто-то же должен проверить, все ли сделано как надо.

– Кто-то должен.

Марию и ее собеседника можно было бы запросто принять за брату и сестру, а при желании и за двух сестер. Уж больно тщедушен был ее гость. Оба в темных деловых костюмах, у нее ближе к серому, у него – к синему, оба в галстуках, у нее – пепельный, у него – морской волны, белые рубашки, туфли – консервативные до ультрамоды, короткие прически, пусть она блондинка, а он брюнет.

– Абигор, а ведь мы даже не смогли скопировать их технологию, только восстановить уцелевшее.

– Мы не боги.

– И никогда ими не будем.

– Да. Но боги – всегда смертны.

– Ты пришел ко мне по делу.

– Мария, ты знаешь, что дипломатия – не мой конек, а тут такое дело, в котором легко наломать дров, – гость выложил на стол пухлую пачку бумаги. – Эта рукопись с редким по оригинальности названием «Люди и нелюди» готовится к изданию. Я, конечно, мог бы просто закрыть издательство или устроить неприятности автору, но в таких случаях нужно действовать тоньше.

– Да в чем беда? Выйдет еще одна книга, еще один автор развлечет читателей…

– В любое другое время – да. Не сейчас. Не надо, чтобы они начинали задумываться. Пройдет еще достаточно времени, пока нам удастся найти оператора, и, пока мы его не нашли, надо быть осторожными.

– А если мы не найдем оператора?

– Такого быть не может. Тем более, нам же не нужен бог. Кто нам не нужен, так это бог. Нам нужен один из потомков, а уж с размножением у этих созданий все было замечательно в любые времена.

– Я разберусь с рукописью.

– За что тебе – презент! – Абигор вытащил из кармана нечто вроде склянки, заполненной чем-то черным.