Александр Прокопович - Крымский Ковчег

Казалось, довольными остались все. Но только казалось.

Через некоторое время в приграничных районах впервые заговорили о душителе. Кто-то убивал, казалось, без всякой причины женщин, мужчин, стариков, не трогал только детей. Лишь когда количество погибших перевалило за десяток, кто-то из аналитиков вычислил связь между ними. Кто-то убивал семьи десантников Первой гвардейской бригады.

Убийца каждый раз использовал удавку. Что выдавало человека мощного и целеустремленного. Взять душителя стало одной из главных задач миротворческих войск.

Выполнить ее удалось взводу, старшиной в котором служил Стрельцов.

Невелика доблесть – вместо того чтобы взять мзду, остановить транспорт и проверить. Водитель древнего «форда», как оказалось, не затруднял себя получением прав и вообще ношением документов, поэтому до выяснения личности был задержан.

Все бы кончилось банально – подержали и отпустили, в конце концов, отсутствие документов не ахти какое преступление. Только задержали водителя слишком близко от места последнего убийства. О котором стало известно достаточно быстро, чтобы сложить два и два. Но все решила удавка, найденная в бардачке. Это было непрофессионально, но убийца с ней не расставался.

Война уже закончилась, душителя ждало следствие и суд, но, учитывая, что из всех доказательств имелась только удавка, исход дела вызывал понятные сомнения, особо ввиду того, что сразу после войны никому не хотелось множить смерти.

У кого-то, может, и был бы выбор – только не у Лозинского. Его очень специфически воспитывали. Мама как-то сказала ему: если кого-то убьешь, приходи, рассказывай, решим, куда тебя спрятать.

Ему, на тот момент замкомвзвода, было нетрудно уговорить кого угодно, но Стрельцова не надо было уговаривать. Влад просто рассказал, что он собирается сделать, а Антон кивнул.

Ночью душитель бежал. Взвод Лозинского и Стрельцова мучили допросами и проверками неделю, но обвинить в пособничестве так и не смогли. Тем более что душитель так больше нигде и не объявился. Тяжело объявиться, если ты лежишь в трех метрах под землей с удавкой на шее. Но это для тех, кто в курсе.

Примерно через год, когда о Псковском инциденте уже начинали забывать, Влад и Стрельцов демобилизовались.

Лис все делал здорово – выпасть со второго этажа и так быстро оказаться на ногах, да еще и с автоматом, нацеленным в место, где должен быть Мустафа. Только Мустафа был не просто сильнее или быстрее. Мустафа, который не падал во время взрыва, видел в темноте и двигался тише тени, мог убить человека так, чтобы медики увидели только одну причину – инфаркт. Мустафа не был хорошим бойцом – он был падшим, и все умения Лиса и любого другого бойца для него были, скажем, не очень ощутимы… Так карате-ка, работая с макиварой, конечно, ценит ее, но не в качестве предмета, который может дать сдачи.

Лис почуял неладное, только когда Мустафа уже оказался позади него. Он начал разворачиваться и застыл, потому что Мустафа уже положил руку ему на плечо.

– Влад? – Антон не знал, кем именно был падший, с которым столкнулся Влад, но любой падший – это смерть.

Влад не ответил, откликнулся Дацик – короткой очередью по тому месту, где Антон только что стоял. Попытка оказалась бы удачной, если бы Антон за мгновение до этого не стартанул к Владу и Мустафе. В последнее время Антон был очень быстрым. Теперь Дацику, чтобы вмешаться, понадобится спуститься на этаж ниже – Антон оказался в мертвой зоне, с этим у здания обстояло все очень хорошо, а, как известно, даже самые лучшие автоматы не стреляют за угол.

Мустафа боялся. С самого начала операции он меньше всего хотел одного – оказаться рядом с Антоном. В худшем случае, если бы у Лиса и Дацика ничего не получилось, он мог бы просто уйти. Сейчас Мустафе уже не нужен был Лис, что бы он ни сделал и кем бы он ни был, не нужен был и Антон. Мустафа хотел одного – просто оказаться подальше отсюда. Антон не успел вмешаться, да и нужды не стало: Мустафа сделал один шаг, одно движение – и очутился уже вне досягаемости и Лиса, и Антона. У Мустафы было и время, и возможность убить Лиса. Вероятно, все же страх у падших сильнее голода.

Влад выстрелил – мимо.

– Так ты его не возьмешь, не трать зря патроны.

– Привычка.

Выстрелом в надежде, что кто-то возьмет и выбежит достаточно далеко, чтобы сунуть голову под пули, напомнил о себе Дацик.

– Упорный, – Лис засадил очередь тупо вверх, не считаясь с рикошетом, просто чтобы что-то ответить. Дацик снова смолк.

– Что ты тут делаешь? – В последнее время у Антона появился большой опыт по части галлюцинаций, и ему не хотелось его пополнять. – Как ты вообще оказался здесь и кто за тобой охотится? Это ведь не еще один падший – наверху?

– Не падший. Приятель мой.

Антон, конечно, подозревал, что Влад не самый обычный человек, но выяснение отношений с приятелем путем перестрелки? В Москве? Понимая невозможность объяснить все в двух словах, Влад все же попытался:

– Антон, мы все охотимся за тобой. А то, что один из охотников вдруг оказался лучшим другом жертвы, – ну на войне, как на войне!.. Дацик! Прекращай огонь! Закрываем контракт!

Но Дацик то ли плохо слышал, то ли просто любил стрелять больше, чем говорить. Лис с Антоном предпочли перебраться еще ближе к стене, несмотря на то что, с точки зрения баллистики, это было невозможно, пули пролетали все ближе. Мрамор было жаль, но ему хотя бы не больно.

– Дацик, я отдам тебе свой аванс!

Ответ в виде очередного выстрела прозвучал достаточно красноречиво. Впрочем, Дацик наконец заговорил:

– Ты в меня стрелял, ублюдок! – Судя по голосу, Дацик уже спустился на второй этаж.

– Но ведь не попал!

– Промахнулся.

– Не хотел попадать, вот и не попал.

– Лис, у меня контракт, либо не мешай, либо молчи.

Лис не ответил, он был занят, сейчас он очень старался не делать никаких движений и не издавать звуков. Что-то похожее на змею – только змеи не изгибаются под такими углами: прут, сломанный в трех местах, смотрел на Влада, и Влад был уверен, что если этому «пруту» он не понравится, то это станет последним, что он видит в своей жизни. Змея (наверное, все-таки змея?) медленно спустилась с плеч Антона и бесшумно скользнула вверх по лестнице.

– Антон, что это было?

– Ты ее тоже видишь?

– Еще как!..

– Мне кажется, что это змея, она ко мне перешла от предыдущего хозяина.

– Ты факира замочил?

Сверху раздался крик, резанула очередь, и снова все стихло. Через минуту снова показалась змея.

– Она стала больше.

– Ну да. И о твоем дружке, наверное, можно больше не беспокоиться.

Влад рванул вверх – к Дацику. Антон за ним. Беспокоиться действительно было уже не о чем. В Дацике было столько дыр, словно на него напала не змея, а стая голодных сверл.